Король-предатель. Скандальное изгнание герцога и герцогини Виндзорских

Лоуни Эндрю

Ощущая себя отвергнутым семьей и изолированным от страны, польщенный вниманием немцев, исполнившись решимости оказать своей жене официальный прием, которого, по его мнению, она заслуживала, и наивно полагая, что в его силах что-то изменить, герцог продолжил турне.

Глава 5. Тур в Германии

В понедельник, 11 октября, пара прибыла поездом в Берлин, на станцию, украшенную чередующимися флагами с «Юнион Джеком» и свастиками. Здесь их встретил Роберт Лей, глава Национального фронта труда, министр иностранных дел Риббентроп и представляющий Великобританию скромный третий секретарь Джеффри Харрисон. Посол Великобритании сэр Невилл Хендерсон дипломатически взял отпуск, в то время как его заместитель сэр Джордж Огилви-Форбс позже посетил пару в частном порядке в их отеле [105] .

105

Сэр

Джеффри Харрисон (1908–1990) позже служил послом Великобритании в Бразилии, Иране и Советском Союзе, откуда он был отозван в 1960 году, после того, как попал в подготовленную КГБ ловушку на живца в лице русской горничной.

Несмотря на все заверения в том, что визит носит частный ознакомительный характер, быстро стало ясно, что были и другие цели, совершенно отличные от нацистской пропаганды. К Виндзорам были приставлены двое слуг, Рудольф и Марго. Филип Аттфильд, офицер охраны, который говорил по-французски и по-немецки, о чем слуги не были поставлены в известность, быстро обнаружил, что они шпионы, и обыскал багаж пары. В свою очередь, сам Аттфильд действовал как шпион, докладывая МИ-5 о посещениях таких мест, как Пенемюнде, станции ракетных исследований.

Первым пунктом визита Виндзоров был завод по производству станков в Грюневальде, ультрасовременное здание на 3000 рабочих с обширными садами, бассейном и рестораном. После обеда в столовой они насладились концертом Берлинского оркестра Трудового фронта для тысячи рабочих, на котором прозвучали отрывки из произведений Листа и Вагнера [106] .

На следующий день состоялось посещение штаб-квартиры Национал-социалистической организации обеспечения, фабрики компании Osram Electric Bulb Company, садовых поселений для рабочих, а затем их ждал ужин, устроенный в 37-комнатном доме Лея в Грюневальде, на котором присутствовали Риббентроп, Гесс, Гиммлер и Геббельс. Этот визит, по-видимому, подтвердил многие немецкие предположения о бывшем короле. Позже Геббельс записал в своем дневнике: «Герцог замечательный – милая, отзывчивая фигура, открытая и ясная, со здоровым пониманием людей… Жаль, что он больше не король. С ним мы смогли бы заключить союз» [107] .

106

FO 954/33A/118, TNA.

107

Jonathan Petropoulos. Royals and the Reich: The Princes von Hessen in Nazi Germany.: Oxford University Press, 2006. P. 208.

В свою очередь, Уоллис писала, что Геббельс, «крошечный, тонкокостный гном с огромным черепом, косолапый вдохновитель нацистских пропагандистских фабрик, произвел на меня впечатление самого умного из всех. Его жена была самой красивой женщиной из тех, кого я видела в Германии, блондинкой с огромными голубыми глазами и хорошим вкусом в одежде. Вместе они напомнили мне Красавицу и Чудовище» [108] .

13 октября Виндзоры посетили Померанскую школу подготовки телохранителей Гитлера, элитную дивизию СС «Мертвая голова», или, по-немецки, «Тотенкопф». Здесь герцог был замечен за нацистским приветствием – Дадли Форвуд позже описал этот жест как «просто проявление хороших манер» [109] . После обеда состоялась воздушная инспекция нацистского молодежного лагеря на берегу Балтийского моря, в то время как Уоллис осмотрела бывшие императорские дворцы в Потсдаме.

108

Heart, p. 307.

109

Forwood, p. 59, BREN 2/2/7, Churchill College Archives.

14 октября состоялось посещение берлинских музеев, затем чаепитие с Герингом в его охотничьем домике Каринхолл, в сорока милях к северу от Берлина, где кроме него гостей ожидали «выстроенные в два ряда охотники, сыгравшие в фанфары на рожках при их появлении» [110] .

Уоллис позабавило, как Геринг в безупречно белой форме, с рядами орденских лент поперек туники, с удовольствием провел экскурсию по своему дому, демонстрируя коллекцию полотен Рембрандта, а также некоторые тренажеры для поднятия тяжестей в своем хорошо оборудованном спортзале, в том числе массажный аппарат Элизабет Арден, между роликами которого он смог уместить свое огромное тело – и игровую комнату, предназначенную для детей его друзей и родственников:

110

Sunday Mirror, 31 October 1954.

«…самая сложная игрушечная железная дорога, которую я когда-либо видела – многие метры замысловато соединенных путей, десятки стрелок, угольные наконечники, очаровательные маленькие станции и огромное количество локомотивов и вагонов разных видов.

Фельдмаршал, стоя на коленях в своей белой форме, показал нам, как это работает. Ловкость, с которой он направлял поезда вверх и вниз по рельсам, открывал и закрывал переключатели, свистел в свисток и предотвращал столкновения, наводила на мысль, что он, должно быть, провел большую часть своего времени на чердаке» [111] .

111

Heart, p. 306.

Среди других «игрушек» была модель самолета с проводным управлением, которая могла сбрасывать деревянные бомбы. Герцог был потрясен, увидев настенную карту, на которой Австрия была раскрашена уже как часть Германии.

Были поездки в Эссен, где пара посетила угольную шахту, промышленные предприятия и садовые поселки, оружейный завод Круппа. Еще один день они провели в Дюссельдорфе, на промышленной выставке, где осмотрели шахтерскую больницу и концентрационный лагерь. Позже Форвуд вспоминал: «Мы видели это огромное бетонное здание, в котором, как я теперь, конечно, знаю, содержались заключенные. Герцог спросил: «Что это?» Наш хозяин ответил: «Здесь хранится холодное мясо» [112] .

112

Forwood, p. 44, BREN 2/2/7, Churchill College.

Тур не был омрачен выходками грубого, пьяного Лея, который был освобожден от своих обязанностей в середине поездки. Уоллис позже описала его как «если не алкоголика в полном смысле слова… то шумного, хронического пьяницу [113] , неравнодушного к шнапсу, который он тайком распивал в течение дня. У него были яркие глаза, румяный цвет лица и приземистое, как у медведя, телосложение. На мой американский взгляд, он был немного дурачком» [114] . Лей получал особое удовольствие от чрезвычайно быстрой езды. Уоллис «боялась, что ее сдует с заднего сиденья», под звуки «перекрывающих рев ветра немецких мелодий, в такт которым Лей вертел головой из стороны в сторону» [115] .

113

Heart, p. 304.

114

Heart, p. 304. Четырехцветный означает хвастун.

115

Heart, p. 304–305.Редко трезвый, со склонностью к несовершеннолетним девочкам, Лей покончил с собой, ожидая суда в Нюрнберге за военные преступления. В 1942 году он жестоким обращением довел до самоубийства жену (на двадцать шесть лет младше него).

Тем временем британское правительство внимательно следило за Шарлем Бедо, который прибыл в Берлин за две недели до визита Виндзоров. 17 октября Огилви-Форбс сообщил Идену:

«Два дня назад я обедал наедине с Прентиссом Гилбертом, новым советником и поверенным в делах Посольства Соединенных Штатов… Он поднял тему герцога Виндзорского и предполагаемого визита Его Королевского Высочества в Соединенные Штаты. Он также сказал, что в результате подходов, которые г-н Бедо сделал к нему, стало ясно, что этот человек «руководил» Его Высочеством и, вероятно, оплачивал его расходы за тур за пределами Германии… Боюсь, многое из вышесказанного будет нелегко читать, но вы должны знать, что здесь происходит и что было бы неплохо следить за деятельностью г-на Бедо… Это письмо, которое я напечатал сам, не будет помещено в архив канцелярии» [116] .

116

Ogilvie-Forbes to Secretary of State, 17 October 1937, Bedaux Activities. FO 954/33A/94, TNA.

22 октября пара прибыла в Мюнхен для главного события своей поездки – чаепития с Гитлером в Берхтесгадене [117] . Специальный поезд доставил их в горное убежище Гитлера, расположенное в семидесяти милях от города. В связи с ранним прибытием им пришлось подождать, пока фюрер подремлет, но в конце концов встреча началась в 14:30. Хотя герцог говорил по-немецки, Гитлер настоял на том, чтобы воспользоваться услугами переводчика Пауля Шмидта. Уоллис увели Ева Браун и Рудольф Хесс, которые говорили с ней о музыке, в то время как детектив Филип Аттфильд был предоставлен сам себе, хотя с ним всегда находился человек из гестапо [118] .

117

Report of Consul General in Munich to British Embassy, Berlin, 22 October 1937, FO 954/33A/114, TNA.

118

Heart, p. 308.