Король и пешка (фанфик Сумерки)

Олеговна Катерина

Припарковав машину, он открыл багажник и вытащил множество объемных пакетов.

– Возьми только обувь.
– Я вытащила две коробки, как он велел, и пошла к лифту.

За спиной захлопнулся багажник, и причмокнула сигнализация, а каблуки его туфель звучно сталкивались с холодным бетоном. Я вызвала лифт и зашла первой. Интересно, кто-нибудь видел то, что мы здесь оставили ночью? Кто это убирал? Знал ли он, что вещи наши? Эдвард ввел код, и мы поехали вверх.

А он все еще злился. Чертовски злился.

То, что он говорил в машине, не было

правдой. Я не была неблагодарной. Я не винила его. Теперь я знаю точно, что мыслей читать он не умеет, иначе не закатывал бы истерик по такому поводу. Я не хотела бежать от него, наоборот, я переживала, что скоро он захочет меня отослать, и что тогда? Но, даже если он не собирается меня отсылать в ближайшее время, как мы будем себя вести? Поженимся и нарожаем детей? Смешно. Сколько будет длиться это притворство? Как я представлю его своему отцу? Какой будет легенда – где мы познакомились? Чем мой бой-френд занимается?

Створки лифта разошлись в стороны, и Эдвард первым вышел, переступая порог квартиры.

А что, если мой отец решит перестраховаться и, воспользовавшись старыми связями, пробьет его по базе данных? Что он там найдет? Что-то опасное для мерзавца? Я представила, как папа, одетый в полицейскую форму и вооруженный, врывается в нашу с Эдвардом спальню посреди ночи.

Задумавшись, я не заметила, как Эдвард резко остановился, и ударилась об его крепкую спину, коробки с обувью вылетели из рук, крышки слетели, и обувь рассыпалась по деревянному полу. По неведомой мне причине сердце занервничало. Что опять не так?

– Что это было?
– Казалось, он пребывает в ужасе. И я тоже испугалась.

– Что случилось? У тебя дежа вю?

Он развернулся, роняя пакеты, и выражение его глаз напугало меня пуще прежнего. Что-то было не так. Очень не так.

– Какое, на хуй, дежа вю?!

Мейсен надвигался... а я отступала назад, пока не уперлась спиной в металлические створки лифта.

Когда человек, который не матерится, вдруг начинает материться – это херовый знак, верно?

Opulenza (итал.) - роскошь

Espressione Idiomatica (итал.) - идиома

Глава 6. Пожизненно

Он надвигался медленно, но неумолимо. Как пуля в замедленной съемке. Светло-серая радужка практически полностью сожрала зрачок. Его холодные, проникающие под кожу и царапающие живое мясо глаза всегда пугали меня, но в эту минуту... я была в настоящем ужасе. Прямо сейчас я пыталась научиться ходить сквозь стены, но металлические створки лифта не поддавались, упрямо продолжая упираться в спину. Я вжималась в них с такой силой, что не удивлюсь, если серебристый металл запечатлит отпечаток моего тела. Он, наконец, подошел. Вплотную. Я не могла разорвать наш зрительный контакт, он не позволял мне даже моргнуть, и мои глаза начали слезиться. Он был так близко... я чувствовала запах... запах его ярости. Она пахла ацетоном.

Ради всего святого, что я сделала не так?

Я пыталась прокрутить в голове последние моменты происходящего, найти ту роковую ошибку, но постоянно сбивалась. Возможно, от страха клетки моего головного мозга начали отмирать. Это даже хорошо. Если умрет мозг – я не почувствую боли, я вообще ничего не почувствую, меня здесь уже не будет. Это хорошо.

Мейсен крепко

обхватил мою шею правой рукой. Совершенно точно, он неравнодушен к ней. Этой части моего тела еще никто не уделял столько внимания. Инстинктивно я попыталась сглотнуть, чтобы расслабить гортань, и он поймал этот момент – сжал руку еще крепче, блокируя любые даже самые незначительные процессы. Мое горло начало неметь... Ох, что это за чувство. Я никогда не смогу описать его словами. Я знала, что сопротивляться нет смысла, я только потрачу энергию и задохнусь быстрее... но, когда кислород совсем закончился, мое сердце взорвалось паникой. Я билась головой о лифт, неумело отталкивала его руками, вслепую пинала ногами, я делала все, только чтобы получить гребанный глоток воздуха. Сейчас за крошечную порцию кислорода я бы продала собственную мать.

Легкие горели. Сначала их сжал в тиски огонь, а потом сковал лед. Такой холодный, что казался нестерпимо горячим. Перед моими глазами не промелькнула вся моя жизнь, как об этом везде пишут... я видела только эти стальные глаза. Но через какое-то время начали пропадать и они. Мир ускользал, утекал сквозь пальцы. Так вот ты какая, Смерть...

Я думала, что, если открою глаза, увижу свет в конце туннеля... много света – ведь именно так говорят о переходе в иной мир. И вот я открыла глаза, а вместо света... чернота. Темно-коричневое дерево, вскрытое лаком. Такая знакомая картинка. Да это же пол... его пол. Уши были, как будто заложены, издалека я слышала, как тяжело дышит собака.

Ебать. Да это не собака, это я.

В ушах зашумело, легкие снова горели, голова кружилась... чувства ко мне возвращались. Видимо, он отпустил меня в последний момент, и я упала… ничком, на колени и руки. Сердце билось больно и быстро. И не было совершенно никаких сил, я не могла пошевелиться.

Мерзавец сел возле меня на корточки, в его руках появился пистолет. Я все еще дышала так, словно была огромной немецкой овчаркой, забытой на солнце. Руки и ноги затекли, мышцы сводило, измученная шея отказывалась держать тяжелую голову... и я выпрямила ноющие конечности, растянувшись на прохладном полу, прямо под лифтом... прижала щеку к ровным доскам и закрыла глаза.

Боже, как я хотела провалиться. И никогда, никогда, никогда не существовать.

– Я правда пытался тебя спасти. Но мне, похоже, это не по зубам. Прости...
– он шептал, и как будто не мне, а самому себе. Его голос доносился не сверху, как должно было быть, а откуда-то справа. Я открыла глаза. И увидела его лицо... так неожиданно близко. Так близко. Он лежал на животе, точно повторяя положение моего тела. За исключением того, что я прижимала левую щеку к полу, а он – правую. За исключением того, что обе мои руки были свободны... а он сжимал рукоять пистолета.

Мерзавец больше не злился на меня, и я окончательно успокоилась. Так мы и лежали в темной пустой квартире, глядя друг к другу в глаза. Не знаю, о чем он думал... а я думала о том, что буду его ждать. Там, куда попаду. Слезы выступили на глазах. Мать вашу, как мелодраматично.

– Не бойся, это будет быстро, ты не почувствуешь боли.
– Он думал, что я плачу от страха.

– Эдвард, почему так внезапно? Зачем мы купили все эти вещи... – Мой голос был сиплым.