Король орков: Путь воина
Шрифт:
Гримбашу ничего не оставалось как бросить копьё и пойти вслед за дозорными. Внутри него бушевали чувства – гнев, отчаяние и безысходность. Как же он может бездействовать, когда Зафика может быть в большой опасности? Сына вождя отвели в неприметное здание и заперли его.
– Тебя поместят здесь ровно до начала похода. Затем освободят, – с безразличием сказал один из дозорных.
Гримбаш молча кивнул, осознавая безысходность своей ситуации. Каждую секунду ожидания сковывала новая волна тревоги. Мысли о судьбе жены не покидали его, словно злая тень. В отчаянии он попытался выбить
Он знал, что ничего не мог сделать, кроме как ждать. Но в этот момент Гримбаш понимал: пока они бездействуют, Зафика может погибнуть. Часы, минуты, даже секунды тянулись адски долго в заточении. Он вздыхал и пытался представить, где она, в какой опасности сейчас находится. Гримбаш не знал, сколько ему предстоит ждать, но был полон решимости спасти свою жену, даже если для этого придётся сразиться с собственным отцом.
*****
Прошел два дня. Ночь окутала Гойран, и небо заволокло тёмными облаками, лишая город света луны. Улицы были погружены в почти непроглядную тьму. За всё это время в крепость прибыли около двухсот воинов и новобранцев из ближайших крепостей. Ещё столько же не помешало бы, чтобы можно было выдвигаться в путь.
Итак, Гримбаш взаперти, а смута миновала. Вроде как. Так думали все, включая наверное и самого Гулзура. Но не Ураг. Он опасался, что даже несмотря на заключение, старший брат может что-нибудь затеять. Гримбаша любят ароканды. За ним они пойдут хоть на край света.
В это время Ураг сидел на старом стуле, расположенном на верху небольшой башенки у входа на территорию вождя. Он размышлял о том, как действовать, взвешивая все «за» и «против». Но время шло, ночь становилась всё темнее, и ему необходимо было принять решение, иначе события могли развиваться не в ту сторону. Он бы с радостью отдал жизнь за брата, но понимал: эта вылазка не имеет смысла без поддержки войска.
Всё-таки Ураг решил не откладывать разговор с отцом на потом. Иначе не будет никакого «потом». Встав со своего места, Ураг быстро спустился вниз и направился в длинный дом. Гулзур сидел на своём деревянном троне, когда Ураг вошёл внутрь: вождь словно ждал его. Ураг встал перед Гулзуром, и обратился к нему, стараясь говорить осторожно:
– Отец, ты мой вождь и правитель Гойрана. Но такое дерзкое нападение произошло. Я не могу тебе приказывать или требовать. Но я могу дать совет.
– Я слушаю, – ответил Гулзур, сохраняя невозмутимый вид.
– Отец, мы должны покарать их, чем быстрее, тем лучше. К северу также находятся наши крепости. Чтобы не терять время и не упустить этих тварей, я предлагаю выступить сейчас и попутно собирать войско. Нельзя позволять им уйти далеко, иначе мы рискуем их не найти, — продолжал Ураг, стараясь уверенно сформулировать свои мысли.
– Безусловно – гремлины – коварные твари. Было бы неплохо застать их врасплох как можно скорее. Но мы точно не знаем, сколько их, – задумчиво произнёс Гулзур.
– Я могу возглавить отряд разведчиков и сообщать об передвижениях гремлинов. Так мы выиграем время, – предложил Ураг, надеясь, что его план действий будет принят.
– Я подумаю над этим, – ответил Гулзур, погрузившись в раздумья. – Ступай.
Ураг,
– Это ещё не всё отец. Я настоятельно прошу тебя: удвой охрану Гримбаша.
– Ты не доверяешь моим дозорным? Я оставил достаточно воинов, – с серьёзным видом спросил Гулзур. Однако видя волнение сына, он добавил с терпением: – Ладно. Я пошлю ещё пять дозорных.
— Спасибо, отец, — с облегчением сказал Ураг прежде чем уйти в свою комнату. У него была надежда, что Гулзур возьмёт к сведению его просьбу о быстром выступлении. Так у Гримбаша не будет шанса что-то предпринять.
Гулзур остался один, наклонившись вперёд и облокотившись о стол, сложив руки перед лицом. Он тщательно взвешивал все плюсы и минусы, связанные с предложением сына, обдумывая, каков будет следующий шаг. Неожиданно в его голове сложилась ясная картина. Он знал, что не может больше терять время, ведь на кону стояли жизни его людей, и, возможно, самого Гримбаша.
В неприметном домике царила тишина. Здесь не было собеседников и возможности заняться чем-либо интересным. Вокруг лишь пустое пространство, наполненное безмолвием. Хотя у арокандов и не было настоящих тюрем – Гримбаш находился взаперти против своей воли – это было редким исключением из правил.
Ночь опустилась, когда Гримбаш безуспешно пытался уснуть, побеждая нарастающую бессонницу. Вдруг дверь в здание тихо и медленно открылась. Гримбаш повернулся в ту сторону. В комнату вошли двое арокандов: Озрог и один из дозорных.
– Я не голоден, – начал Гримбаш, думая, что они принесли ему еду.
– Мы здесь не по этой причине, – почти шёпотом прервал его дозорный. – И говори тише. Дело в том, что это мой дозор. Я воспользовался этим и переговорил с добровольцами. Мы собрали ещё двадцать бравых воинов. Мы тебя поддерживаем.
– Мы с тобой. До самой смерти, – добавил Озрог с решимостью в голосе.
– И не гоже бравому воину быть взаперти! Хоть ты и ослушался вождя, но мы его не поддерживаем. У арокандов нет тюрем! – раздался голос другого воина.
– Т-с-с, тише, – Озрог поднёс палец к губам, после чего повернулся к Гримбашу. – Мы с тобой, друг мой.
– Тогда в путь, – обрадовался Гримбаш. Его дух наполнился надеждой.
Аккуратно и незаметно отряд добровольцев проскользнул мимо дозорных, проникнув в волчью яму. Там они взяли себе ездовых волков и помчались через северные ворота, возле которых не было никого, потому что местные дозорные отправились с Гримбашем. Однако вскоре шум их побега услышали другие дозорные. Вскоре об этом узнает и вождь.
Одним из свидетелей побега оказался Ураг, который не мог уснуть из-за волнений и недавних слов брата. Увидев всадников на волках, он мгновенно осознал, что произошло. Все мысли о том, что нужно немедленно рассказать отцу, пронзили его разум. Ураг пулей метнулся к длинному дому.
– Отец! Гримбаш сбежал! – воскликнул он, грубо открыв двери.
Гулзур, незадолго до этого видевший седьмой сон, резко вскочил, его лицо выражало как гнев, так и страх.
– Как это сбежал? Я ставил дозорных! – яростно крикнул он, метаясь по комнате в поисках своей брони.