Король воров
Шрифт:
— Чушь! — воскликнула она. — Полная чушь! Куда это ты пойдешь? Мы же все вместе. И ваша беда — это наша беда.
— Вот именно. — Моска кивнул. — Ваша беда — это наша беда. Верно, Риччио?
И он ткнул Риччио локтем в бок, но Риччио промолчал.
— Вы останетесь здесь, а Виктор, сыщик этот, останется в мужском клозете, — продолжала Оса. — Сделаем все, как Сципио задумал. Проберемся в дом синьоры Спавенто, выкрадем у нее это деревянное крыло, отнесем его графу, а потом на пять миллионов будем жить припеваючи на каком-нибудь острове в лагуне, где никто нас не найдет. И этот детектив
— Но тогда нам придется еще и черепаху-мужа кормить, — объявил Бо. — Чтобы с голоду не умер, пока мы Виктора не выпустим.
— Какого еще черепаху-мужа? Чьего мужа? — Моска чуть не подавился своим остывшим кофе.
— Да у Виктора под письменным столом живет, — пробормотал Проспер, в задумчивости теребя пластмассовый веер из коллекции Бо. — Жена его, ну, не Виктора, а черепахи этой, сидит сейчас в картонной коробке у Виктора в клозете. Так что осторожней ходите, а то раздавите еще.
— Ну что, разве я не прав! — взвился Риччио. — Где это видано, чтобы не только об арестантах заботиться, но еще и об их домашней живности! Вы хоть в каком-нибудь кино видели, чтобы гангстеры чьих-то чужих черепах или даже кошек кормили?
— А мы никакие и не гангстеры, — решительно оборвала его Оса. — А значит, не дадим умереть ни в чем не повинной голодной черепахе. Давай, Моска, отнеси наконец кофе этому типу.
ДОМ СИНЬОРЫ СПАВЕНТО
Когда Риччио и Оса собрались уходить, чтобы, как и было условлено, встретиться со Сципио на Кампо Санта-Маргарита, Проспер вдруг решил к ним присоединиться.
Вот уже третий день он из дома не выходил — все Виктора боялся, и теперь его, понятное дело, тянуло на свежий воздух. Моска добровольно согласился остаться охранять арестанта, он чувствовал угрызения совести из-за того, что так бесславно проспал свою ночную караульную смену. А Бо заявил, что останется присматривать за несчастной одинокой черепахой, — на самом деле ему, вероятно, не очень-то хотелось тащиться на Кампо Санта-Маргарита пешком, путь туда был неблизкий.
— Хорошо, тогда последи заодно, чтобы твои котята не охотились за голубкой, — сказала Оса, наградив его на прощанье смачным поцелуем. — Голубка нам еще пригодится.
— Да знаю я, — буркнул Бо, а голубка София, гордо нахохлившаяся на спинке одного из кресел, словно в подтверждение слов Осы, немедленно посадила на сиденье этого кресла солидную белую кляксу.
Моска со вздохом пошел за тряпкой и принялся за уборку.
Путь до Кампо Санта-Маргарита и вправду был далекий. Площадь эта находилась в Дурсодуро, в южной части Венеции, по другую сторону Большого канала. Окаймлявшие площадь дома были, возможно, и не такие изящные и богатые, как на других площадях города, зато многие из них стояли здесь уже больше пяти столетий. Здесь было полно магазинчиков, маленьких кафе и ресторанов, каждое утро открывался рыбный рынок, а в центре площади стоял газетный киоск, словоохотливый владелец которого так много всего успел поведать Риччио об Иде Спавенто. Колокольню Святой Маргариты охранял каменный
Площадь, обычно весьма оживленная, сейчас, когда ребята на нее вышли, казалась будто вымершей. День был холодный, дождливый, слякотный, стулья и столики, расставленные прямо на улице перед кафе, сиротливо пустовали, и лишь несколько женщин прогуливались мимо них с детскими колясками. На скамейках под голыми деревьями уныло сидели старики и недовольно поглядывали на небо, которое сегодня напоминало серую простыню, натянутую над городом. Даже штукатурка домов казалась грязной и безжизненной, в этот хмурый, пасмурный день она не в силах была скрыть свой возраст.
Дом, куда им вскоре предстояло нанести непрошеный ночной визит, дом, чертеж которого тем временем не один только Моска уже знал наизусть и часто видел во сне, казалось, тоже тоскливо грезит о своих лучших славных временах. И по внешнему виду его старых, охряно-желтых стен никак нельзя было предположить, что за ними кроется сокровище, за которое кто-то готов выложить пять миллионов лир. О садике за домом, спрятавшемся в толчее домов, можно было догадаться, лишь заранее зная о его существовании. Попасть туда можно было, только пройдя в перекрытый аркой переулочек и обнаружив там неприметный вход, больше напоминавший черную щель между Каза Спавенто и соседним домом.
Риччио этот переулочек уже давно и тщательно обследовал вместе с Моской. Они уже и на стену взбирались, за которой сад находился, и разглядывали его пустые зимние клумбы и посыпанные галькой дорожки. А сегодня Риччио хотел еще раз туда пробраться, на сей раз вместе со Сципио. Но Сципио все не было. Время шло, а Риччио, Проспер и Оса все еще ждали у газетного киоска. К ним недоверчиво принюхивались собаки, мимо них опасливо прокрадывались кошки, жадно посматривая на жирных голубей, женщины с тяжеленными сумками брели по мокрой брусчатке, а Сципио все не показывался.
— Странно, — сказала Оса. Она переминалась с ноги на ногу, тщетно пытаясь согреться. — Так сильно он еще никогда не опаздывал, когда мы где-то договаривались встретиться.
— А зачем он вообще хотел тут с вами встретиться средь бела дня? — удивился Проспер. — Замки, что ли, при дневном свете хотел осматривать?
— Вот еще! Последняя разведка на месте или что-то в этом роде, — пробурчал Риччио. — Нам-то откуда знать? Кроме того, под этой стеной и днем-то мрачновато, нам с Моской пока что так ни разу никто и не встретился. Кстати, Сципио рассказывал вам, как он в Палаццо Фальер у женщины, которая спала, кольца с рук снял, а она так и не проснулась?
— Да знаем, знаем мы все истории Сципио, вместе и по отдельности, не хуже тебя. — Оса вздохнула, с тоской озираясь по сторонам. — Нет как нет. Что с ним случилось?
— Эй, смотри-ка! — Риччио схватил ее за руку. — Экономка с покупками идет!
Через площадь, грузно переваливаясь, шла толстая женщина, в одной руке поводок для трех собак, в другой две битком набитые сумки. Собаки тявкали на каждого, кто попадался на пути, и толстухе всякий раз приходилось их одергивать и оттаскивать.