Король [любительский перевод]
Шрифт:
Его лицо не изменилось, заячья губа являла собой расщелину, нахмуренные брови не дернулись. Ни эмоции.
Но его боевая рука широко раскрылась, а потом сжалась в кулак.
Очевидно, аристократ Икан и юрист Тайм, которые привели с собой воина, солгали. Это был не «разговор о будущем»... нет, ведь при таком раскладе у Абалона была бы возможность выбирать.
Нет, это предупредительный выстрел по его кровной линии, призыв взойти на борт, на который был лишь один ответ.
И все же, слова вылетели из его рта, и он не мог забрать их назад.
– Ты уверен в
Икан был типичным представителем своего социального класса и состояния, настолько изящный, что казался женственным вопреки своему полу, одетый в тщательно подобранный костюм с галстуком, прическа в идеальном порядке. Рядом стоял Тайм, адвокат, того же вида, только более щуплый, будто его предполагаемые умственные таланты отбирали все потребляемые калории.
И они оба, а также сам воин, ждали, когда он изменит свои слова.
Абалон перевел взгляд на древний свиток, висевший в раме на стене возле двойных дверей. Он не мог прочесть мелкие буквы Древнего Языка со своей позиции, но не было нужды в приближении. Он знал все наизусть.
– Я не расслышал заданного мне вопроса, – сказал Абалон.
Икан с фальшивой улыбкой прошелся по комнате, скользя пальцем по серебряной чаше с красными яблоками, коллекции настольных часов «Картье» на приставном столике, бронзовому бюсту Наполеона – на столе в оконном алькове.
– Разумеется, мы заинтересованы в твоем положении. – Аристократ остановился у рисунка тушью, выставленного на стенде. – Это, я полагаю, твоя дочь?
У Абалона сердце сжалось в груди.
– Она совсем скоро выйдет в свет, не так ли? – Икан оглянулся через плечо. – Я прав?
Абалон хотел отпихнуть мужчину подальше от портрета.
Из всего, что он причислял к «своему», его драгоценное дитя, единственный ребенок у него и его шеллан, луна на его небесах, радость, озаряющая жизнь домочадцев, компас, направляющий его в морях будущего. И он столько всего планировал для нее... не по стандартам глимеры. Нет, он желал ей того же, что обрели он и ее мамэн – что у них было, пока его шеллан не отошла в Забвение.
Он желал своей дочери вечной любви с достойным мужем, который бы заботился о ней.
Если ее не допустят в свет? Этого может никогда не случиться.
– Прости, – протянул Икан. – Ты ответил, и я прослушал твой ответ?
– Да, мы скоро планируем вывести ее в свет.
– Да. – Аристократ снова улыбнулся. – Я знаю, ты сильно волнуешься о ее перспективах. Будучи отцом, я тебя прекрасно понимаю... дочерей главное удачно выдать замуж.
Абалон не выдохнул сдерживаемый воздух, пока мужчина не продолжил свое хождение по комнате.
– Разве ты не чувствуешь защищенность, зная о четком разделении общества на классы? Грамотное размножение вылилось в группу превосходящих всех индивидов, и традиции вкупе со здравым смыслом требуют от нас ограничивать наши связи только с представителями нашей расы. Ты можешь представить свою дочь в браке с простолюдином?
Он растянул последнее слово, придавая ему окраску ненормативной лексики и угрозу оружия с взведенным курком.
– Нет, не можешь, – ответил
На самом деле, Абалон не был в этом так уверен. Если бы мужчина любил ее достаточно сильно? Но дело ведь не в этом? Икан помедлил, окидывая взглядом картины маслом, развешанные напротив семейной коллекции книг в первых изданиях. На произведениях искусства были изображены, в основном, его предки, но самый великий из них висел над огромным камином.
Знаменитый муж в истории расы, принадлежавший к линии Абалона. Благородный Спаситель, как его называли в семье.
Отец Абалона.
Икан описал круг рукой, указывая не только на эту комнату, но на весь особняк, содержимое, его жителей:
– Все это стоит того, чтобы побороться за сохранность, что возможно только при условии уважения Древнего Права. Догмы, которые мы, представители глимеры, стремимся защитить – сама основа всех надежд, возложенных тобой на свою дочь... без этих основ, кто знает, где в итоге она окажется.
Абалон на мгновение закрыл глаза.
Отчего аристократ заговорил более мягким, добрым голосом:
– Этот король, о котором ты так трепетно говоришь... он состоит в браке с полукровкой.
Абалон резко распахнул глаза. Как и всем членам Совета ему сообщили о королевском браке, не более.
– Я думал, он связан с Мариссой, дочерью Уоллена.
– В действительности, нет. Церемония состоялась за год до набегов, и все самонадеянно допустили, что он выполнил свое обязательство по отношению к сестре Хэйверса... но пошли толки, когда Марисса впоследствии вступила в связь с Братом. Позже, благодаря Тайму... – он кивнул на юриста, – мы узнали, что Роф взял другую женщину... не нашей расы.
Повисла пауза, будто Абалону дали врем для удивленного вздоха. Когда у него не помутился разум от изумления, Икан подался вперед и заговорил медленно... словно обращался с умственно отсталым.
– Если у них появится ребенок, то на трон сядет наследник, на четверть человек.
– Никто сейчас не чистокровен полностью, – пробормотал Абалон.
– И очень жаль. Но ты, разумеется, согласишься, что существует огромная разница между отдаленными связями с людьми... и Королем, имеющим отношения к мерзкой расе. Но даже если это не оскорбляет тебя... уверен, что это не так... Древнее Право прописывает императив: Король должен быть чистокровным вампиром... и Роф, сын Рофа не может дать нам такого наследника.
– Предполагая, что это правда...
– Это так.
– Чего вы хотите от меня?
– Я просто посвящаю тебя в курс дела. Я – не более чем обеспокоенный гражданин.
Тогда зачем он пришел в сопровождении свирепого воина?
– Что ж, я ценю, что ты счел нужным проинформировать меня...
– Совет собирается принять меры.
– Какого рода?
– Будет проведено голосование. Скоро.
– Отречение всех возможных наследников?
– Свержение Короля. В его власти изменить законы в любое угодное ему время, на корню истребляя все меры предосторожности, тем самым продолжая ослаблять расу. Его необходимо свергнуть законным образом, и как можно скорее.