Королева бурь
Шрифт:
Потом в зале начались танцы. Первый, придуманный Ренатой, представляла Дорилис с группой женщин. Они с Ренатой исполнили замысловатые парные фигуры, соприкасаясь кончиками пальцев и с поклоном расходясь в стороны.
«Они не враги, — думал Эллерт, глядя на них. — Они обе жертвы». Заметив взгляд Донела, обращенный на танцующих, он резко отвернулся и подошел к скамьям у стены, где вместе с пожилыми женщинами сидела Кассандра, которая была слишком слаба, чтобы танцевать.
Вечер тянулся медленно, постепенно переходя в ночь. Вассалы и гости лорда Алдарана старательно пытались вдохнуть хоть малую толику веселья в унылое торжество. Фокусник представил собравшимся
— Ты потанцуешь со мной, Дорилис? — спросил он.
— Нет, — перебил Алдаран. — Новобрачным не полагается танцевать друг с другом на свадьбе.
Донел решительно повернулся к старику. В его глазах сверкнула ярость.
— Во имя всех богов, эта пародия уже… — начал было он, но замолчал и тяжело вздохнул. — Что ж, негоже идти против обычаев.
Он повернулся и кивнул Эллерту:
— Кузен, не желаете ли вы пригласить мою сестру на танец?
Когда Эллерт вывел Дорилис к танцующим, Донел в отчаянии посмотрел на Ренату, но отвернулся под взглядом своего приемного отца и поклонился Маргали.
— Не окажете ли вы мне честь потанцевать с вами, матушка?
Он взял пожилую леди под руку и удалился вместе с ней. Потом старательно протанцевал с другими женщинами из свиты Дорилис: с леди Элизой и даже с пожилой няней Кэти. Эллерт, наблюдавший за ним, спрашивал себя, не делалось ли это с намерением в конце концов потанцевать с Ренатой, не возбуждая подозрений. Но когда Донел отвел Кэти к ее месту, он столкнулся лицом к лицу с Дорилис, танцевавшей с управляющим поместьем лорда Алдарана. Дорилис нежно взглянула на брата, затем кивнула Ренате и обратилась к ней громким, фальшиво-приторным голосом:
— Ты должна потанцевать с Донелом, кузина. Разве ты не знаешь народного поверья? Говорят, что если танцуешь с женихом в новогоднюю ночь, то обязательно выйдешь замуж в следующем году. Может быть, мне стоит попросить отца найти подходящего мужа для тебя, дорогая Рената?
Ее улыбка была озорной и невинной. Стиснув зубы, Донел взял Ренату за руку и вывел ее к танцующим.
— Ее следует хорошенько отшлепать! — Рената едва сдерживала слезы. — Я думала… я думала, она понимает. Я надеялась, что нравлюсь ей, что она даже начинает любить меня… Как она могла?
— Она переутомилась, — сухо сказал Донел. — Час уже поздний, и напряжение очень велико. Полагаю, она не может не вспоминать о том, что случилось во время ее помолвки с Дарреном из Скатфелла.
«Дорилис в последнее время отличалась хорошим поведением, — думала Рената. — Она помогла мне разогнать снежную бурю, грозившую похоронить Эллерта, Кассандру и Довела, и теперь гордится этим. Но она остается ребенком — испорченным и своевольным».
Эллерт, сидевший в другом конце зала рядом с Кассандрой, услышал отзвук грома. На мгновение это показалось ему голосом
Кассандра сильно сжала его руку.
— Что ты видел? — прошептала она.
— Бурю. Грозу над Алдараном.
Его голос понизился до шепота, словно он снова услышал гром, хотя на этот раз раскаты гремели лишь в воображении.
Донел вернулся к своему месту и почтительно, но твердо обратился к лорду Алдарану:
— Сир, час уже поздний. Поскольку эта церемония не закончится традиционным препровождением новобрачных к ложу, я распорядился отпустить менестрелей и принести гостевой кубок.
Лицо Алдарана потемнело от неожиданного прилива крови.
— Ты слишком много на себя берешь, Донел! Я не отдавал подобных распоряжений!
Донел замер, ошеломленный реакцией старика. В последние три года дом Микел оставлял подобные распоряжения на усмотрение приемного сына.
— Я поступил так, как вы всегда требовали от меня, сир, — рассудительно произнес он. — Уверяю вас, я действовал исходя из самых лучших побуждений.
Он надеялся, что сможет успокоить лорда Алдарана, сославшись на его собственные слова, но вместо этого дом Микел подался вперед, сжал кулаки и грозно спросил:
— Неужели ты так жаждешь править здесь вместо меня, Донел, что не мог даже дождаться моего слова?
«Он что, сошел с ума?» — изумленно подумал Деллерей.
Дом Микел открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но слуги уже внесли золотой кубок, инкрустированный самоцветами и доверху наполненный ароматным вином со специями. Кубок полагалось пустить по кругу, передавая из рук в руки.
Сжав массивную чашу в ладонях, дом Микел так долго пребывал в неподвижности, что Донел затрепетал, но в конце концов правила приличия одержали верх. Старый лорд поклонился Донелу, поднес кубок к губам и передал ему. Тот едва прикоснулся к вину, поднес кубок Дорилис, а затем протянул Эллерту и Кассандре.
Неудачная сцена положила конец празднеству. Один за другим, пригубив вино, гости кланялись лорду Алдарану и уходили. Дорилис неожиданно разразилась рыданиями, которые быстро переросли в крикливую истерику.
— Что такое, Дорилис, дитя мое? — беспомощно произнес дом Микел. Когда он прикоснулся к девочке, та зарыдала еще громче.
Маргали, подоспевшая на помощь, заключила Дорилис в объятия.
— Она переутомилась, и неудивительно. Полно, полно, моя маленькая, разреши мне отвести тебя в постель. Пошли, моя дорогая, моя птичка, не надо плакать, — ворковала она.
Маргали, Элиза и Кэти почти вынесли девочку из зала. Немногие из оставшихся гостей в смущении разошлись по своим комнатам.
Донел, побагровевший и взбешенный, одним глотком осушил бокал и снова наполнил его с мрачной сосредоточенностью. Эллерт хотел было остановить его, но передумал и со вздохом отошел в сторону. Сейчас он ничего не мог сделать для юноши. Если Донел напьется, это будет лишь достойным завершением неудавшегося торжества.
Эллерт нагнал жену в дверях. Они молча направились по коридору к своим комнатам.