Король-колдун

Смит Джулия Дин

— Я считаю, что заклинание, связывающее тебя, уже само по себе достаточное наказание, — напряженно пробормотал Дарэк. Архиепископ что-то разочарованно буркнул, но его величество предпочел не заметить этого. — И ты, конечно же, не виноват в том, к чему тебя принудило заклинание. Однако пока ты находишься здесь, — добавил он более жестко, словно пытаясь сгладить впечатление, вызванное неожиданным проявлением милосердия, — ты будешь заперт в своих комнатах до тех пор, пока я не дам разрешения покинуть их. Ты понял?

Николас

послушно кивнул, затем приготовился выслушать, что еще скажет Дарэк. Синие глаза расширились, когда принц понял, что Дарэк больше не собирается ничего говорить. Без сомнений, мастер Хедрик подготовил Николаса к худшему, предупредив, что тюремное заключение будет наиболее вероятным исходом.

— Это все, — произнес Дарэк с легкой досадой. Затем со смиренным вздохом добавил: — У меня есть все основания запереть тебя где-нибудь в темной комнате, но у меня также не меньше поводов проделать то же самое с Атайей, однако… сам видишь. Я позволяю ей безнадзорно передвигаться по всему дворцу.

Король фыркнул и отвернулся, пытаясь рассеять впечатление, что способен поступить по-другому со своими новыми союзниками, и поддержать представление о себе как о простодушном человеке, пойманном в сети обстоятельствами, которыми он не в силах управлять.

Отпустив Николаса, Дарэк обратился к графу:

— А вы, сэр? Вы кажетесь мне знакомым, но…

— Граф Белмаррский, ваше величество, — с поклоном ответил тот. — Я много лет не был при дворе. — Граф помолчал и с осторожностью продолжил: — Последние месяцы принц находился в моих владениях, на попечении моего управляющего. Надеюсь, вы простите меня за ту роль, которую я сыграл во всем этом.

— Атайя уже попросила за вас, — сухо ответил Дарэк. Он выглянул в приемную. — Этот ваш управляющий здесь? Он заслужил благодарности за свою, пусть и непрошеную службу.

Граф беспокойно переступил с ноги на ногу.

— Нет, ваше величество. Некоторые… обязанности удерживают его в Белмарре.

Быстрый взгляд, брошенный в сторону Атайи, ясно говорил о том, что это всего лишь часть правды. Скорее всего Адам просто не пожелал видеть короля, опасаясь, что ему не удастся выразить лояльность человеку, подписавшему смертный приговор его сыну.

— Я пришел, чтобы предложить любую помощь, какую смогу оказать, — продолжил граф. — Мои попутчики рассказали мне о Мудреце острова Саре и о том, какую опасность он представляет для всех нас. Верьте, Белмарр не оставит вас в борьбе с ним.

Дарэк неожиданно искренне улыбнулся.

— Рад слышать это. А мои советники не поверили утверждению Атайи о том, что теперь кайтские лорды готовы предложить мне свою помощь.

— Раньше это считалось изменой, — подчеркнул граф. — А сегодня мы готовы служить вам и принцессе, не боясь обвинений в предательстве.

Люкин отвернулся от них, подавив возмущение, и скользнул к окну, словно крадущийся туман.

— Да спасет нас Господь от подобной помощи!

Вместо

того чтобы, как все присутствующие, просто проигнорировать оскорбление, мастер Хедрик обратился к облаченному в черное священнослужителю, не пожелав оставить без ответа его замечание.

— Вы не нуждаетесь в помощи? Предпочитаете сражаться с сарскими колдунами в одиночку?

Люкин обернулся к нему в ярости, взбешенный не столько словами колдуна, сколько самим фактом его присутствия.

— Я предпочел бы, чтобы все вы убрались в ад, откуда пришли!

— Джон! — рявкнул Дарэк тоном, каким обычно отчитывал юного Мэйлена, когда тот трогал что-то запрещенное. — Думай как знаешь, но этот человек здесь гость…

— О, не стоит беспокоиться, — сказал Хедрик, поднимая руки с выступающими синими венами. — Мне уже приходилось сталкиваться с подобным отношением. — Он повернулся к архиепископу с добродушной полуулыбкой, его спокойное изящество еще больше подчеркивало мстительное выражение лица Люкина. — Вы уже презираете меня, — заметил он, — но ведь мы никогда ранее не встречались.

— Я презираю ту заразу, носителем которой вы являетесь, как и то, что вы так гордитесь этим!

Улыбка Хедрика исчезла.

— Ненависть — вот настоящая зараза, ваше преосвященство. Гораздо худшая, чем простое колдовство. — Он простер руки, подняв ладони. — Мы оба служители Господа, каждый в своей области.

Ноздри архиепископа раздулись, словно у бешеного жеребца, а лицо приобрело оттенок перезревшей сливы, столь часто в последнее время свойственный ему.

— Да как вы посмели произнести подобное! У нас с вами нет ничего общего!

Хедрик молчаливо изучал архиепископа — эти неумолимые глаза и стиснутые зубы, — пытаясь заглянуть на самое дно колодца его души.

— Да, — наконец промолвил он, и слова прозвучали как погребальный колокол. — Полагаю, в этом вы правы.

В воздухе скопилось такое напряжение, что Атайя поспешила к мастеру Хедрику.

— Хотите я покажу вам комнату Николаса? — предложила принцесса, подавая ему посох из вишневого дерева. Принцесса была совершенно уверена, что теологические дебаты между архиепископом Делфархама и Верховным колдуном Рэйки вряд ли окажутся продуктивными.

— Позвольте мне послать слугу, чтобы он подыскал подходящую комнату для вас, сэр, — обратился Дарэк к графу, также желая прекращения ссоры. — Прошу вас, сюда.

Не успели они переступить порог, как стражник вбежал в комнату и бешено отсалютовал королю.

— Наставник Мобарек только что прибыл через южные ворота, ваше величество. Он умоляет о немедленной аудиенции.

— Мобарек? — Дарэк посмотрел на архиепископа Люкина, лоб короля тревожно нахмурился. Новости, которые привез Мобарек, должно быть, действительно ужасны, если глава воинствующего духовенства Кайта явился на его порог без приглашения. — Что привело его из Килфарнана?