Королева для эстонцев
Шрифт:
— Что? Прыжки с шестом? — подколола Ира.
— Да нет, это скорее у тебя, — сказала я, критически осматривая доставшего ей тощего и длинного украинца. — Хотя у тебя скорее танцы…
Ира выпучила глаза.
— Может, ты пойдешь, побегаешь? — предложила она ему.
— Ага, мальчик, не пошел бы ты лесом! — хихикнула я.
— Кипарисным! — добавила Ира.
Под конец мы доигрались до того, что я побегала против Даниила.
— Даниил! — позвала я.
— А? — он остановился.
— Маешься! —
Потом я бегала за Подушкой. Бежала без надежды на результат, но наткнулась на эстонца носом.
— Блин, Подушка! Маешься! — сообщила я ему, потирая нос.
Потом за мной бегал Одеяло, я поставила ему подножку, мстя. Он с размаху упал на гальку.
— Маешься! — злобно сказал он.
— Маешься! — ответила ему я, хлопнул эстонца по шортам.
Все веселились.
Под конец все умаялись маяться и уселись на гальку. Третий лишний плавно перерос в посиделки.
— Где мое блудное Одеяло? — всполошила Ира. — Утопло, что ли?
— Да не, не утоп, — ответил тот. — Всего лишь в гальке зарылся одной ногой. Откапываюсь.
Нам сообщили, что пора бы и честь знать. Хорош весь лагерь будить! Мы поднялись и пошли обратно.
— Я хочу пройти мост желаний с закрытыми глазами! — заявила я. — Я смогу!
— Да какая разница, что с открытыми, что с закрытыми! — сказала Ира.
Я закрыла глаза и пошла, видно куда-то не туда.
— Ой, нет, не пойду, меня донесут, — сказала я. — Эй, а долго еще? Когда глаза-то открывать? Ау?
— Кипарис, ау! — хихикнула Ира.
— Кипарис рядом с тобой идет! — А я вот не пойму, кто это!
— Г-а-ау, — начала, было, Ира.
— Ясно, блондин, только который из двух? — сделала вывод я.
— Подушка, Ольга, доведете всех до дачи? — спросил Капитошка.
— Значит, Подушка! Блин! — уверилась я. — Там можно уже глаза открыть?
— А ты зачем их закрывала? — удивился Капитошка.
— Чтобы ничего не видеть! — ответила я. — Понимаешь?
Меня спустили с небес на землю и поставили перед лестницей.
— Господи, лучше бы я мост прошла, чем лестницу, — посетовала я.
— А мне и то, и другое надо пройти. Радуйся, — ободрила меня Ира.
Костина девушка его доканала, Костя ее понес. Среди украинцев начались какие-то разборки.
— Так, я пошла, — сообщила я и стала подниматься.
— Подожди меня! — воскликнула Ира, догоняя.
Мы поднялись, и стали ждать тех, кто еще шел внизу. Костя спустил девушку, та пошла к нам болтать. Костя перекрестился. Я сочувственно покивала, мол, тяжело было нести. Он покачал головой, изобразив, что нести легко, выкинуть еще легче. Я хихикала.
— А как это ты поняла, что тебя Подушка поднял? — спросила его девушка.
— По высоте! — ответила ей я.
Девушка
— Представляешь, сейчас Даниил Сильвера понесет! — хихикнула я. — А, смотрите! — я ткнула вниз.
Было похоже, будто Одеяло несет Сильвера. Но это всего лишь какой-то украинец нес свою девушку.
— Вот, Подушка, из-за тебя мы теперь всех не доведем! Чего саботаж устроил? — погрозила я эстонцу пальцем.
— Нечего было не туда идти, — хихикнула Ира.
Костина девушка пошла обратно к нему, он скривился.
— Слава богу, мой до такого не додумается, и я могу спокойненько идти по земле, не опасаясь, что упаду, — сказала Ира.
— Кость, скажи Одеялу: Ирка боится, что Одеяло ее потащит! — шепнула я Косте. — Пусть не тормозит.
— Да я сам прослежу, чтобы не тормозил, если что, разъясню! — хихикнул украинец. Вот понятливый народ!
— Куда ты меня вниз потащил? — возмутилась его девушка.
— Скажи спасибо, что не спустил!
Костя дошел до Одеяла, что-то ему долго объяснял.
— Так вот зачем! — дошло до девушки.
— Пошли назад.
— Ага, пошли.
— Вот именно! — Костя спустил ее на ступеньки.
— Так нечестно!
— Ну ладно, ладно…
— Все, теперь вы сами дойдете? — громко спросила я.
— Нет, не дойдем, мы маленькие и потеряемся! — ответили мне.
— Ну, лавочки тут есть, а ночи не такие уж и холодные, — ответила я.
Мы дошли до дачи.
— А-а-а-а! — заорала Ира рядом со мной. До того она распиналась где-то позади. — Теперь, Ольга, я понимаю, почему ты так боялась высоты.
— Поэтому еще выше залезаешь? — спросила я, увидев, как она вытягивает шею.
— Придушишь — упадешь, — сказал ей Одеяло. Судя по всему, она его перестала душить, ибо Одеяло выжил.
Парни спустили девушек и обособились, обсуждая, кому как пришлось. Вскоре стали раздаваться вскрики: "У меня тяжелее", "Нет у меня!", "У меня легче!".
— Сейчас еще меряться будут, — хихикнула я.
— Хуже эстонцев, — вздохнул Подушка.
— Во-во, — согласилась я.
Даниил что-то объяснял им на эстонском.
— Умная мысль, жаль, на эстонском, до них не допрет, — сказал Одеяло.
— Хотя бы одна есть вещь на свете, которая не допрет: эстонский без жестов! — порадовалась я.
Парни раскучковались и пошли поднимать девчонок.
— Уа!
— Ау!
— Ай!
— Вам так нравится тяжести поднимать? Хорошо, как надорветесь, скажите, — сказала одна особенно циничная украинка.
— Нам сказали их развести по дачам, — вздохнула я. — А может, нам их просто развести?
— Эй, ты, хорош домогаться! — воскликнула Ира, как только ее кто-то решил поднять.