«Король и Шут»: ангелы панка

Либабова Евгения

КАПИТОЛИНА ДЕЛОВАЯ: Безусловно, это была шутка. Я терпеть не могу русский рок, но на самом деле понимаю, что в этом жанре «Король и Шут», может быть, наиболее яркие представители. Потому что они, по крайней мере, делают все это достаточно весело. А самое главное в людях, которые занимаются подобной музыкой, — это самоирония. Она у них есть. Это то, за что я их уважаю. И, честно говоря, они мне просто симпатичны. Именно потому, что они такие страшные.

В какой-то момент они и мне показались страшными, но по-другому страшными. В период выпуска альбома «Как в старой сказке» группа искала пресс-атташе, и мне предложили поработать с ними. С тех пор для меня началась совершенно другая история «Короля и Шута». Однажды директор группы Саша Гордеев пришел с собрания группы и сказал мне: «Знаешь, мы сегодня говорили о тебе. И парни сказали: „Нам кажется, наша пресс-атташе нас боится"». А я

ведь и правда их тогда страшно боялась. Отлично помню первую встречу с группой. Это был 2001 год. Концерт Бориса Гребенщикова в ДК Ленсовета. За кулисами — вся группа «Король и Шут» в полном составе. Мне нужно поговорить с ними. А я смотрю на них — и в глазах плывет. Почему их так много? Почему они меня о чем-то спрашивают? Что им ответить? Вокруг — никого. Боюсь, но ловлю себя на том, что, черт возьми, они мне нравятся. И именно тогда понимаю: а почему бы и не поработать с ними? 19 октября. Питерский «Юбилейный». Презентация альбома «Как в старой сказке». Аншлаг. На «Нашем радио» уже которую неделю «Чартову Дюжину» возглавляет «Проклятый старый дом». Перепуганная девочка пресс-атташе сидит на подоконнике у гримерок. За ее спиной — сотни фанатов группы. Все стучат в окно, потому что хотят увидеть кумиров. Девочка сидит в ожидании концерта. Ей просто страшно зайти в гримерку к незнакомым людям. Вдруг из-за этой самой заветной двери выходит Горшок. И идет в ее сторону. Она начинает оглядываться по сторонам — к кому он идет? А он подходит к ней. Еще чуть-чуть — и фанаты разобьют стекло за ее спиной. А он говорит ей: «Отойди, а то фанаты ненароком разобьют стекло». Сердце тогда едва не выпрыгнуло — но, к счастью, пора было начинать концерт. И прямо во время концерта я в них влюбилась. Это потом уже была работа (которая постепенно перестала быть работой, а потом и вовсе ушла) и осталась лишь дружба. В тот момент была влюбленность в только что услышанное-увиденное — и страх.

А чуть позже я столкнулась с проблемами группы, которые мне было никогда не понять, — и я не знала, у кого спросить. Теперь понимаю, что это проблемы неверного менеджмента, но тогда просто не хотелось об этом думать. Однажды мы ехали из Питера на концерт в «Лужники». Часть группы была уже в Москве, и мы ехали с Горшком, Пашей Сажиновым, Яшей и техником. Меня поразило, когда в 6 утра на Ленинградском вокзале нас никто не встречал, хотя вечером был сольник в «Лужниках». Когда в 6.30 утра гуляли вокруг гостиницы, потому что не понимали, куда идти. Когда днем с Ренегатом и Горшком опаздывали на эфир MTV, стояли посредине Алтуфьевского шоссе и ловили такси, потому что на эфире надо было быть, а машину никто не прислал. Когда после этого эфира вышли на улицу и останавливали машину, чтобы уехать оттуда, — и как Ренегат пытался буквально выловить из толпы фанатов Горшка, чтобы усадить его в машину. Разумеется, ни одна машина не хотела останавливаться у компании из пятидесяти человек. При этом из каждой первой машины раздавался «Проклятый старый дом». Почему так было? Теперь сложно сказать. Но с тех пор я абсолютно точно знаю, что в этой стране существуют селибрити, способные собрать «Лужники» и «Олимпийский», о которых менеджмент не беспокоился, а они, наверное, тогда и не понимали, что бывает по-другому.

«Король и Шут» заключили контракт с компанией «Мистерия звука» на выпуск трех альбомов. «Как в старой сказке» был первым из них… Это был альбом достаточно «удобный», который понравился многим. И пожалуй, именно с момента выхода этой пластинки начался период бешеного фанатизма по группе. «Король и Шут» в звездном составе (Горшок, Князь, Балу, Поручик, Яша, Маша, Ренегат и директор Гордеев) стали сверхмодной командой с ротацией на MTV и Муз-ТВ, первыми местами в хит-параде на «Нашем радио», аншлагами на стадионах по всей стране, фотографиями на обложках и интервью во всех молодежных журналах. Такого успеха не было еще ни у одной панк-группы в нашей стране. Стало казаться, что «Король и Шут» перестают быть панк-бэндом и превращаются в коммерчески успешную команду. Все чаще с группой ассоциируется не панк-рок, а поп-панк с более легким звуком и с присущим ему весельем. Нет никакого протеста и жесткости — пришла пора «веселых бунтарей». Таких, какими были и остаются Offspring и Blink 182, Weezer и Nerves. Впрочем, и Ramones с Buzzcocks многие причисляли к поп-панку. О'кей, к черту искусство. Из андеграунда — в мейнстрим! Не возражала ни группа, ни поклонники. Впрочем, давно известно, поклонники — величина непостоянная. Сегодня здесь, завтра там. И глупо делать ставку исключительно на них. Как-то одна фанатка несколько дней подряд названивала Князю, а он пытался объяснить ей, почему ему звонить не надо. Девочка разозлилась и начала мстить. Вместе со своими подружками, такими же малолетними девчонками-гопницами, разрисовала Князеву весь подъезд похабщиной, а возле мусоропровода написала признание в любви. Андрей с Аленой полночи перекрашивали стены и двери. С тех пор для поклонников тайна, где он живет.

С фанатичной фантазийностью имя группы появляется и в текстах различных рок-групп — будь то пародийная «Меня зовут Шнур» группы «Ленинград», лирическая «Первый снег» «Морального кодекса» (где, впрочем, не факт, что строчка «Короли и Шуты открывали рты» отсылает к панк-группе, но существует и такое мнение) или забойный «Let's rock» от «Кирпичей».

Первые скрипки в оркестре

МИХАИЛ КОЗЫРЕВ: С первого раза, когда видишь их на сцене, понятно, что это еще и невероятное, не похожее

ни на кого действо. Одна из вещей, которую я всегда воспринимал и которая для меня много значила: рок должен быть опасен. Рок может быть каким угодно — с одной стороны, были Beaties, с другой — Rolling Stones. Но очень редко бывает, когда ты приходишь на концерт или включаешь телевизор с прямым эфиром, и у тебя появляется «ойойойойо, фиг знает чем это может сейчас закончиться». У тебя возникает ощущение, что это ведь все реально, это все не придумано, это сейчас, на моих глазах, может кончиться чем угодно. Вот этот упырь может разбить себе лоб об колонку. Вот этот чувак может выкинуть гитару, прыгнуть и разбиться об пол. Вот эти вот люди щас начнут орать: «Да здравствует Путин!» или «Хайль Гитлер!» Потому что предсказать это невозможно. И вот это ощущение провокационной опасности внушает то самое предощущение, что не все в порядке, — что и должен рок будоражить. За этим же люди ходят в кинотеатры и смотрят страшилки. Только там это искусственное — а здесь реальное, это вполне может иметь отношение к действительности.

…Лето 2002 года. К этому времени «Король и Шут» однажды уже играли на главном приключении лета — фестивале «Нашествие» в подмосковном Раменском. Это было летом 2001-го — тогда, как и обычно, «Нашествие» проходило два дня, и «Шуты» играли во второй день, поскольку группы «под себя» выбирал Юрий Шевчук, отказываясь играть с «неугодными». И вот, в 2002-м группа получает приглашение стать хедлайнерами, завершая второй фестивальный день.

МИХАИЛ КОЗЫРЕВ: Я помню, как мы приняли решение, что мы будем делать их хедлайнерами. Это изначально было бельмо на глазу для большого количества людей, которые слушали «Наше радио». У меня была еретическая надежда, что в них распознают и почувствуют талант и не будут смешивать с группами обычными, но она не оправдалась. Я думаю, что опэтэушлевание «Нашего радио» и некое обыдление аудитории началось с того момента, когда мы увеличили количество жестких, ревущих групп в эфире. Сложно судить, насколько мы перегнули в этом палку. Но в какой-то момент стало понятно, что популярность «Короля и Шута» перехлестывает популярность любой инди-группы, которой нет ни в телевизоре, ни на каком радио, кроме «Нашего». Поэтому мы решились сделать из них на «Нашествии» некое событие. С первого взгляда было понятно, что это еще и невероятное, не похожее ни на кого действо.

Режиссурой «Нашествия» занималась Ольга Субботина. Во время сета группы «Звери» со сцены посыпались мягкие игрушки, на первой песне «Би-2» вместо Левы и Шуры появились карлики, «Ногу Свело» устроили шоу с реквизитными канистрами и бензоколонками. Поскольку главным хитом того года у «Короля и Шута» был «Проклятый старый дом» — обыгрывать надо было его. На сцене выстроили гигантскую декорацию из бревен старого дома, которая появилась перед зрителями лишь перед шоу «Короля и Шута». Началось все с готического факельного шествия людей в халатах и балдахинах с капюшонами и огнями.

Еще одной фишкой выступления «Короля и Шута» стали черные вороны, которые должны были появиться на песне «Проклятый старый дом». Готовились загодя — заказали зоологам ровно сто ворон. Почти каждый день зоологи сообщали, что в силки попадают одни голуби, а с воронами — проблемы. Однако если очень захотеть — все получается. И в день выступления «Короля и Шута» в Раменское привезли сто ворон в коробках и клетках. По специальной лестнице и желобу запихали вверх в клетку, в специальный контейнер. Какую-то часть времени они должны были просидеть там запертые. Задумка была такой: в нужный момент дверца клетки отодвигалась, они выходили из окна старого дома по желобу и разлетались.

МИХАИЛ КОЗЫРЕВ: Именно эта часть шоу привела Горшка в дикий восторг и возбуждение. И, по-моему, он сыграл всю предшествующую программу в два раза быстрее — только бы дождаться вожделенных ворон. Все бы было хорошо, только вороны от переезда и томления в этой клетке впали в коматоз. Я предупредил, что после «Мне больно видеть белый свет…» они и полетят. Хрен они полетели. Когда всем стало очевидно, что они никуда не полетят, к воронам сначала поползла Субботина, потом — зоологи с палками и начали херачить за сценой по этой клетке, чтобы эти козлы наконец начали вылетать. А Горшок все оборачивается: «Мне лучше в полной темноте…» Где вы, вороны, где? До конца остается совсем недолго. И из желоба вываливается пара коматозных ворон, даже не пытаясь расправить крылья. Когда Горшок доиграл, закричал: «Ну а где вороны-то были, б…?» И дальше пошла последняя песня. А вороны так все и вываливались. Хромая, начали прыгать по сцене, пытались взлететь. И многие это успешно сделали. Но кому это уже надо. Горшок пел последнюю песню под ковыляющих на край сцены каких-то обдолбанных ворон.

Зато потом был мощный фейерверк. Феерическое зрелище. Едва ли не лучшее завершение российского летнего open-air вообще. Пожалуй, похожие эмоции были только двумя годами позже, когда «Нашествие» завершалось почти часовым сетом воссоединившегося на один концерт «Наутилуса».

Если в первом акте на сцене висит ружье…

Контракт есть контракт — и во что бы то ни стало группе надо выпустить второй альбом на «Мистерии звука».