«Король и Шут»: ангелы панка
Шрифт:
А потом хрупкая Маша Нефедова осталась в группе. Будто опережая и споря с более поздней философией Патрика Зюскинда [4] , женщины едва ли не с зарождения панк-культуры заняли в ней весьма прочную позицию. Достаточно вспомнить Патти Смит и Дебби Харри, Пи Джей Харви и Сьюзи Сью. В общем, девушкой в панк-роке стало больше.
МАША НЕФЕДОВА: Моя школьная подружка-сестричка Маша общалась с различными музыкантами и играла повсюду. И в какой-то момент я тоже втянулась. Я сама алисоман. С двенадцати-тринадцати лет и до сих пор. Поэтому нет такого, что я слушала всю
4
В романе «Контрабас» Патрик Зюскинд писал: «…Женщина в музыке играет подчиненную роль. В творческой форме, имею я в виду, в композиции. Женщина играет подчиненную роль».
Послушав то, что получилось, Горшок остался недоволен результатом. Вместо панк-рока — какие-то баллады. Более несовместимых вещей на тот период просто невозможно представить.
ГОРШОК: Мне не нравится «Акустический альбом», потому что по музыке и по текстам он слишком детский. Но, как ни странно — и в этом парадокс, он нравится взрослым.
Миша настаивал, чтобы «Акустический альбом» вышел как сольник Князя. «Курицца» настаивала, что «Король и Шут» еще не доросли до сольного творчества и выпускаться можно исключительно под ставшим уже брендом «Король и Шут».
Но тут происходит нежданное-негаданное: фирма «Курицца Records» разваливается и альбом переходит в собственность бэнда.
Москвичи наступают
Начали искать новый лейбл. Помог случай. По имени Елена Карпова. Группа уже сталкивалась с Леной, когда та была главным редактором программы «Живая коллекция», производимой в продюсерском центре Александра Толмацкого «МедиаСтар» и выходящей на канале РТР. Тогда Лена заинтересовалась «Королем и Шутом» и сняла группу в «Живой коллекции».
К тому времени, когда «Король и Шут» записали «Акустический альбом», Карпова работала на лейбле «ОРТ-Рекордс». В тот момент его возглавлял Иосиф Пригожин. А кто был в списке релизов лейбла? «На-На», Вика Цыганова, Александр Буйнов, «Дюна»… Карпову пригласили, чтобы усилить рок-позиции лейбла.
ЕЛЕНА КАРПОВА: Мы с Гошей Панюшкиным начали вести разговоры с Пригожиным о том, что хорошо было бы издать альбом группы, которая только что собрала Дворец спорта «Юбилейный» в Питере. В Москву был вызван Шумный как директор коллектива, с ним приехали Яша Цвиркунов, Князь и Балу. Было достигнуто соглашение и подписан договор, по которому авторский гонорар составлял 30 тысяч долларов.
ИОСИФ ПРИГОЖИН: Мы искали хорошие проекты. Тут появился менеджер группы и сказал: «Я работаю с „Королем и Шутом ". Мне понравилась группа, и я почувствовал, что они перспективные, профессиональные». Качество не зависит от жанра. Либо это сделано хорошо, либо это сделано плохо. «Король и Шут» в своем формате потрясающе серьезные, сильные и толковые ребята. Я с огромным удовольствием работал с ними. Я бы и по сей день с радостью сотрудничал с ними — но закрылась компания «ОРТ-Рекордс».
Феноменальная, казалось бы, вещь — панк-группу подписывают на попсовый лейбл! Впрочем, и Дэвид Боуи, и Offspring, и Боб Дилан,
МИХАИЛ КОЗЫРЕВ: Пригожин заволок меня к себе в Останкино. Когда Иосиф Пригожин рассказывал о том, насколько перспективным релизом для него является подписание контракта с группой «Король и Шут», это производило примерно такое же впечатление, как если бы Святослав Белза сделал масштабную рекламную кампанию, стараясь обратить внимание на группу «Пурген», — примерно такое же органичное сочетание.
Пластинка вышла, и, поскольку это был первый серьезный опыт работы группы с серьезной компанией, впервые столкнулись и с понятием ротации на радиостанции.
ИОСИФ ПРИГОЖИН: Мы пробивали ротацию на «Нашем радио». У нас была непростая беседа с господином Козыревым — он категорически не хотел ставить группу на радио. Мы пытались ему доказать, что у группы «Король и Шут» есть перспективы, что они действительно талантливые и продвинутые, что они займут в хит-параде первое место.
МИХАИЛ КОЗЫРЕВ: Факт того, что я не ставил группу в эфир, вовсе не означало, что она мне не нравится. Это значит, что я не мог найти песню, которую можно поставить в эфир. Как только я ее нашел — сразу и поставил. Кто-то мне очень рекомендовал «Ели мясо мужики». И мне приходилось детально разъяснять, что ни горячо ни холодно группе от этого не станет, а радиостанцию мы убьем достаточно быстро и эффективно. Потом появилась песня «Прыгну со скалы», абсолютный хит. С этого началось наше с ними общение и постановка песен в эфир.
«Акустический альбом» надо было представлять публике. Для презентации в Питере был выбрал ДК имени Ленсовета. Видя на афишах слово «акустический», неудивительно, что на концерты пришел немного другой контингент людей, чем ходит обычно. Тех, кто привык слушать «Короля и «Шута» и пришел фанатеть, было не так много. Впрочем, было понятно — на концерте ждет что-то необычное. Причем это одинаково необычно и для группы, и для поклонников. Горшок и Князь сидели на стульях и пели. Горшок, разумеется, все время со своего стульчика сваливался. Те немногие фэны, что все же были на концерте, в основном кучковались в первых рядах и то и дело выкрикивали: «Вставайте со стульев!», «Давайте, рубите!» и т. д.
«Акустический концерт» на стульях — палка о двух концах. С одной стороны, идея активно привлекла внимание новых людей — казалось бы, на первый взгляд нереферентную группу. С другой — музыкантам хотелось свободы передвижений на сцене. Хотелось панк-рока. У молодых, неопытных участников группы существовал стереотип, что «акустика» — значит «сидеть на стульях», «электричество» — значит колбаситься. Разбив концерт на две части, так и поступили. Два дня подряд концерты проходили на ура.
Уже к моменту записи «Акустического альбома» группу перестала устраивать директорская работа Шумного. В последнее время с ним стало все сложнее и сложнее работать, поскольку его пьянство стало отражаться на качестве работы. А потом произошел и вовсе вопиющий случай — весьма нормальный для просто панка или музыканта, но невозможный для административного лица. Отыграв концерт в московском клубе «Рога и Копыта», музыканты разъехались кто куда — «на вписку». И вдруг, уже в гостях, поняли, что с ними нет Маши. Это было то время, когда никаких мобильных телефонов нет. Юная девушка одна, в Москве, и непонятно, где ее искать. Спросили у Шумного, где Маша. Тот лишь пожал плечами. На следующий день вернулись за Машей в клуб — оказалось, накануне ее приютила уборщица клуба.