Королева для эстонцев

Умнова Елена

— Здорово он его. А кто это? Кого-то он мне напоминает. Нет, я его не знаю! Кто это?

Этот тоже прошел мимо. Жаль, нельзя сказать "Здрасте!" Я семимильными шагами забежала в комнату.

— Ху… ху… ху….
– я тяжело дышала. Все начали наперебой спрашивать, что стряслось! Я объяснила, что ко мне пристал такой высокий Шкафчик и собрался набить морду. Эстонцы неподдельно ужаснулись. Особенно переживал один, особо впечатлительный, который хотел научить меня драться. То ли потому, что не научил, то ли потому, что я и так умела.

Топ-топ-топ. Я ушла поскорее в другую

комнату. Шкафчик ворвался в ту комнату и стал орать. Как же я ему понравилась… или не понравилась? Я вышла в коридор и снова зашла в комнату, где бесновался Шкафчик. Точнее, просто открыла дверь и застыла там.

— Ну и? — спросила я.

Тот разразился громкой тирадой и чуть ли не бегом бросился ко мне. Я выждала нужное время, и хлопнула дверью перед самым его носом, точнее, прямо по нему. Подождав чуток, чтобы парень протормозился, я открыла дверь и невинно спросила его, собирая все гласные подряд. Тот взревел, как раненый медведь. Хотя он и впрямь ранен! Больно дверью-то по носу. Я протянула ему руку в знак мира. Тот расплылся в кровожадной ухмылке и принялся мять мне руку. Пыжится, пыжится и все без толку. Я уж было хотела предложить ему двумя руками сжимать. Есть один секрет: сколько ни пыжься, больно не будет. Эстонец побагровел.

— Не обделайся! — тихонько сказала я.

— А?

Я в лучших традиция погладила его по головке и сжала его ладонь.

— Ау! — воскликнул он, выдирая руку, скорее от неожиданности, чем от боли.

Я наступила ему на босую ногу и убежала в другую комнату, где у нас жили украинки. У них там спали эстонцы, и один из них говорил во сне.

— О, и тут Лариска!

Я положила ему руку на лоб и провозгласила что-то пафосно-похоронное. Тот проснулся и что-то у меня спросил, протирая глаза. Я честно ему ответила, хотя не поручусь, что именно. Парень резко прозрел и выдал какой-то длинный монолог. Я показала ему кулак, он мне — свой. Как все предсказуемо! Я двинула ему его же кулаком. Тот примирительно взмахнул руками и лег на кровать, будто говоря:

— Ладно-ладно, не возникаю. Сплю!

Шкафчик забежал и в эту комнату, я проскользнула мимо него и вернулась в комнату к «своим» эстонцам. Они, кажется, уже померли от ужаса. Неужели так за меня боятся?

— Да не бойтесь, парни! Я ему ща накостыляю — заречется связываться с маленькими… и русскими… — сказала я им.

Шкафчик залетел в комнату и принялся орать, наступая на меня. Болтать ему быстро надоело, он замахнулся, я отодвинулась, и по голове досталось спящему эстонцу. «Гав-гав-гав-гав» — заорал разбуженный столь бесцеремонным образом и настучал по голове Шкафчику, я добавила, приложив его несколько раз лбом об бортик кровати. Эстонец озверел и бросился на меня, я снова отошла и подставила ему подножку. Куда ему, такому большому и эстонскому, до меня, такой маленькой и русской?

— Ау! Я тебе! — я пригрозила ему, потирая ногу, и добавила пару грозных слов на псевдоэстонском. Мой оппонент валялся на полу, потирая ушибленное плечо. Наверное, больно с такого роста падать! А интересно, кто выше, — Шкафчик или Подушка?

Я плюхнулась на подушкину кровать и попала кому-то на ноги. У меня тут же что-то спросили.

Я потерла ногу, мне посочувствовали и спросили, кто же все-таки я. Я ответила, что все «ок», изобразила, что сейчас этого Шкафчика в окно выкину. Эстонцы проследили траекторию воображаемого полета и похихикали. Шкафчик стал подниматься. Я наехала на него по поводу того, что ушиблась об его ногу, и выбежала из комнаты. Эстонцы все еще боялись, только теперь, похоже, не за меня, а за своего собрата. Да, он им роднее меня!

Куда спрятаться? Куда? В женский туалет? Неинтересно! Я зашла в мужской душ. Там все шесть раковин были заняты эстонцами. Мне что-то сказали.

— О-о! Сто вопросов в секунду! Опять ты? — спросила я.

— А?

Я изобразила ему, что он чистит зубы и поперхивается. Тот рьяно замотал головой.

— Как же, как же! Это точно ты! — я обличительно ткнула в него пальцем. В душ залетел Шкаф. Я схватилась за голову.

— Как он меня достал!

Мой знакомый быстренько стал споласкивать зубы.

Шкафчик попер на меня с кулаками. Ну уж нет! Я оттолкнулась и уехала по мокрому полу к двери, Шкафчик вписался в стену и упал.

— Тьфу-тьфу-тьфу! Кхе-кхе-кхе! — закашлялись пять эстонцев, а шестой, мой знакомый, вещал, какой он умный, что сполоснул зубы. Я выбежала из душа, хотя из самого душа кто-то тоже вышел. Эх, зря, надо было посмотреть! Я вернулась к своим эстонцам с важным видом.

— Все, уделала я вашего другана!

Эстонцев хватил паралич. Они стали переговариваться.

— Она еще жива?

— Но как такое возможно?

— Как ей удалось выжить?

Шкафчик ворвался в комнату и снова стал наезжать. Я невозмутимо ему отвечала, улыбаясь. Видимо, моя улыбка ему не понравилась.

— Хочу и лыблюсь! — ответила я.

— А?

Я показала улыбку на нем же самом, поогая ему улыбаться руками!

— А!

— Ха-ха-ха! — заржали все эстонцы, Шкафчик, подумав, присоединился. В комнату ворвался Дима.

— Да что тут такое? Чего вы шумите? Вы хуже синей дачи! Это все из-за тебя! Зачем я тебя сюда привел? Ты чей?

Я ответила на псевдоэстонском.

— Ты чей? — Дима потряс меня за рубашку.

Я оттолкнула его руки и высказала все, что я о нем думаю по-псевдоэстонски, красноречиво размахивая руками и делая морду кирпичом.

— Что ты еще, мелочь, выступаешь тут? — завопил Дима.

— Лох пузатый! — ответила я.

— Украинец!

— Абуэбеяу!

— Кто тебя выучил этой фразе? — взорвался Дима.

— Да пошел ты в девчачий душ! — старательно коверкая произношение, завопила я.

— Тут таких нет! — ответил Дима.

— Дат! — ответила я.

— Р-р-р! — разозлился Дима и ушел.

— О-о-о! — оценил мой концерт Шкафчик. Меня признали за свою и дружно со мной побратались.

В комнату вошла вожатая.

— Что вы тут учинили? Где у вас тут понимающий по-русски? — спросила девушка.

— Я понимать!

— Обалдеть!

— Через пень колода!

— Заметно! А что у вас тут случилось?

— А и Дима шу-шу из эта… комната! — коверкала я.

— Ясно, а почему ты до сих пор не раздет и не спишь? — спросила она.