Король-Наёмник. Кровь Ларингии
Шрифт:
Остальные отряды так же вернулись примерно в то же время и Бернду пришлось очень быстро придумывать план атаки. Однако ничего особого выдумывать главарь отряда не стал. У нас не было ни времени, ни большого количества стрелков, ни знаний о том что происходит дальше спуска в шахты. А потому было просто решено атаковать. Глупо? Да. Опасно? Естественно. Дибилизм? А вот тут уже как сказать. Бернд был уверен в своих ветеранах, а учитывая ночное время, можно рассчитывать на сильнейшую сумятицу в рядах врага.
Мы выстроились клином. Это было одной из самых распространённых формаций в раннем средневековье, но к эпохе высокого средневековья уже потеряло свою актуальность, но для разборок небольших групп воинов, не обладающих кавалерийскими силами и большой массы тяжёлой пехоты,
Впереди стали самые опытные бойцы группы, среди которых оказался и я, пока немногочисленные лучники остались на склонах перед низиной с единственной целью прикрытия основного отряда. Биться плечом к плечу с опытными товарищами было куда как сподручнее, а потому даже страх отступил пред жаждой боя.
Бернд скомандовал наступление, и наша группа устремилась в атаку. Напор оказался столь неожиданным и яростным, что сектанты из надсмотрщиков, даже не попытались оказать сопротивление, сразу попытавшись отступить внутрь шахты, но меткая стрельба от наших лучников не дала им этого сделать. Под крики испуганных рабов мы ворвались внутрь узких коридоров шахт, где было лишь чуть светлее, чем на улице. Именно в этих узких коридорах и развернулась жестокая схватка. Мы с неведомой яростью кололи, резали, рубили, продвигаясь вперёд. Шли тяжело, переступая через труппы, во множестве падающих перед нами. Наверняка там могли попасться и невинные люди, но в пылу боя о этом думать времени просто не было. Скорее лишние мысли были помехой, мешающей в кровавом бою. Пальцы скользили по древку из-за налипшей на него крови, но я всё сильнее сжимал их, полностью перестав хоть что-то чувствовать. Бить. Замахнуться. Ударить. Замахнуться. Ударить. Нехитрая комбинация, которая пульсировала в голове, заставляя продолжать переть вперёд, перестав чувствовать боль. Коридор сменялся коридором, а боевой кураж вёл меня вперёд.
Не знаю когда всё закончилось. Неожиданно стало тихо. Не было не звона железа, ни криков бойцов, ни стонов раненных. Тишина разрывалась только моим тяжёлым дыханием. Я стоял посредине большого помещения, опираясь на копьё и пытаясь устоять на ногах. Быстро схлынувший адреналин вновь заставил меня трястись как последнего наркомана. Остальные воины отряда уже сели на землю, переводя дыхание.
Все мы от крови до пят были залиты кровью и это было неудивительно. Бой был больше похож на бойню. Фанатики практически не могли оказать какого-либо сопротивления, отступая с каждым шагом всё глубже и глубже в тёмные коридоры шахт и с каждым метром теряли людей. Да, их было больше, но слишком уж слажено бились воины «Кабаньей головы». Пока как сектанты выглядели как скомкивавшийся сброд, то наёмники использовали узкое пространство коридоров шахт, где в ширину могло разойтись не больше трёх человек и то плотно сомкнувшись. Пока Первый ряд держали на своих щитах множественный удары, пока второй пользовался своими длинными копьями, забивая врагов из-за спин товарищей, упорно сокращая их численность.
Но и у нас без потерь не обошлось. Не смотря на неожиданность нападения и высокий боевой дух новоиспечённых наёмников, опыта и выучки им очень не хватало. Ещё в начале атаки многие из них рвались вперёд, желая как можно скорее разбить ненавистных им еретиков, но, похоже, не понимая всю серьёзность стычки, часто умирали. Они размыкали строй, не смотря на окрики и приказы Бернда. Потому, большую часть работы выполнили прошедшие не одну схватку ветераны. Да и в тёмных коридорах шахт из-за внезапных нападений фанатиков осталось несколько душ.
Оттерев лицо от крови тыльной стороной ладони, я бросил на пол своё оружие, звонко ударившиеся о каменные плиты. Резкий звук вывел меня из ступора, и я наконец осмотрелся. Я стоял посредине большого и пустого помещения, чем-то напоминающим глубокую пещеру, но слишком была слишком облагорожена для обычной полости естественного происхождения. Площадь пещеры была не меньше полтора сотен метров, но далеко не до всех стен доставал свет от множество горящих факелов, расставленных по полу. Свод, полный длинных сталактитов, утопал во тьме, а пол пещеры был выстлан обточенными каменными плитами,
Что же до рисунка… Он был исполнен достаточно грубо, но сюжет был вполне понятен. На плите была высечена скала, которая была разрублена надвое, а из неё выходил высокий человек с длинными конечностями и огромным глазом заместо головы. Этот глаз, не смотря на плохое исполнение, казалось, будто смотрел прямо в душу и следил за тобой, где бы ты не находился. От плиты веяло каким-то мертвецким холодом, цепенящим не только тело, но и сознание. Картинка перед глазами размывалась и наваждение всё больше поглощало меня. Не было не мыслей, ни звуков. Ничего. Я протянул руку вперёд, желая коснуться завораживающего глаза, но тут меня резко рванули за плечо.
Зрение через несколько мгновений вновь вернуло себе чёткость, и я увидел стоящего рядом Фабриса, тоже смотрящего на выбитую картину. Он был недоволен и медленно мотал головой из стороны в сторону, покусывая высохшие губы.
– Рождение Серого Бога. «И родился он, и разверзлось небо, а земля разошлась. И вышел он из горы великой, и узрел наш мир ужасный. Теперь только гнев его и страшный суд может нас спасти.» - проникновенным голосом проговорил Фабрис, не отрывая от картины взгляда, - Четвёртый стих из книги Граессо. – перехватив мой непонимающий взгляд, лекарь дополнил, - Если хочешь побеждать, то нужно знать своего врага.
– Мужики, мы тут за добычей вообще-то.
– окрикнул нас Бернд и голос его отразился от стен пещеры.
И командир был прав. Сколько бы не прошло лет с момента зарождения вселенной и начала первых войн, но любовь к мародёрству из воинов выветрить просто невозможно. К тому же, чутьё Бернда его в очередной раз не подвело и в этом странном месте и вправду оказалось много чего ценного. Похоже, что местные культисты стаскивали в эту пещеру абсолютно, всё что могло представлять хоть какую-то цену, из-за чего казалось, что это не место поклонения, а обычный склад. Всем этим и заинтересовался отряд.
Обыскивали склад мы несколько часов подряд и теперь я чувствовал себя работником склада, а не суровым наёмником. Однако, всё что мы нашли, в теории могло принести крайне много барыша, ради которого мы сюда и пробрались по трупам. Что удивительно, дак это то что мы практически не нашли монет, которые, судя по оплате нашего предыдущего контракта, здесь были в изрядном количестве. По большей части нашей добычей послужили различные товары, на сбыт которых потребуются время. Среди полученных вещей были: меха, окрашенные ткани, обувка, одеяла, различная посуда, хозяйственные инструменты, великое множество различной еды и алкоголя, разлитого в разную тару. Что особенно меня поразило, так это несколько сложенных друг на друга кругов соли, каждый из которых в диаметре был не меньше предплечья взрослого мужчины, а по весу был не меньше пяти килограмм. Если в моё время соль была самой простой специей и доступна почти всем людям по бросовой цене, то в средневековье порядка тридцати килограмм чистой соли было целым богатством. Она была нужна для консервации продуктов и без неё, например, было невозможно сохранить ту же рыбу больше чем на несколько дней. Та же венецианская республика богатела в первую очередь за счёт торговли солью, добычу которой осуществляли в Египте и Алжире. Одной только этой солью можно было расплатиться за всю нашу работу этой ночью.