Король орков: Путь воина
Шрифт:
Когда огонь начал гореть сильнее, ароканды хором запели монотонные песни в честь погибшего вождя. Они воспевали о его подвигах: Гулзур был великим лидером. Тело вождя постепенно охватывало пламя, и дым поднимался в небо. Ароканды стояли у костра, наблюдая за тем, как их лидер сгорает. Они знали, что он больше не вернётся, но также понимали, что его дух будет жить в их сердцах. Ароканды будут вспоминать о нём с уважением.
После того, как тело вождя полностью сгорело, орки собрали пепел и распылили его. Они верили, что таким образом освободили дух вождя, и теперь он спокойно доберётся до загробного мира.
Похороны вождя – это грустная и торжественная церемония, которая напоминает о том, что даже самые сильные и могущественные ароканды покидают этот мир, а на их место всегда приходят новые.
*****
Клан Свирепых волков скорбел: ведь погибший всё-таки не был чужим арокандом. Для кого-то он был авторитетным отцом, а кому-то любящим мужем. Но клан не печалился. Гулзур ушёл как истинный воин. Тут не было повода для сожалений.
В длинном доме царила тишина. Всё были погружены в свои мысли и воспоминания о прошлом. В центре зала сидел вождь Вутергур вместе со своей женой Гармагой. Они молча пили настойки и смотрели друг на друга. Находиться рядом друг с другом в такой момент – им этого было достаточно.
Одокар сидел отдельно от всех, без остановки потягивая настойки. Никто не знал, что у него на уме.
Райсенкард погрузился в воспоминания. Мысленно он очутился очень далеко отсюда. Ему вспомнилось, как на этом самом же месте сидел его отец – там, где сейчас расположился Вутергур. Ему вспомнилось, как лет шесть назад Гулзур решил рассказать сыновьям о войне.
Тогда обитатели дома также сидели за столом, греясь у тёплого очага. Тогда казалось, что огонь ярче и трава зеленее. Но это была лишь ностальгия по ушедшим временем, по детству. Спустя десятилетия все начинают точно также вспоминать свою молодость. Тогда отец сидел там, на большом деревянном троне. Ни с того, ни с сего он решил рассказать нам о войне, когда Одокар, как всегда, хвастался, что станет великим воином. Тогда, помнится, мама вместе с Шинегрой были не дома. Где-то, но точно не здесь.
– Что ты знаешь о войне, м? – обратился Гулзур к назойливому сыну. – Ничего.
Одокар сразу поник. Уж больно он привык, что его в таких случаях затыкают, но никак не поучают.
– Сегодня я хочу рассказать вам о том, как я стал вождём нашего племени, сыновья, и какие трудности за этим последовали. Это было очень давно, я тогда был молод. Немного старше тебя, Одокар, – вождь посмотрел в сторону сына, отчего тот снова поник. – Не опускай головы! Ароканды никогда не склоняют головы.
– Отец посылал нас на войну с другими арокандами практически с детства, – продолжил свою историю Гулзур, поменявшись в лице, на котором были написаны печаль и сожаление. – У отца было множество жён. Соответственно было много сыновей и дочерей. И неважно мальчик или девочка, пол не имел значения – все отправлялись на войну. Многие мои братья и сёстры погибли на войнах.
Я тогда слушал его внимательно; в его глазах читалась душевная боль. Я начал понимать, что хотел донести отец. На нём висел огромный груз вины за павших братьев и сестёр. Он не просто хотел смерти от рук сыновей. Он об этом мечтал.
– После того как я стал вождём, беды не кончились. К моему двадцатилетию на меня ополчились соседние племена, объединившись в альянс. Было три войны с ними, но первая была самой тяжёлой. Скольких я потерял… Мы жили вместе много лет, сражались бок о бок и защищали наше племя. Многие погибли, – вождь встал с трона, собираясь закончить рассказ. Ему было больно говорить об этом.
Тогда помню на моих глазах появились слёзы, которые я пытался скрыть. Я понимал, как тяжело было отцу. Однако отец решил продолжить рассказ, мельком посмотрев на меня.
– Я делал всё возможное, чтобы защитить наше племя. Но я хотел донести до вас совсем другое: война – это не про славу и честь; это про кровь, боль и слёзы. Но к ней вы должны быть готовы, иначе боги заберут вас раньше времени.
Я сидел, всё время смотря на него с гордостью. Я мечтал стать таким же сильным и мудрым, как мой отец, чтобы защитить своё племя.
Однако мои мечты не сбылись, и моё место занял Вутергур. Возможно, это к лучшему: вспоминая рассказ отца, Райсенкард вспомнил про значение войны.
Внезапно думы Райсенкард прервал Вутергур, резко вставший из-за стола. Он начал петь. Действительно, он начал петь! Никто и не подозревал, что он умеет. Он исполнял «Сказание о Зингарде Страннике». Члены семьи постепенно подхватывали ритм и подпевали вместе с вождём.
«Вдали от родных земель, где горы и реки,
Сражался он за свою свободу и свой народ защищал.
Он был сильным и отважным, не боялся смерти,
Но коварная смерть настигла его, и Боргод жизнь его забрал.
Его сыновья и дочери у его тела собрались,
Чтобы почтить память отца и песнь о нём исполнить.
Они пели о его подвигах, что великие времена начались,
Он боролся за свободу, но оборвалась его жизненная нить.
Песня их звучала громко, она была как крик души,
Они плакали и скорбели, но знали, что он в сердцах.
Так они пели песнь о нём, о павшем вожде,
Который отдал свою жизнь за свободу земли, какой нет нигде.
И пусть его больше нет с нами, его имя будет жить вечно,
Ведь он был героем, которого мы будем помнить бесконечно».
После заключительных строк вся семья снова умолкла. Каждый вновь погрузился в свои думы. Однако нельзя было весь вечер оставаться печальными. Знатно выпивший Вутергур и не менее пьяная Гармага направились прямиком к залу легенд. Райсенкард последовал за ними.
Только Одокар остался дома. Ему было не до веселья; теперь ему крайне сложно стать вождём. Но по крайней мере у него есть младший брат, который не даст ему расслабиться. Вместе они станут сильнее, и кто-то из них рано или поздно достигнет высот.