Королева-беглянка
Шрифт:
— Я склонен считать, что ее клятвы перед алтарем ничего для нее не значат.
— Но они значат многое для… — Ей хотелось еще раз услышать подтверждение уже сказанного.
— Да, — кивнул Джон, соглашаясь. — У меня нет желания с ней даже разговаривать. Я не люблю ее и хочу, чтобы она оставила меня в покое. Разве я прошу так много? Если мне придется убить сэра Томаса в то время, когда он на моем судне, то это ляжет несмываемым позором и на меня, и на всю мою семью.
— Убить его? — переспросила она в ужасе.
— Да,
— И это действительно может случиться? — Вопрос стоял серьезнее, чем это ей показалось вначале.
— Еще как может, — честно ответил Джон. — Он известен своей задиристостью, своим упрямством и недоверием к своей новой жене. В зависимости от поведения Каролины на судне будет либо мир, либо война. И поверьте, я лично хочу только мира.
Мария посмотрела на него. Сейчас шотландский воин, видимо, говорит правду. Чистую правду.
— Почему вы ей все это не скажете? Почему не объясните, чем это все грозит?
— Я пытался, Мария. Давно пытаюсь. Глупо с моей стороны рассчитывать, что она поймет. Но теперь вижу: она не отказалась от своих планов.
— И вы думаете, что муж ее в этом подозревает? Думаете, он подозревает и вас?
— Надо быть слепым или дураком, чтобы это не заметить, — посерьезнел Джон. — А сэр Томас ни то, ни другое. Он сходит с ума от ревности, а эта женщина никак не может остановиться. Он мужчина, Мария Всего-навсего мужчина. Я знаю, как повел бы себя на его месте. Мы, мужчины, руководствуемся своими представлениями о чести, о нашей собственности.
— А женщина всего лишь собственность. Не так ли? — спросила она с сарказмом.
Конечно, его утверждение вряд ли можно назвать достойным. Но Джон сказал правду — очень многие считают своих жен именно собственностью.
— Вы спросили о сэре Томасе. Он зря считает, что меня до сих пор интересует его жена.
Мария откинулась на спинку стула, не в силах отвести от него глаз. Морщины на его лбу стали более глубокими. На бровь упала прядь волос. Ей хотелось дотронуться до нее. Он открылся ей, и она испытывала странную гордость, вернее, восторг. Но почему он вдруг так откровенен с ней?
— Почему вы мне все это рассказываете?
— Потому что мне нужна ваша помощь. — Джон был серьезен. Ни в словах, ни в голосе и тени улыбки.
— Моя помощь? — Она изумленно вскинула брови.
— Да, — ответил он мягко. — Вы можете мне помочь.
— Но вы знаете меня лишь со вчерашнего дня.
Однако ей было приятно, что он обратился именно к ней за помощью. У нее появится возможность чаще видеть его. Хотя отношение леди Каролины ее мало заботило, но привлекать к себе внимание она не хотела. Меньше всего ей и Изабель надо быть втянутыми в разборку между красивым шотландским капитаном и его бывшей любовницей.
— Но почему вы решили, что я помогу вам?
— Вы еще не знаете, о чем я вас собираюсь попросить, а уже возражаете.
— Да,
Джон Макферсон поставил локти на колени и наклонился к ней.
— Я подумал, мы можем договориться… но, видя ваши колебания — вполне оправданные… — Он замолк.
— Договориться? — Мария не спускала с него глаз. — Что вы имеете в виду?
Он отвел взгляд.
— Что у вас ко мне, Мария?
Она пришла в замешательство. Неужели он так легко читает ее мысли?
— Вы ведь появились у меня не просто, чтобы поблагодарить за ваше спасение. Это вы могли сделать вчера, когда я был у вас в каюте, или потом, когда я бы снова зашел к вам. — Он посмотрел на ее руки. — И не затем, чтобы я еще раз проверил состояние ваших ладоней. Если бы это было так, вы бы об этом уже сказали. Что же еще?
Он перевел взгляд на ее руки, она покраснела.
— Нет, наблюдая за вами, за вашими изысканными манерами, я не могу обманывать себя надеждой, что вас привели ко мне поиски романтического приключения. — Глаза Джона не отрывались от ее глаз. — Нет, вам что-то от меня нужно. Но я не понимаю, что. Я честно признался вам, что тоже рассчитывал на вашу помощь. Может быть, мы все-таки можем выработать общий план… ну, договориться.
Его откровенность смутила ее, мысли заметались, она пыталась понять, что же имеет в виду шотландец. Но это был шанс. Если она все-таки решится, то может и миновать Антверпен. Мария заставила себя не паниковать.
— Это действительно так, — храбро подняла она на него глаза. — Я пришла к вам с просьбой. Но прежде я хотела бы выслушать вашу.
Джон кивнул:
— Хорошо. Я скажу, чем вы можете мне помочь, но вы должны мне ответить: согласны или нет.
Лицо его стало жестким.
— Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей.
— Вашей любовницей? Вы… вы забываетесь, — молодая королева вскочила, стул с грохотом отлетел к стене.
— Да, — серьезно ответил Джон, не шевельнувшись. — Я хочу, чтобы сэр Томас поверил, что я не интересуюсь его женой.
— Сэр Томас? Вы… Я никогда не пойду на это… Я никогда…
Командующий не мог не улыбнуться, негодование в ее глазах постепенно уступило место пониманию и растерянности.
— Но это только так… для видимости, — попытался он погасить ее гнев.
— Нет! Ни за что! — Мария тяжело дышала, стараясь утихомирить отчаянно бьющееся сердце. Она взглянула на дверь. — Думаю, я должна…
— Подождите же, дайте мне объяснить.
— В этом нет необходимости, сэр Джон. Вы высказались достаточно ясно. — Она повернулась и сдернула с крючка свой плащ.
— Вы должны меня выслушать.
— Никоим образом. — Мария гневно смотрела на него, набрасывая на плечи плащ.
Джон чувствовал, что, продолжая разговор, может ее еще больше напугать.