Король Мистрока. Красный Вестник
Шрифт:
– Не нужно возвращать меня, прошу.
Воин поднял голову, даже через шлем чувствовалось недоумение на его лице.
– Нет, я не спятила. Я давно хотела убежать с Броном! Если бы ты не явился, при всем уважении, то я бы уже была с ним. А теперь его взяли в плен эти… мерзавцы! – сетовала Ринна.
Воин указал на уже виднеющуюся сквозь стволы деревню и пожал плечами.
– Черт с ними. Я не желаю никого из них больше видеть! Я и дня не вынесу в этой дыре! Прошу тебя, если с твоим языком у тебя не исчезло сердце, то освободи меня! Дай мне уйти! Я побегу обратно, отыщу этих лесных отшельников. Если тебя заботит здоровье моей бабушки… – в порыве последней надежды вырвалось у Ринны. –
Последнюю фразу Ринна произнесла без особого энтузиазма.
– Ну что ты молчишь! Ну подай хоть знак! – бушевала девушка.
Воин опустил голову и помотал головой в знак несогласия. Он продолжил вести лошадь по направлению к деревне.
– Тогда я попытаюсь сбежать. Либо удавлюсь, если не сумею. Я клянусь, я попрошу синдикат принести мне твою голову, если сейчас же меня не отпустишь! – девушка в конце концов перешла к угрозам, но и те оказались бессильны.
Каждое слово отскакивало от стальных доспехов таинственного копейщика. Он продолжал шагать уверенно и ни на секунду не остановился, чтобы поразмыслить. В дальнейшем девушка молчала, лишь прогрызала шлем гадкого спасителя взглядом.
Очутившись в деревне, воин проявил желание помочь Ринне спуститься. Он подал ей руку, но девушка самостоятельно спрыгнула на землю и отряхнула руки.
– Девочка моя! – навстречу вернувшейся из леса выбежала старушка, широко распластав руки.
Бабушка сжала внучку в объятиях настолько крепких, насколько могли позволить ее немолодые руки. Встречать Ринну подоспели и прочие селяне. Они вскидывали шапки и свистели, благодаря стихии и благородного рыцаря, что так вовремя явился к ним в деревню.
– Слава тебе, храбрый герой! – кричали женщины.
– Да здравствует Драконий Рыцарь! – скандировали мужчины.
Звонкую кличку быстро подхватили дети, женщины и старики. Вся деревня провожала неназвавшегося странника радостными вскриками и благодарностями. Возглас: «Драконий Рыцарь» – еще долгое время изливался из уст счастливых крестьян. И лишь Ринна шептала проклятия на весь род безымянного «героя».
Глава двенадцатая
Регот Элезии
Айринг, Лоренза и ее друзья Микк, Доменико, Бьянка и Виттория поблагодарили возничего, что довез их на своей телеге до Элезии, и тот покинул их, пустив лошадей вглубь города.
– Вот и она! – указала Лоренза на огромную деревянную вывеску постоялого двора «Толстый Бард».
Таверной оказалось одноэтажное здание с крышей, напоминающей перевернутый килем вверх корпус судна, а фасад исполнен из белого кирпича. Под зашторенными окнами на балкончиках росли ампельные петуньи в горшках. Здание стояло на набережной у наиболее широкой части реки Венура, в ее устье. Бурное течение насыщало пресной водой Тихое море, по которому сновали парусники и более мелкие весельные лодки. Лодочники с трудом гребли против течения и швартовались у причалов, выгружая ящики и мешки в магазины, склады гильдий и рыночные палатки. Группа моряков, свистя себе под нос, поднималась с бочонками какого-то алкоголя, привезенного скорее всего из Фортресса или Бухты Спящих Великанов в Хоралшире. Растительные ингредиенты для большинства выпивок в основном собирались в Холоборне и переправлялись вдоль побережья Тихого моря до полуострова Аллувий,
При всем многообразии пищевых продуктов, на территориях Холоборна в производственных масштабах создавались лишь медовуха, готовящаяся из липового меда, собираемого на многочисленных пасеках западных земель герцогства, и сидр из наливных яблок красного и зеленого сортов. Из-за предельной доступности в тавернах и прочих забегаловках наиболее привычным выбором для гуляк служили именно эти два напитка.
Двери постоялого двора распахнулись и наружу вышли братающиеся мужчины. Они навалились друг на друга и, размахивая деревянными кружками с остатками сидра, напивали матросскую песню:
Воет ветер, воет рок!
«Эй, полундра, дальше скалы!»
Морякам дан краткий срок!
Пусть не плачут по мне причалы…
Лоренза первая вошла внутрь, Айринг неуверенно проследовал последним. Как только он вошел, в нос сразу же ударил аромат всевозможных алкогольных смесей, голова вскружилась от одного вдоха, подкосились ноги. Айринг никогда прежде не пил, отец не разрешал ему сделать и глотка пива, хотя сам редко отказывал себе в нем на трапезах. Следом за запахами в уши вонзился многоголосый хор посетителей, хаотичное бренчание струн расстроенной лютни и глухой стук барабанов. Хохот, крики, ругань, пение и завывание смешались в неразборчивую дисгармонию звуков. Люди вскакивали на столы и отбивали ритм башмаками, хотя его, казалось, и не существовало здесь вовсе.
Компания Лорензы присела за единственный свободный стол посреди зала. Айринг не знал, куда направить свое внимание, каждое мгновение где-то что-то происходило: то кто-то рухнул со стула, то пролетела через всю харчевню кружка, оставляя за собой след из пивного фонтана, то бард с лютней разошелся и взобрался на стол, расталкивая выпивох.
– Никогда не бывал в подобных местах? – спросила Лоренза, наклонившись к Айрингу, чтобы он ее лучше слышал.
– Точно. – кивнул сын герцога.
– Мы с ребятами чужеземцы в Мистроке, но все же ближе знакомы с истинным духом острова, нежели вельможи, что им заправляют. – усмехнулась Лоренза. – Мы это исправим, Айринг, не переживай. Официант!
К Лорензе подошел худощавый, но долговязый мужчина с подносом, полным сидра, медовухи и пива.
– Чего вам? – официант прищурил один глаз и откашлялся.
– Давайте начнем с чего покрепче, ваша светлость, – улыбнулась Лоренза, обращаясь к Айрингу, а затем перевела взгляд на человека с подносом. – Шесть кружек сидра.
– Отличный выбор. – сонно произнес официант, лениво выставил подросткам шесть кружек напитка и отошел к следующему столу.
– За знакомство! – Лоренза подняла кружку с льющимся через край сидром. Ее друзья и Айринг чокнулись, разлив часть алкоголя на стол.
Айринг отпил лишь немного, опасаясь, что ему не поздоровиться, если перегнет с выпивкой, но Микк, что сидел по правую руку, толкнул его в плечо:
– Давай не трусь! Это всего-то сидр. Лучшее еще впереди!
Айринг зажмурился и опустошил кружку за считанные минуты, затем ударом поставил пустой сосуд на стол и вытер рукавом рот. В горле пересохло, язык вязало, а на его кончике сохранился привкус яблочной кислоты.
– Не такой сладкий, как обычно, – заметил Микк. – Мне нравится! Ну как тебе, милорд?