Король поднебесья

Брэнд Макс

Юноша загорелся.

— Можно укрыться среди деревьев, — ответил он. — Ах, Беатрис, помоги тебе Бог, если ты опять играешь мной!

Она молча погладила его по плечу, и они рука об руку двинулись к лесу. Сердце девушки трепетало, как трепещет сердце истинного игрока. Упоение и страх смешались воедино, к тому же она чувствовала в этом юноше мрачное упорство, граничившее с безжалостностью. Прохладный зеленый купол сомкнулся над их головами. В следующее мгновение он резко остановился и, зажав ее лицо в своих ладонях, вгляделся в него с какой-то страстной,

почти яростной надеждой. Душа Беатрис ушла в пятки. Сейчас она отчаянно сожалела, что зашла так далеко, но пути назад уже не было. Овладев собой, она старательно заморгала. Потом робко подняла к нему глаза, подернутые дымкой слез.

— Беатрис, — воскликнул он, — неужели я и в самом деле тебе не безразличен? Ты и вправду любишь меня?

— Не знаю, — прошептала она. — Просто я думаю о тебе, как никогда не думала ни о ком другом. Не знаю, что это такое… может, и правда любовь… но я с ума схожу при мысли, что больше тебя не увижу!

В эту минуту чей-то громкий голос позвал

— Фурно! Фурно!

Это был Танкертон, и девушка мгновенно догадалась, что ее уход с Фурно не остался незамеченным. Судя по всему, Танкертон решил дать ей благовидный предлог прервать тягостную для нее сцену.

— Это он, — не скрывая раздражения, буркнул Фурно. — Подождешь меня немного? Если Танкертон не ушлет меня куда-нибудь, я через минуту вернусь.

— Я подожду, — тихо сказала она.

Он уже было шагнул к лагерю, но заколебался. Потом снова повернулся к Беатрис.

— Фурно! Фурно! — звал Танкертон.

— Если я хоть чуть-чуть тебе не безразличен… если я хоть что-то для тебя значу, — заикаясь, пробормотал юноша, — носи это. По крайней мере, пока я не вернусь!

Он надел кольцо ей на палец и на мгновение крепко прижал девушку к себе. По выражению его глаза она поняла, что он готов пойти гораздо дальше. Не желая этого, Беатрис постаралась принять опечаленный и задумчивый вид.

Танкертон снова окликнул его и Фурно вынужден был уйти. Проклиная все на свете, он бросился бежать, то и дело оглядываясь, чтобы взглянуть на нее еще раз. Беатрис это не удивило. Она улыбалась и махала ему рукой. Наконец деревья сомкнулись у него за спиной, и он скрылся из виду.

А мгновением позже сквозь просветы среди деревьев она увидела, как он вскочил на лошадь и поскакал прочь. Беатрис догадывалась, что так оно и будет — Танкертон не упустит случая отослать его куда-нибудь хотя бы ненадолго. Она погладила его кольцо. Крохотный рубин, словно капелька крови, алел у нее на руке.

Глава 27. Джимми приступает к делу

Беатрис выбралась на поляну, и Танкертон с улыбкой подошел к ней.

— Надеюсь, тебе хватило времени? — спросил он.

Вместо ответа она подняла руку, и рубин кроваво блеснул у нее на пальце.

— Вот это да! — присвистнул он. — Неужто ты обручилась с ним? Не думал я, что ты готова зайти так далеко!

— Еще нет, — ответила Беатрис, — но чертовски близка к этому. Ты позвал его как раз вовремя, чтобы до этого не дошло. Мне пришлось дать ему понять,

что я влюблена в него и… ненавижу… ненавижу эту игру, Джеймс! Оставь меня, я хочу побыть одна… хотя бы до вечера!

Она убежала, зная, что он стоит и улыбается ей вслед и ненавидя его за это еще больше. Первый, кого она увидела, был Джимми Ларрен. Он расчесывал гриву Прошу Прощения. Беатрис направилась к нему, надеясь, что разговор с ним заставит ее выбросить из головы ту неприятную сцену, участницей которой она только что стала. Ей казалось, что ее вываляли в грязи.

— Привет, Джимми, — кивнула она. — Ты теперь помогаешь на конюшне?

Он повернулся к ней и она увидела, как сияют его глаза.

— Да нет, — ответил мальчик. — Просто хочу поближе познакомиться с Прошу Прощения!

— Лучший способ свести знакомство с кобылой, это проехаться на ней, разве нет? — поддразнила Беатрис.

— Как раз утром попробовал, — хмыкнул Джимми. — Мистер Данмор отпустил меня ненадолго. Но это не кобыла, а чистый порох! Так подбросила меня в воздух, что я уж думал, не вернусь! А слышали бы вы, с каким грохотом я шлепнулся! И борозду пропахал — любо-дорого посмотреть!

Он расхохотался.

— Поэтому-то я и решил потолковать с ней. Может, тогда она станет полюбезнее.

— Интересно, откуда у нее такое имя, — удивилась Беатрис.

— Ну… наверное, она это говорит прежде, чем отправить очередного парня носом в землю! Сначала взбрыкнет, так что любой полетит вверх тормашками, а потом еще и укусить норовит. Точь-в-точь дикая кошка, верно?

— Но ведь Данмору она позволяет садиться на себя?

— Ему-то? Ну, конечно. Но ведь они с ней друзья — приятели! Да он с любой лошадкой справится, уж вы мне поверьте!

— Похоже, вы с ним успели подружиться, верно, Джимми?

— С ним-то? Ну, я бы так не сказал. Но очень бы хотелось, чтобы так оно и было.

— Ну, не знаю, как уж вы подружитесь, особенно раз он заставляет тебя ходить за его лошадью!

— Так ведь надо же ему отдохнуть, — очень серьезно возразил мальчик. — Ой, какое у вас красивое колечко!

Беатрис инстинктивно спрятала руку за спину.

— Неужели он может спать в такое прекрасное утро?

— А он говорит, что для него поспать часок полезнее, чем весь день любоваться окрестностями, — засмеялся Джимми.

— Все равно непонятно, как он может столько спать.

— То-то и оно, что Данмор спит так же, как верблюд пьет. Зато потом, когда выспится хорошенько, может хоть месяц не смыкать глаз.

— Да ты-то откуда знаешь? Можно подумать, вы познакомились сто лет назад.

— А разве так уж обязательно знать его сто лет, чтобы понять, что он за человек?! Да и кто сможет обучить меня так, как Данмор?

— Это ты о лошадях, Джимми?

— О лошадях, само собой! А ездить верхом, а стрелять из винтовки?! А как он владеет ножом, вы видели?

— Я слышала, что он просто творит чудеса.

— Чудеса! — презрительно фыркнул мальчишка. — Только дайте ему в руки ножи, так он ваш портрет на дереве нарисует!