Король гордости
Шрифт:
К тому времени, как ошеломленные гости полчаса спустя вышли из бального зала, Рассела лишили титулов и обязанностей в компании, его заместителем было назначено временное место работы, а дата голосования за нового генерального директора была назначена на две недели позже. Также будет проведено уголовное расследование деятельности Рассела плюс расплата с советом директоров, четверть которого по разным причинам поддалась его шантажу, но это были вопросы другого дня.
— Кай. — Моя мать остановила меня после того, как я попрощался с безумно веселящимся Данте и контуженной Вивиан. —
— Спасибо. Если я проиграю голосование во второй раз, возможно, я продолжу карьеру в производстве шоу, — сухо сказал я. — Кажется, у меня есть к этому талант.
Ухмылка тронула ее губы.
Между Изабеллой, неожиданным визитом моей матери и моей первоначальной потерей наши отношения были напряжены до предела в течение последнего месяца. Однако я почувствовал легкую оттепель, когда мы столкнулись друг с другом в опустевшем бальном зале, оба слишком гордые, чтобы отступить первыми, но слишком измученные, чтобы оставить наши отношения в плохих отношениях.
— Ты хорошо справился, — наконец сказала она. Первый комплимент после ссоры был ее версией извинения. — Я бы никогда не заподозрила Рассела. После стольких лет...
— Он обманул многих людей, включая меня, — сказал я, признав свою собственную склонность к ошибкам.
Снова воцарилось молчание. Ни один из нас не привык сгибаться, и наши уступки сделали наши стандартные режимы работы устаревшими.
— Это была долгая ночь. Мы поговорим позже на этой неделе, после того, как все уляжется, — сказала моя мать.
Я кивнул, и на этом все было кончено.
Это был короткий разговор, но это было все, что нам было нужно, чтобы восстановить наши отношения. Это был путь семьи Янг. Мы не предавались разговорам по душам или затянутым извинениям; мы признали проблему, устранили ее и продолжили жить своей жизнью.
Я вышел из бального зала вслед за ней и вернулся в свой номер, но не прошел и половины пути, как мой адреналин иссяк. Кайф от успешного разоблачения Рассела исчез, сменившись знакомой, пронзительной болью.
Теперь, когда я был один, вдали от шума и отвлечения других людей, голос Изабеллы снова прокрался в мою голову, как призрак, от которого я не могу убежать.
Пожалуйста, просто уходи.
Боль превратилась в острый шип.
Я стиснул зубы и направился прямиком к мини-бару моего номера, но независимо от того, сколько бокалов алкоголя выпил, я не мог притупить воздействие воспоминаний о ней.
Шесть дней. Четыре часа. Одна вечность.
Сегодняшний вечер должен был стать одной из моих величайших побед, но в тишине, в роскоши моей комнаты, мне было трудно праздновать что-либо вообще.
ГЛАВА 39
— Ты работала без остановки
Я потерла рукой свои затуманенные глаза.
— Мне не нужен сон. Мне нужно закончить копирование веб-сайта.
Воздух был пропитан аппетитными запахами эспрессо и выпечки, но каждый кусочек круассана казался на вкус картонным. Я не наслаждалась ни одним блюдом с тех пор, как вернулась с дома, и при мысли о том, чтобы запихнуть в горло еще хлеба, у меня скрутило желудок.
Я отодвинула свою тарелку в сторону и вместо этого сделала глоток кофе.
Алессандра, Слоан и Вивиан обменялись взглядами. Мы заняли угловой столик в новом кафе в Нолите, которое гудело от утренней субботней активности. Модно одетые пары, модели и второстепенная знаменитость из новой популярной телевизионной драмы столпились за светлыми деревянными столами, в то время как официанты разносили латте и мимозу. Растения в горшках свисали со стеклянного потолка и придавали просторному помещению ощущение теплицы.
Это было идеальное место, чтобы наверстать упущенное после возвращения Вивиан из Лондона и деловой поездки Слоан в Боготу, но все были сосредоточены только на мне.
— Нет, тебе нужно поспать, — сказала Слоан, как всегда, прямолинейно. — Если мешки у тебя под глазами станут еще больше, тебе придется заплатить за негабаритный багаж.
От смущения у меня мурашки побежали по коже; потребовалась вся моя сила воли, чтобы не посмотреть на свое отражение в камере телефона.
— Большое спасибо.
— Всегда пожалуйста. — Она отхлебнула свой черный кофе. — Друзья не позволяют друзьям разгуливать с глазами енота, даже если у них разбито сердце.
Мой скудный завтрак снова подступил к горлу.
— У меня не разбито сердце.
Это не было похоже на то, что каждый вдох напоминал осколки стекла, пронзающие мои легкие. Я не просыпалась каждое утро, скучая по его теплу, и не тянулась к телефону, чтобы написать ему, только чтобы вспомнить, что мы не разговаривали. Я не видела его везде, куда бы ни повернулась — на страницах своих книг, в мягких звуках далекого пианино или в отражении витрины проходящего мимо магазина. И я определенно не лежала без сна и беспокойства, прокручивая в голове каждое воспоминание, которым мы делились, как будто это была моя жизнь, а не изодранная в клочья реальность вокруг меня.
Мое сердце было разбито не из-за того, что я сделала это с собой. У меня не было права быть убитой горем.
Но я бы солгала, если бы сказала, что не хочу в последний раз слышать, как Кай отпускает свои сухие колкости. Просто чтобы моим последним воспоминанием о нем не была мука на его лице и осознание того, что я вложила это туда.
Это научно доказано, любовь моя.
Рыдание наполовину оборвалось в моей груди. Я отвернула голову с мокрыми глазами, пока не восстановила контроль над своими эмоциями. Когда я снова подняла глаза, мои друзья наблюдали за мной, выражения их лиц были мягкими, но понимающими.