Королева бурь
Шрифт:
— Там не так опасно, как ты думаешь; во всяком случае, не для меня. Подожди меня здесь, карья.
Донел быстро поцеловал ее. Рената стояла, все еще чувствуя прикосновение его губ, и смотрела, как он разбегается, раскинув и слегка наклонив крылья, чтобы поймать ветер. Потом Донел взмыл вверх, подхваченный быстрым течением, выровнял планер и плавно заскользил вниз, в долину. Приложив руку козырьком к глазам, Рената видела, как планер уменьшился до размеров ястреба, потом ласточки, потом превратился в крошечную точку, парившую над облаками. Когда Донел пропал из виду, она протерла глаза и пошла обратно, к пожарной станции.
Эллерт стоял у окна, напряженно вглядываясь в даль.
— С тех пор как Дорилис показала мне, что она видит, я стал лучше управлять своим лараном, —
— Я очень рада за тебя, кузен. — Рената знала, какой мучительной была борьба Эллерта с проклятьем его ларана, но, несмотря на свое неподдельное расположение к Эллерту — соратнику, другу, любовнику, — она сейчас просто не могла думать о нем. Все ее существо устремилось вовне, фокусируясь на крошечной пылинке, в которую превратился планер Донела, все еще паривший высоко над долиной, но мало-помалу снижавшийся вдоль края грозового фронта. Неожиданно все ее эмоции, вся эмпатическая сила ее ларана скользнула в личность и сознание другого человека. Она была Донелом. Она…
…летела высоко над долиной, ощущая туго натянутую сеть энергетических потоков, раскинутую в небе, — живую, пульсирующую под воздействием могучих сил. Донел широко развел пальцы, снимая неприятную щекотку статического электричества. Он летел, его внимание сосредоточилось сейчас на точке внутри лесного массива, указанной Кайрилом.
Тонкие струйки дыма, наполовину скрытые листьями и длинными, серо-зелеными иглами хвои… Огонь мог тлеть незаметно, в течение нескольких дней, прежде чем вспыхнет пожар, способный опустошить всю долину. Он хорошо сделал, что прилетел сюда. Этот участок леса находился совсем недалеко от поместья Хай-Крэг, дарованного Донелу приемным отцом.
«Я бедный человек. Мне нечего предложить Ренате, даже если такая леди согласится стать моей женой… Нечего, кроме этого бедного поместья, расположенного в местности, из года в год терзаемой пожарами. Я думал, что должен жениться и завести семью, однако сейчас мне кажется, что я слишком мало могу предложить своей леди. И почему я думаю, будто она захочет выйти за меня замуж?»
(Рената, застывшая в напряженной позе у высокого окна, неожиданно вздрогнула. Эллерт, собравшийся было что-то сказать, пристально посмотрел на нее и промолчал.)
Донел опускался все ниже. Он облетел небольшой участок, покрытый стелющимся дымом, и внимательно изучил местность, не обращая внимания на грозу, все еще бушевавшую наверху.
Теперь планер быстро снижался. Широкие крылья замедлили падение в достаточной мере, чтобы юноша мог приземлиться на ноги, но он все же упал, смягчив удар, выставив вперед руки. Он не стал тратить время, расстегивая летное снаряжение, а сразу же вытащил запечатанный цилиндр с водой из-за распорки. Сорвав печать зубами, сунул цилиндр под мышку и вскрыл небольшой пакет с химикатами. Потом высыпал химикаты в воду, поднял сделанный из гибкого материала цилиндр над клубами дыма и стал смотреть, как зеленая пена выползает наружу, быстро впитываясь в землю. Донел полил весь участок лесной поляны вокруг места возгорания. Дым исчез. Как и все, кто занимался тушением пожаров, Донел заново изумился тому, как быстро можно потушить пожар сразу после возгорания. Словно его никогда и не было!
«Огонь — самый непостоянный из элементов. Его легче всего вызвать, но труднее всего обуздать…» Слова появились в его разуме словно из ниоткуда и так же быстро пропали. Юноша сложил пустой цилиндр, все еще слабо пахнувший химикатами, и засунул его под одну из веревок летного снаряжения.
«Это было так просто. Почему Рената боялась за меня?» Но, посмотрев на небо, он нахмурился. Небо затянуло тучами, погода была явно неподходящей для полетов. Дождь еще не начался, но воздух был плотным, тяжелым. На склонах Пика Мертвеца бушевала гроза, и в свинцово-черных облаках почти непрерывно вспыхивали
Донел не боялся, поскольку ему часто приходилось летать на планерах в грозу. Нахмурившись, он несколько минут стоял неподвижно, изучая воздушные течения, линию фронта и ветры, пытаясь рассчитать наилучший маршрут для возвращения на пожарную станцию.
«По крайней мере, дождь на Пике Мертвеца залил последние искры…» Продолжая изучать небо, юноша расстегнул летное снаряжение, сложил крылья планера и сунул аппарат под мышку. Дальняя прогулка с волочащимися по земле крыльями была слишком утомительной, не говоря уже об опасности зацепиться за какую-нибудь корягу и сломать хрупкую конструкцию. Он поднялся по невысокому, но крутому склону холма, где можно было поймать ветер, снова застегнул на себе снаряжение и попытался взлететь. Но ветер был капризным и переменчивым. Дважды он разбегался, но каждый раз ветер резко менял направление и швырял его вниз. Донел споткнулся при приземлении и чуть было не вывихнул ногу.
Потирая ушибленные места, юноша встал и от души выругался. Неужели Дорилис снова играет с воздушными потоками, изменяя направление ветров и напряженность магнитных полей. Нет, разумеется, Эллерт с Ренатой удержали бы ее от подобных фокусов. Но если сестра все еще спит, взвинченная до предела событиями сегодняшнего дня — своим первым полетом и успешными попытками контролировать свой дар, — способен ли ее спящий разум так же играть стихиями, как и в бодрствующем состоянии?
Донел без энтузиазма рассматривал отдаленную вершину, на которой стояла пожарная станция. Не исключено, что ему придется добираться туда пешком. Он едва ли успеет до темноты. Сама тропа находилась в хорошем состоянии, так как припасы доставлялись на станцию через каждые десять дней; Донел слышал, что еще во времена деда дома Микела она была выровнена с помощью матрикса. Но все же ему не хотелось подниматься пешком.
Юноша снова посмотрел на небо, обостряя свою восприимчивость к воздушным течениям. Единственный достаточно устойчивый ветер, способный поднять его, ровно и мощно дул в направлении грозового фронта над Пиком Мертвеца. Однако если он поймает встречное течение, которое отнесет его обратно к пожарной станции… да, здесь имелась определенная доля риска. Если не справиться с ветром, его затянет в горнило бушующей грозы.
С другой стороны, если подниматься пешком, то большая часть пути пройдет в темноте. Это тоже опасно. Донел решил рискнуть. Он еще немного помедлил, проверяя надежность всех креплений, попробовал на прочность внутренние переборки и наконец выкинул пустую оболочку цилиндра для воды. Ее можно будет забрать в другой раз, ведь даже небольшой дополнительный вес может сыграть роковую роль при выполнении особенно рискованного маневра в воздухе. Потом разбежался, сфокусировался на своем матриксе, позволив ветру и левитации поднять себя вверх, и с облегчением почувствовал, как мощный ноток подхватил широкие крылья планера и понес его вперед и вверх.
Донел поднялся выше, мчась вместе с ветром, дующим с такой силой, что каждая деталь планера мелко вибрировала. В реве ветра, бившего ему в лицо, можно было различить высокую, напевную ноту. Он ощущал какой-то непонятный страх, отрешенный и возбуждающий. Его чувства обострились до предела, захваченные восторгом полета с огромной скоростью.
«Если я упаду, то разобьюсь вдребезги… но я не упаду!»
Деллерей парил, словно ястреб, глядя на раскинувшуюся внизу долину, на рваные края облаков над пожарной станцией, на грозовые тучи вокруг Пика Мертвеца, наползавшие друг на друга, огрызавшиеся вспышками молний… Сделав очередной круг, он поймал ветер, который понес его в нужном направлении; наклонив крылья, нырнул, отдавшись экстазу свободного полета. Не подозревая о присутствии разума Ренаты, находившейся в контакте с ним, он неожиданно подумал: «Хорошо бы Рената могла увидеть это моими глазами!» Каким-то образом экстатическое ощущение полета и ветра, гудевшего в переборках, слилось в его разуме с тем коротким мгновением, когда он обнимал Ренату, чувствовал прикосновение ее губ к своим…