Король на именинах
Шрифт:
– Кричала. Потоп пыталась устроить, но все обошлось. Соседу с первого этажа пришлось тысячу сунуть, за испорченную побелку…
Артист криво усмехнулся.
– Возмещу.
На Валике был спортивный костюм, комнатные тапочки, а вот Олег вырядился – костюм, ботинки, только галстука не хватало, упакованная сумка стояла у дивана.
– Завтра по моему звонку вывезите ее в город, я укажу место, где вам быть. Припудрите ей синяки. Косметика у нее с собой?
– В сумочке всего хватает, – вставил Валик.
– Мои ребята заберут ее у вас. Ни ментов, ни родственников
– А деньги? – Валик потер пальцами воздух, будто разминал невидимую купюру.
– Как договаривались. Половину из оставшегося сейчас, половину завтра, – Артист раскрыл портмоне.
Олег с усилием сглотнул и выдавил из себя:
– Я выхожу из игры.
– Что такое? – Брови Артиста взметнулись, он смотрел на Валика.
– Зря ты так, – махнул Валик рукой, – не послушался меня. Трындеж все, пустой базар. Ладно уж… Девка сказала, будто ее дед с законными ворами в дружбанах ходит.
– Погоняла называла? – Артист сумел остаться невозмутимым.
– Карла вспомнила. Сказала, что она у него еще девчушкой на коленях сидела, – руки Олега предательски дрожали, – я против законных не подписывался. Это не просто девчонку с улицы выдернуть. Знал бы, сразу не согласился бы.
– Врет, – рассмеялся Артист, – взрослый мужик, а девке поверил. Она в центре живет, могла про Карла от приятелей во дворе услышать. Про смотрящего любая собака в районе знает, а мальчишки любят рисоваться. Вспомнила их болтовню и придумала байку про доброго дядю Карла. Подумай. Один день остался. С ее дедом я проблему сам решу. Не вам с ним встречаться.
– Не хочу с огнем играть. Я уже решил, выхожу, – сказал Олег и упрямо замолчал, словно губы суровой ниткой зашил.
– Что ж, хозяин – барин, – Артист положил бумажник на столик, – держать не стану. Подневольный человек – делу помеха. Только второй половины денег я тебе не дам. Не заслужил.
– Я один все сделаю, – пообещал Валик.
– Проваливай и забудь сюда дорогу, – Артист опустил руку в карман.
Олег поднял сумку, посмотрел на приятеля и опустил занесенную для прощания руку – тот отвел взгляд. Все так же молча он вышел в прихожую. Хлопнула входная дверь.
– Говорил я ему, – раздосадованно зашептал Валик, – а он испугался. Даже хотел идти к Карлу сдаваться и меня подбивал. Но он не пойдет, точно, молчать будет…
Артист вскинул руку, останавливая бессвязный поток слов. И тут Валик заметил в его ладони плоский мобильник.
– Вадик, сейчас из второго подъезда пятиэтажной развалюхи фраер выйдет в костюмчике и с сумкой. Ты его аккуратно тормозни. Базар у меня к нему есть. И обшманать не забудь. Сейчас буду.
Думал, я его просто так отпущу? – ухмыльнулся Артист, складывая трубку.
– А чего… с ним… теперь будет?.. – у Валика подрагивала нижняя губа.
– Домой поедет. Будет жить долго и счастливо. Жди звонка, ошибок друга не повторяй. Будешь меня держаться, не пожалеешь. Каждый человек сам…здец своего счастья. – Артист подошел к окну, выглянул на улицу. – С телефона глаз не спускай.
Олег вышел из подъезда, страх буквально
«Ну конечно, Артист один приехал. Надо же, как я перепугался. Нет никого в машине».
До улицы оставалось всего метров пятьдесят, Олег уже завернул за угол дома, миновал торжественный джип, и тут увидел, как из-под его ног выползает тень человека. Он даже не стал оборачиваться, рванул вперед, на ходу нащупывая в боковом кармане пиджака нож с выкидным лезвием.
По улице как раз мчалось такси.
«Выбежать, махнуть рукой, успею».
И тут Олега отбросило назад, ему показалось, что воздух перед ним внезапно сгустился, стал упругим, как резина. Но нет, это шофер Артиста схватил его за ворот пиджака и рванул на себя.
Таксист, уже чуть притормозивший в надежде подобрать бегущих к улице пассажиров, вновь притопил газ.
«Чудят парни. Пьяные, что ли? Ну их к черту».
Олег взмахнул руками, пытаясь вернуть себе вертикальное положение, но по-прежнему видел над собой удивительно чистое небо с белоснежными манящими облаками и пару грязных ворон, примостившихся на бетонном парапете пятиэтажки.
– Не спеши, фраерок, базар небольшой есть, – долетел до его слуха тихий голос.
С сухим щелчком вылетело лезвие, и Олег ударил водителя на звук, не через голову, а сбоку, от плеча – с подворотом. Нож прошел мимо, и только костяшки пальцев вскользь коснулись шершавой материи джинсовой куртки.
– Это ты зря, – прозвучало словно издалека.
Олег получил точный короткий удар в нос и мгновенно вырубился от боли, нож выпал на пыльный асфальт из ослабевшей руки…
Артист распахнул дверцу «Гранд Чероки», покосился на Олега. Тот сидел неподвижно, с запрокинутой головой, из разбитого носа на рубашку стекала тонкой струйкой кровь. Артист забрался в машину.
– Я же сказал, аккуратно его притормозить.
– Он сразу на пяту дал… догнал… а он пером махнул, – водитель положил на спинку сиденья нож с выкидным лезвием, – ну и… пришлось успокоить.
– Зацепил?
– Его счастье, что нет. Я ж такой – если ничего, то и я ничего, а если на меня, то —… его мать. Обшманал… вот…
Шофер, плохо умевший облекать мысли в слова, развернул мятый носовой платок, блеснули бриллианты и золото.
– Я так думаю, не его они… Бабла немного при нем… – Тонкая пачка долларов легла поверх ножа.
Артист подцепил браслет пальцем, качнул его, любуясь переливом камней, игрой света. Солнечный луч то вспыхивал на золоте, то тускнел на платине. Олег дернулся, с хлюпаньем втянул воздух кровоточащим носом и открыл глаза. Водитель тут же предусмотрительно прибрал от греха подальше нож, зажав его в кулаке.