Король-мертвец
Шрифт:
— С каких это пор король перестал быть их господином? — прервал юношу Элл. — Они бунтовщики! Любой из них заслуживает каторги, а посягнувшие на жизнь, честь или достояние верных мне подданных подлежат немедленной казни. Милосердие прекращается там, где воцаряется справедливость.
— Знаю я! — махнул рукой Жокей. — Я до конца выполню свой долг, хотя мне досталась мерзкая работа.
— Бунт — противная штука, — назидательно молвил лорд Чарс, — зато у нас появилась возможность прибраться в королевстве. Пора вымести из него весь мусор.
— Замечательное качество — даже в дурном видеть хорошие стороны, — фыркнула Эльг. — Мы, конечно, наведем
— Все имущество мятежников следует забирать в казну, — решительно предложил Толстяк.
— Да? — недобро прищурился Элл. — Ты, кажется, плохо понимаешь, о чем говоришь. Имущество вельмож — это казна, из которой черпаются расходы на содержание удельных владений. Если мы заберем его в нашу сокровищницу, в ответ мы получим еще один бунт, гораздо более страшный, ибо нам придется усмирять голодных крестьян или ремесленников.
Молочный брат короля только развел руками.
— Я имел в виду излишки, предметы роскоши и тому подобное, — робко объяснил он.
— Это крохи, — безжалостно заметила Эльг. — Есть только один выход. Нам надлежит победить Грийд и наложить на империю контрибуцию. Но войну не следует затягивать, иначе она истощит казну раньше, чем мы предполагаем. Армию надо регулярно снабжать всем необходимым, а солдатам — выплачивать жалование.
Очень быстро выяснилось, что в Грийде тоже разобрались в ситуации. Империя прекратила активные боевые действия и перешла к обороне, изматывая противника, но не позволяя ему прекратить противостояние.
Положение становилось все более безнадежным, когда во дворце неожиданно появился граф Ад’Берт. Он выглядел спокойным и даже приветливым, хотя при взгляде на короля печальное облачко пробежало по его лицу. Когда он заговорил, голос его прозвучал ровно:
— Вчера ко мне приходили старейшина гномов, Бура, и королева морских эльфов — Персиаль. Они очень обеспокоены положением в Крайде. Должен признаться, меня удивила их заинтересованность. Долгое время нелюдь старалась не обращать внимания на дела человеческие. Бертианцы не сразу признали меня правителем графства, а вот теперь, как мне представляется, они осознали себя еще и вашими подданными. Полагаю, их сердца обратились к вам после истории со Звездной Россыпью.
— Возможно, — согласилась Эльг.
— Они здраво рассуждали о том, что затяжка войны с Грийдом может привести к краху наше королевство.
— Они правы, — грустно признался Элл.
— Сначала они предложили поддержать королевскую казну своими сокровищами. Сразу скажу, мне это не понравилось. Достаточно было посмотреть на выражение лица Буры, чтобы понять, что для гнома такое предложение равносильно отказу от собственной бороды. Дело здесь не в жадности, хотя этот народец по природе своей скуповат, а в разрушении многовековых устоев и традиций.
— Мне не хотелось бы одалживаться у своих подданных, — вздохнул король. — Я и так слишком многим обязан бертианцам.
— Примерно это же сказал и я достойным депутатам, — кивнул головой граф. — Тогда они попросили предложить вам на время открыть границы Берта.
— Для чего? — насторожилась Эльг.
— О! Персиаль разработала целый план военной операции против Грийда, — объяснил Ад’Берт. — На нее произвело сильное впечатление создание королевского флота и его боевые операции. «Король защитил наши морские угодья, — сказала она, — настало время и нам помочь ему». Нелюдь предлагает высадить десант в Грийде. Столица
— Заманчивое предложение! — осторожно заявил Элл. — Однако я вижу здесь скрытые опасности. Флот империи пока еще достаточно силен. Мне не хочется, чтобы часть десанта погибла на подступах к противнику.
— Персиаль предвидела это возражение. Морские эльфы обещают поднять шторм, который запрет имперский флот в гаванях, но не затронет транспортные корабли десанта.
— Допустим, — согласился король. — Есть и вторая проблема. Я не представляю, как перебросить войска в Берт, чтобы сформировать штурмовую колонну. У меня не осталось резервов, оголять фронты нереально. К тому же, узнав о передислокации, империя успеет подготовиться к отражению десанта, а еще скорее — сама нанесет удар по моей столице.
— В том-то и дело, что не надо никакой передислокации. Бертианцы сами готовы сформировать штурмовые колонны из гномов, гоблинов и лесных эльфов. Именно для этого они просят временно открыть границы графства.
— Не знаю, — забеспокоился Элл. — Грийд заявит о нарушении прежних договоренностей.
— Пускай! — решительно возразила Эльг. — Мне видится в предложении графа один важный политический мотив. Настала пора показать всему миру, что наши подданные едины, а Берт не отдельное государство, а неотъемлемая часть Крайда, жители которой имеют не только обязательства, но равные с другими права. Я давно обдумываю одну идею. Мне хотелось бы построить на границе Берта вольный город-порт с прямым королевским правлением. В этом городе на равных смогут проживать и человек, и нелюдь. Здесь они смогут свободно торговать, создавать совместные предприятия, учиться друг у друга. Это позволит преодолеть старинное недоверие друг к другу, создаст прочную основу для взаимного уважения. Почему драконы могут иметь гнездо рядом с моим дворцом, а королева Персиаль лишена возможности попросить нашей аудиенции?
— Вы обладаете поистине королевской мудростью, — склонился в поклоне Ад’Берт. — Надеюсь, настанет время, когда нелюдь перестанет чувствовать себя изгоями в Крайде.
— Вы меня убедили, — признался Элл. — Готовьте десант. Я отдам распоряжение адмиралу Тиггу и поручу Силачу начать строительство города-порта в устье реки Сильв, которая свяжет нашу столицу с Бертом. Я ваш вечный должник, граф. Могу ли я что-то сделать для вас?
— Вы уже начали, ваше величество, — усмехнулся Торн и, увидев удивление на лице Элла, объяснил: — Вы начали отпускать усы и бороду. Пока это только юношеский пушок, но со временем он изменит вашу внешность, позволив мне без боли смотреть на вас.
— Это тоже идея Эльг, — король ласково посмотрел на смутившуюся жену.
— Мне надо поговорить с вашей супругой наедине, — нахмурившись, сообщил граф. — Речь пойдет о «королевском даре». Я долго не решался на этот разговор, но теперь понимаю, что оттягивать его больше нет смысла.
— Тогда я на время оставлю вас, — просто отозвался молодой правитель.
Король вышел, но Торн не сразу обратился к напряженно ожидавшей его откровений женщине. Наконец, он вздохнул и начал:
— В моем замке немало чудесного. Но всего удивительнее — таинственная Книга. Она представляется мне живым существом, внимательно следящим за мной и направляющим мои поступки. Именно Книга открыла мне существование «королевского дара» и именно Она настаивает на том, чтобы я преподнес его вам, ваше величество.