Король Матиуш на необитаемом острове
Шрифт:
Лес густой. В такой чащобе нелегко обнаружить беглеца. Нырнешь в кусты, погоня в пяти шагах пройдет и, если не отзовешься, ни за что тебя не заметит.
Много ли, мало он прошел, Матиуш сам не знал. Там, где приходилось продираться сквозь чащу, он продвигался медленнее. А где лес был реже, шел побыстрее. Спешить было некуда. Он свободен, и бояться ему нечего. Похоже, на острове нет ни диких зверей, ни ядовитых змей. И голод ему не страшен. Он знает из книжек, какие плоды съедобны, у каких растений сок сладкий – не отличишь от сахара, какие грибы можно есть, какие корешки по вкусу напоминают морковь и салат.
И
Сначала Матиуш задался целью найти башню отшельника. Но потом раздумал: «Зачем? Ясно, как дважды два – четыре, что отшельник не пожелал с мной иметь дело: выпроводил, не промолвив ни слова».
И он идет себе не торопясь. Как-то целый день провел на одном месте. Несколько раз со стороны реки до него доносились звуки погони. А то казалось, он слышит звук трубы. «Ну что ж, если вам нравится, поиграйте со мной в прятки. Надоест – вернетесь.»
Первую неделю Матиуш записывал, сколько дней он в пути. А потом бросил. К чему это? Пусть день проходит за днем. Если ждешь чего-то от будущего, тогда это не безразлично, а Матиуш уже ничего не ждал.
Но маленький смышленый крысенок-почтальон все-таки разыскал беглеца. Матиуш очень обрадовался. Смешно, у маленькой зверюшки больше ума в носу, чем у людей в голове.
На отважного почтальона в пути совершили нападение – отгрызли лапку, и он хромал. Матиуш промыл и перевязал рану.
Дорогой Матиуш! – писала. Клу-Клу. – Я послала тебе уже сто почтовых орехов, а ответа все нет. Если ты не очень далеко, то должен был получить по крайней мере десять писем. По подсчетам наших жрецов, из десяти крысят девять гибнут в пути. В море их пожирают рыбы, на суше – звери. И только один из десяти добирается до цели. Напиши, где ты и нужна ли тебе помощь. Не посылай крысенка в обратный путь, пока не убедишься, что он отдохнул.
Матиуш лечит маленького почтальона и ждет, когда он даст знать, что готов в путь. Промывать рану больно, а зверек лижет Матиушу руку и моргает глазками, словно благодарит. Жалко Матиушу расставаться с маленьким другом – с ним не так одиноко в дремучем лесу.
Суп из мелко нарезанных листьев, кореньев, плодов, заправленный сладким соком, напоминает по вкусу компот из яблок и груш Матиуш стряпает, а крысенок сидит, как белка, на задних лапках, смотрит и ждет. Ночью он забирается к Матиушу в рукав, а нос выставляет наружу. И всю ночь дерг-дерг носиком, будто телеграфирует Клу-Клу.
С Матиушем он ничего не боится: ковыляет за ним на трех лапках или на плече у него сидит. А когда остается один, при малейшем шорохе забивается под лист и только кончик носа высовывает, словно проверяет, нет ли опасности.
Наконец рана у крысенка зажила. Матиуш написал Клу-Клу письмо,
Если к маленьким и беззащитным относиться бережно, с любовью, они тебе все расскажут, даже камень и ракушки заговорят. Недаром Матиуш разговаривает с ракушкой, которую подарил ему Ало, и с камешком Алы. Наверно, крысенок тоже хочет что-то сказать, потому так забавно и подергивает носиком. «А что, если сначала послать его на маяк?» – подумал Матиуш.
Между тем маленький почтальон стал выражать беспокойство: ночью вертится в рукаве, вздыхает, днем ему тоже не сидится на месте – скачет на трех лапках и отказывается от еды. Наверно, дает понять, что отдохнул и пора уже в путь. Матиуш написал детям, что у него украли лодку, и он больше не приедет. И в тот же день к вечеру получил ответ, но бумага намокла (видно, орех был плохо заклеен), и Матиуш с трудом разобрал всего несколько слов.
«Жалко… занимаюсь сам… искали… ждем…»
Матиуш поцеловал письмецо и спрятал в карман, где лежали фотография мамы, засохший листик салата – последний, который клевала канарейка, со следами ее клюва, – ракушка и камешек.
Но маленький почтальон не успокоился. Разве несколько миль для него расстояние? По-прежнему он вертится под ногами, пищит, ищет орех. Значит, пора ему в путь-дорогу. Без маленького друга Матиуш сильнее ощутил свое одиночество. И чтобы заглушить тоску, он ускоренным маршем двинулся вверх по течению реки. Шел он, шел – и вдруг видит озеро; посреди озера – островок, а на нем три туземца черпают воду кокосовой скорлупой.
Матиуш ни чуточки не испугался, наоборот, даже обрадовался. И стал махать белым платком в знак мира, а туземцы смотрят и ничего не понимают.
Только на третий день один туземец сел верхом на бревно и, отталкиваясь шестом, подплыл к берегу. Это был парламентер. Он привез Матиушу металлическую пуговицу, обгоревшую спичку, обрывок черной нитки и пробку. Матиуш понял: они предлагают ему выкуп, чтобы он их не трогал.
Так состоялось его первое знакомство с туземцами. Скоро Матиуш подружился с ними и перебрался на остров. Туземцы полюбили его, окружили почетом и не позволяли ничего делать. У Матиуша была пропасть свободного времени, и, лежа на берегу, он думал о всякой всячине. Вот чудно! Искал уединения на необитаемом острове и не нашел. И только на островке посреди этого острова обрел покой. Будто за высокой крепостной стеной укрылся.
Теперь он без помех размышлял о ротмистре, Стефане, Филиппе. Хорошо бы записать кое-что в дневник, но осталась только одна тетрадка и полкарандаша. Поэтому писать обо всякой ерунде нельзя. Надо экономить бумагу. Не то что в школе: накалякают на целой странице или вырвут листок и сделают голубя.
«Амарий – добрый или злой? Может ли Филипп исправиться? Почему у туземцев, среди которых я живу, нет никакого оружия – ни стрел, ни луков?»
И он записал в дневнике:
Люди бывают спокойные и беспокойные.