Король поневоле
Шрифт:
"Боже мой! — с ужасом думала Рита, идя по коридору и наблюдая за яростно спорящими ученицами. — И это только из-за одного посещения Артура! Что же у него там в университете творится — подумать страшно!"
09
Дома, в своей комнате, Рита раздраженно бросила сумку с учебниками на стол и с размаху села на кровать, устало опустив плечи. Тяжелый нынче денек получился. После ссоры, случившейся на большой перемене, все друг на друга дулись. Девчонки — на парней и наоборот. В частности, Рита с подругами и Нековбой после этого все оставшееся время друг с другом не разговаривали. Случались между
Когда же Рита шла домой, по дороге ее часто окликали малознакомые, а то и вовсе впервые ею увиденные девушки. Все они интересовались у нее, кем ей приходится "тот парень" и зайдет ли он еще в школу. Узнав, что навряд ли Артур еще раз здесь появится, просили ее познакомить их с ним, "ну, если, конечно, у тебя самой нет на него планов". Всем любопытствующим девушка, наученная горьким опытом, отвечала одинаково: этот парень — просто мой хороший знакомый, у него, понятное дело, уже есть подруга, которую он безумно любит и вместе с которой они недавно подали заявление в загс.
Рита, вообще-то, никогда не умела врать, ее выдавал предательский румянец, сразу же вспыхивавший на щеках, а вот когда нужда заставила — гляди-ка, научилась. Когда одну и ту же ложь повторяешь раз десять, поневоле сам уже почти что уверуешь в то, что говоришь. А если поверишь ты, то остальные и подавно не усомнятся. Вот вам нехитрая теория лжи от Маргариты Огневой.
"Если мне так тяжко пришлось после одного-единственного визита Артура в школу, то каково же ему с этим живется?" — подумала девушка. Поразмыслив, она решила, что ему, наверное, все-таки проще. У него нервы железные и характер другой. Артур на все эти расспросы, которыми сегодня замучили Риту, наверняка даже и отвечать не стал бы. Он бы ничего не придумывал, а сделал бы такое выражение лица — насмешливое, холодное и чуть презрительное одновременно, что и расспрашивать вся охота бы пропала. Если бы к нему вообще кто-то осмелился подойти…
"Ну и жизнь у него! — невольно поежилась Рита. — Ни друзей, ни подруг, даже и поговорить-то не с кем. Но, с другой стороны, кто ж его знает, может, его-то как раз вполне устраивает такой расклад. Я более чем уверена — если бы Артур только захотел и чуть-чуть постарался, все было бы совсем по-другому. Его быстро окружила бы толпа друзей и знакомых, появилась бы девушка, и он перестал бы скучать в одиночестве. А значит, есть причина, по которой он этого не делает. Наверняка веская причина. Хотя я-то об этом уж точно никогда не узнаю".
Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату заглянула Екатерина. Она нигде не работала, поэтому почти всегда была дома, в отличие от мужа, который, наоборот, в последнее время дома почти не появлялся — дела.
— Эй, Мурашка, ты чего такая грустная? — ласково спросила она.
Мурашкой Риту прозвал еще в далеком детстве Димка. Вообще-то он хотел назвать ее, как мама, — малышка-муравьишка, но в то время язык ему еще плохо повиновался, вот и вышло нечто усредненное. Екатерина редко называла дочь этим домашним прозвищем, потому что девушке оно не нравилось. Она всегда говорила, что давно уже выросла из Мурашки в самую настоящую Маргариту. Но в исключительных случаях, когда Рите было плохо, больно или грустно, мать обращалась к ней, как в детстве, и девушка не возражала. В такие минуты ей казалось, что она вернулась в ту беззаботную пору, когда теплые материнские объятия могли прогнать все неприятности, если таковые случатся.
— У меня
Екатерина расценила эти слова как приглашение и вошла, сев на кровать рядом с дочерью.
— Ну, жалуйся, — сказала она. — Чем же конкретно был тяжел прошедший день?
Девушка рассказала матери все, без утайки, начиная с появления Артура в школе и заканчивая всеобщим ажиотажем и повсеместными ссорами.
— Итог всего этого переполоха неутешителен, — закончила она. — С Васькой мы больше не разговариваем, и мне даже кажется, что он не испытывает большой грусти по этому поводу. А я стала почти что звездой школы, но это объясняется далеко не моими выдающимися способностями, а всего лишь тем, что я знакома с "тем самым парнем". Не очень весело, правда? Ко мне сегодня обратилось столько учениц, сколько я в другое время могла бы увидеть разве что на линейке. Самое обидное, что все их просьбы о том, чтобы я познакомила их с Артуром звучали так, словно девчонки прямым текстом говорили мне — ну ты-то уж явно на его подругу не тянешь.
Рита горько вздохнула.
— Они все расспрашивали меня о нем, как будто даже и не задумывались о том, что я, вообще-то, тоже человек, а не ходячий справочник по Артуру. Понимаешь, мама, ведь далеко не каждая из них интересовалась, как хотя бы меня зовут. Они только видели, что Артур обращался ко мне, а значит, я могу рассказать им о нем все, что они захотят узнать. Не слишком приятно. Они даже просили меня принести его фотографии. Но здесь-то они просчитались. Нет, мне, конечно, нетрудно, да вот толку-то от них…
Тут мысль девушки (впрочем, как всегда) свернула в сторону от обсуждаемой темы, и она спросила Екатерину, молча слушавшую ее излияния:
— Не понимаю, как такой красивый парень может быть абсолютно нефотогеничным? Ему самое место на обложке какого-нибудь гламурного журнала, да вот беда — не получится. Я-то сначала, когда сравнила Артура с фотографиями, которые присылала тетя Даша, думала, что он не всегда был таким потрясающим. Но ведь это не так, да?
— Правда, — ответила женщина, радуясь возможности отвлечь дочь от тягостных мыслей. — Артур с самого рождения был необыкновенным малышом. Причем до сих пор вся его родня ломает себе голову над тем, в кого же он такой уродился.
Тут нужно пояснить, что раньше семьи Романовых (такая фамилия была у Артура) и Огневых жили в одном городе, буквально в паре шагов друг от друга. Но последние, вскоре после рождения Риты, переехали сюда из-за того, что мать Екатерины, жившая здесь, тяжело заболела и вскоре умерла, оставив дочери и ее семье большую четырехкомнатную квартиру. Именно поэтому Артур и Димка — ровесники — дружны с самого детства, поэтому брат Риты несколько раз приезжал к другу в гости, и именно поэтому сама Рита познакомилась с сыном материной лучшей подруги только многие годы спустя.
— Я ведь Артурчика с пеленок знаю, — продолжала Екатерина. — Мы с Дашкой и родили-то почти в один день. Помню, Генка и твой отец еще шутили, что, мол, лучшие подруги они и есть. Даже забеременели одновременно.
Рита слышала все эти истории тысячи раз, мать любила вспоминать былое, но раньше девушка слушала их вполуха, а то и откровенно пропускала их мимо ушей, потому как ей это было совсем неинтересно. Теперь же, после знакомства с Артуром, эти истории обрели новый смысл, и она боялась пропустить хоть одно слово, не сводя с матери внимательных глаз, даже и не заметив, что Екатерина тоже ушла от темы разговора, с головой погрузившись в воспоминания.