Королева для эстонцев
Шрифт:
Подушка остолбенел, развернулся, схватился за мокрые шорты, смерил меня взглядом. Я тут же наградила его этим полотенцем, он его поймал.
— Иди, выжми, только над гремучей акацией, не тут! — сказала я ему.
Он отправился к окну и как следует отжал полотенце.
— Куда вешать?
— На сушилку, — ответила я.
Он повесил туда полотенце, аккуратно расправив, и уселся на тумбочку, с которой немедленно соскользнул.
— Вот так садиться на край! — поучительно сказала я.
Потирая ушибленное место, он снова уселся на тумбочку, да так основательно, что
Ира сидела-сидела на кровати, вдруг неожиданно развернулась и треснула Одеяло по голове.
— Ммммм? — вопросительно промычал Одеяло.
Так, все ясно, если бы спросил "за что", то не виновен, а так что-то творил.
— А то я не вижу! — едко сказала ему Ира.
Одеяло обиженно поджал губы, хлопнул дверцей тумбочки и отвернулся, уткнувшись носом в соседнюю кровать. Потирая нос, он слез с тумбочки и уселся на нижнюю кровать, над которой сидела Ира. Ох, зря он это сделал. Стратегически ужасное место! Ира обогнула кровать и конкретно дернула его за волосы.
— Ыа-а-а-а! — завопил Одеяло, озираясь. Ирка тем временем успела залезть обратно.
Я спустилась с небес на землю, Лариса следом.
— Идешь голову мыть? — спросила она и опомнилась. — Ой…
Я показала Ире, что дергать нужно сильнее, и пока она это проворачивала, сцапала распрямитель, вооружилась расческой и рванула в коридор. Заметив это, Подушка последовал за мной.
— Ы… а… о… — я крутила этот распрямитель, как обезьяна очки.
Зеркало маленькое, зрение плохое. Что я буду делать? Подошел Подушка, я удивленно уставилась на него снизу вверх, он на меня наоборот.
— Садист-любитель! У меня и так шея болит! — я опустила голову.
— Так смотри в зеркало, — сказал парень.
— Все равно голову надо задирать.
Подушка неожиданно забрал у меня из рук распрямитель. Я посмотрела на него, как баран на новые ворота. А вообще, чего это я? Он же не русский, а эстонец, уж с чем-чем, а с приспособлениями для волос управляться умеет, и может быть, лучше даже, чем я. Я нагло развернулась и уселась в кресло, он тоже сел рядом. Волосы не выдирает, и на том спасибо, а уж что получится — увидим после!
— Челку не надо, она и сама прекрасно завивается, — сказала я, когда он собрался прижарить мне волосы надо лбом.
Когда мы уже сматывали шнур, в коридоре появилась Лариса. Увидев такую картину, она впала в ступор. Я вручила плойку Подушке (заступорится или нет?), а сама пошла к комнате. Заступорился! Я притормозила возле двери, ожидая, когда до эстонца дойдет несуществующий смысл. Лариса уже прошмыгнула мимо меня, когда до Подушки дошло. Он стукнул себя по лбу распрямителем.
— Придурок, — пробормотала я.
Парень дошел до меня.
— Ау! — он схватился рукой за лоб.
Вот, ромашка, позднее зажигание!
Мы зашли в комнату, подсунули Ирке плойку и поскорее вернулись к кровати.
— А-ау! — взвизгнула Ира, обжегшись о плойку. — Хотите прикол! У меня плойка горячая!
— Прикол, — протянула я.
— Слава богу, я ей завиваться не хотела. Ой, не слава богу, она же уже горячая! — всполошилась
Мы с Подушкой строили из себя невинных ангелочков.
— Э-эх, — до Ирки доперло, и она погрозила нам плойкой.
Мы с Подушкой наигранно удивились. Пока Ира отвернулась, я запустила в Подушку подушкой! Пока Одеяло зевал, Ира решила распрямить ему любопытный нос, но он вовремя увернулся. Хоть в чем-то не тормозит! Ира вздохнула и отложила плойку.
— Эх, а я хотела ее на место положить, — вздохнула она.
— Куда? Домой? — усмехнулась я.
Я снова слезла с кровати, отправилась в соседнюю комнату, по дороге проверила вещи на сушилке, решила, что ждать их просыхания бесполезно, и нужно будет не забыть их втащить в коридор на ночь, и вернулась комнату. Эстонцы тем временем устроили бои на подушках, периодически используя их, как метательный снаряд. Ира слушала МП3, уткнувшись в свою подушку, я за этим наблюдала. Парни были так увлечены друг другом, что не заметили, как я залезла на кровать, устроилась там и отвесила хороший подзатыльник Подушке. Он удивленно застыл, получил по лицу подушкой от Одеяла, и только после этого повернулся ко мне, удивленно уставился в пространство, а Одеяло, промахнувшись, запустил подушкой в люстру, от которой оторвалась одна частичка и разбилась об пол на мелкие кусочки. И зачем так высоко вещать люстру, она разобьется при падении. Эстонцы всполошились и быстренько убрали разбившуюся часть люстры. Одеяло водворил подушку обратно на Яркину кровать, Подушка же был в замешательстве, ибо он спер мою кровную подушку!
— А… м… а… — начал было Подушка.
Я отбивала чечетку на бортике. Подушка ловко закинул подушку на место и уселся на мою же кровать. Я офигела от такой наглости и две минуты пребывала в этом состоянии. Поняла, что пора воспитывать эстонца, пока не обнаглел совсем. Начались «пихательные» бои. Конечно же, победила я, ибо Подушка исподтишка не пихался. Удачный тычок, и я спихнула Подушку на тумбочку, только ноги остались на кровати. Нехорошо! Я спихнула и ноги, которые хорошенько проехались по лесенке.
— Ау! — громко сказал Подушка, подбирая ноги, поднялся и снова уселся ко мне на кровать, мол, его ничто отсюда не выгонит.
— А! Какая птичка! — воскликнула я, уставившись в окно.
Он тут же обернулся, ища чудную птичку, тем временем я столкнула его на тумбочку. Нечего ворон считать! Он возмутился, поднялся и снова сел на кровать. Я посмотрела на Иру и увидела, как она защелкивает на ногтях заколки для волос. Хихикнула. Подушка упрямо смотрел на меня. Ира пощелкала новообретенными когтями, я снова хихикнула, Подушка храбрился.
Ира наклонилась к Одеялу и сжала его голову заколками.
— А-а-а-а! — завопил парень, подумав, что это паук.
— Все сговорились? — спросил Подушка, я хохотала. Пока он меня гипнотизировал, я быстро спихнула его на тумбочку, где он узрел Одеяло и расхохотался над ним. Я тоже смеялась, но над самим Подушкой. Тот упрямо сел ко мне на кровать. Всё, ты сам напросился! Посмотрим, кто кого! Я повернула голову и посмотрела на парня, он повернул голову в обратную сторону и посмотрел на меня.