Король снов
Шрифт:
— Мне удалось проникнуть с его помощью в Замок, мой господин.
— Ах.
— И в Лабиринт
— Ах. Ах!
Удвоенное «ах» с короткой, но все же заметной паузой и резким ударением на втором звуке было любимым восклицанием Дантирии Самбайла Когда Дантирия Самбайл умер, Гавирал был еще довольно молод, но все же ему удалось идеально скопировать интонацию прокуратора. Слышать, как это двойное «ах» срывается с губ Гавирала, было странно и ни в коем случае не забавно, словно присутствуешь на обряде вызывания духов Лорду Гавиралу в значительной степени передалось известное всему миру уродство его прославленного дяди, но в очень малой — его мрачное чувство юмора,
— Теперь я готов, — сказал Мандралиска, — предложить внести серьезные изменения в нашу стратегию.
— И это будет значить?..
— Почти демонстративный переход на открытые позиции, мой господин Я предлагаю покинуть это поселение в пустыне и перенести наши действия в Ни-мойю.
— Вы, решительно, ставите меня в тупик, граф Ведь именно от этого шага вы предостерегали нас с самого начала нашей кампании. Вы сами говорили, что из этого чиновникам понтифексата, которых в Ни-мойе больше чем достаточно, сразу станет ясно, что на Зимроэле началось восстание против власти центрального правительства Не далее чем месяц назад вы предупредили нас, что высовываться преждевременно чрезвычайно опасно. Почему же теперь вы предлагаете действовать прямо противоположно вашему собственному предыдущему совету?
— Потому что теперь я меньше опасаюсь центрального правительства, чем в прошлом году или даже в прошлом месяце.
— Ах. Ах!
— Я все так же продолжаю придерживаться мнения, что мы должны тщательно скрывать наши стремления Вы не услышите от меня ничего подобного — скажем, рекомендации объявить войну правительству Престимиона и Деккерета, по крайней мере, в ближайшее время. Но я вижу теперь, что мы можем позволить себе пойти на больший риск, так как оружие, имеющееся в нашем распоряжении, — он поднял шлем, — куда более мощное, чем я думал. Если Престимион и компания попытаются навредить нам, мы сможем сопротивляться.
— Ах!
Мандралиска подождал повторного возгласа, окинув Гавирала яростным взглядом. Но его не последовало. Тогда он, спустя несколько секунд, продолжил-
— Значит, мы переселяемся в Ни-мойю Вы снова займете дворец прокуратора, хотя не будете ни в коем случае пользоваться этим титулом Ваши братья также поселятся в почти столь же замечательных апартаментах. Впрочем, пока что вы будете жить там только как частные граждане, заявляя об открытой власти только над родовыми поместьями вашего семейства Это вам понятно, мой господин Гавирал?
— Значит ли это, что мы больше не будем являться правителями? — спросил Гавирал. По выражению его лица было ясно, насколько неприятной является для него такая перспектива.
— В своих имениях вы так же будете правителями Зимроэля. В отношения с жителями Ни-мойи вы будете вступать как пять принцев дома Самбайлидов, и только — во всяком случае, в настоящее время. А позднее, мой господин, я намерен подобрать вам титул, который будет звучать еще изысканнее, чем «правитель», однако вам придется некоторое время подождать
Уродливое лицо Гавирала залила краска волнения Он нетерпеливо наклонился вперед
— И какой же будет этот изысканный титул? — спросил он, хотя уже знал ответ на свой вопрос.
— Понтифекс, — ни секунды не медля, ответил Мандралиска.
12
— Ваше высочество, пришел принц Динитак, — объявил распорядитель мероприятий
— Благодарю
Его позабавило то, что распорядитель причислил Динитака к знати. Барджазиду никогда не присваивали никакого титула, Деккерет не имел подобного намерения на будущее, да и сам Динитак не выказывал к этому ни малейшего желания. Все-таки он был сыном Венгенара Барджазида, мальчишкой из сувраэльской пустыни, который некогда вместе со своим недоброй памяти отцом занимался обманом и грабежом путешественников, нанимавших их в проводники по этим негостеприимным землям Аристократия Замковой горы принимала Динитака как друга Деккерета, потому что Деккерет не оставил им иного выбора Но они никогда не смирились бы с попыткой Деккерета ввести Динитака в их замкнутую касту
— Динитак! — Деккерет обнял друга.
В последние недели Деккерет выбрал в качестве своего рабочего кабинета одну из частей Длинного зала Метираспа, который вообще-то был совсем не залом, а радом восьмиугольных помещений в пределах библиотеки лорда Стиамота. А сама библиотека представляла собой непрерывный извилистый многомильный проход, змеившийся взад и вперед по вершине Замковой горы. Согласно легенде, в ней имелись все книги, которые когда-либо были изданы во всех мирах Вселенной. Ниже прекрасного зеленого газона площади Вильдивара книгохранилище, как нитка в бусину, входило в зал Метираспа, состоявший из двенадцати отдельных комнат. Они предназначались для ученых, работавших с книгами, однако читатели редкий день занимали одну или две комнаты.
Деккерет наткнулся на эти комнаты во время одной из своих прогулок по Замку и сразу же влюбился в них. Это были высокие — примерно в два этажа — помещения со стенами, расписанными фресками в очаровательном старинном стиле, на которых были изображены морские драконы и диковинные животные суши, рыцари, сражающиеся на турнирах, чудеса природы и множество иных вещей. Потолки были расписаны яркими цветами — алым, желтым, зеленым, синим — и покрыты прекрасным чистым лаком, благодаря которому казалось, что они сделаны из кристаллов, в которых тепло мерцает, отражаясь, свет ламп. Коридоры, по сторонам которых тянулись стеллажи с книгами, вели в собственно библиотеку. Деккерет снова и снова возвращался в это своеобразное святилище, сокрытое в сердце Замка, и в конечном счете решил приказать отгородить одну из входивших в комплекс комнат, известную как читальня лорда Спурифона, и сделать для себя неофициальный кабинет. Именно там он сегодня и принимал Динитака Барджазида.
Некоторое время они спокойно беседовали о каких-то маловажных вещах: о недавней поездке Динитака в Сти, один из крупнейших городов Горы, о планах Деккерета самому посетить его и еще несколько близлежащих городов и тому подобных вещах. Деккерет без труда заметил, что в душе друга происходит какая-то напряженная внутренняя борьба, но он позволил Динитаку самому определить ход беседы, и спустя немного времени тот перешел наконец к вопросу, ради которого истребовал у короналя личную аудиенцию.
— Ваше высочество, вы часто видели в последнее время принца Теотаса? — спросил Динитак совсем иным, серьезным и напряженным тоном.
Неожиданное упоминание о Теотасе оказалось неприятным для Деккерета. Проблема, связанная с этим человеком, начала раздражать его.
— Я вижу его время от времени, но не слишком часто, — ответил он. — Вопрос о назначении Верховного канцлера все еще остается открытым, а Теотас, похоже, избегает меня. Не хочет отказаться от поста, но и не может заставить себя принять его. Я считаю, что в этом виновна Фиоринда.