Королева эльфов. Зловещее пророчество

Хеннен Бернхард

Вожак стаи хрюкнул и прямым ударом вонзил клык морского слона в лицо уттикийцу.

Кентавр рухнул на колени. Серокожий втиснулся в брешь в боевом строю. С глухим стуком один из мелких камней, выпущенных торсионными орудиями, угодил ему прямо в лоб.

Тролль выругался. Он понимал, что этот снаряд прилетел, вероятно, из их собственных рядов.

— Я найду парня, который это сделал, — заверил его Балдан.

Но, похоже, тролль не обратил внимания на его слова. Он прорвался сквозь строй кентавров и тут же развернулся. Как следует взмахнув булавой,

вожак стаи обрушил оружие на панцирь уттикийца. Пнул умирающего противника в лошадиный круп и тут же атаковал следующего. Ряды уттикийцев смешались. Один из кентавров бросился на тролля.

Балдана подняли вверх.

— Садись на шею и держись за уши. На руке ты мне мешаешь.

Кентавру удалось увернуться от нападения вожака стаи.

Массивная булава со свистом ухнула в пустоту, а двойной меч кентавра описал в воздухе смертоносную дугу. Снова послышался шипящий звук разрубаемой плоти. Тролль покачнулся.

Поперек груди зияла рана.

Падая на колени, вожак стаи нанес удар по ногам противника. Уттикиец встал на дыбы, чтобы уйти от удара. А затем его массивные копыта со свистом ушли вниз.

Балдан спрыгнул с плеч тролля и приземлился на умирающего фавна, который оказался среди сражающихся. Кобольд увидел, как на вожака стаи набросился еще один уттикиец и принялся колоть его копьем с безопасного расстояния.

— Беги, — простонал тролль и бросился на мучителя.

Балдан собрал все свое мужество в кулак и побежал через лес танцующих копыт. Он кричал от страха. Кричали все вокруг. От ярости, от упоения боем, от боли. Кобольд вспомнил об отце. О мирных днях в Вахан Калиде. И ему захотелось снова стать ребенком и вместе с Повелителем Вод выйти далеко-далеко в мангровые заросли.

И, может быть, именно сила воспоминаний позволила Балдану выбраться живым из сражения. А может, просто повезло… Командующий добрался до рогатых ящериц. Крича и размахивая руками, он пытался привлечь к себе внимание.

Лутины подняли все веревочные лестницы. У тяжелых арбалетов стояли женщины и дети. Лисьеголовый народец строил хижины на широких спинах своих ездовых животных. Небольшое стадо образовало кольцо. Это была крепость внутри крепости. Живые оборонительные укрепления! Массивные роговые воротники ящериц образовывали вал. Животные стояли вплотную друг к другу, угрожающе выставив три длинных изогнутых рога на лбу и носу. На такой живой редут поостереглись бы нападать даже тролли.

Они знают его! Они должны его узнать. Кобольд надрывался от крика:

— Я Балдан, посланник Оргрима!

Вокруг него вопили сотни других, желавших оказаться в безопасности внутри живой крепости.

— Поднимите меня, или вы тоже пропали!

Если бы он пришел сюда с проклятыми троллями, они наверняка не стали бы колебаться и впустили его. За одним из роговых воротников он заметил Лицу. Молодая лутинка была вождем племени, шедшего с караваном в Снайвамарк. Из этого же племени происходил Элийя Глопс. Лисьемордые сородичи советника короля первыми пошли на союз с троллями.

Может быть, теперь они же первыми предадут их?

Балдан

отошел от орущих беженцев, толпящихся вокруг беспокойных ящериц. Если он хочет, чтобы его заметили, то должен делать то, чего не делают другие. Что-то абсурдное, что привлечет к себе внимание. Крича и ругаясь, кобольд терялся в толпе. А он командир! Может быть, последний, способный трезво мыслить и принимать верные решения. Он чувствовал: только от него зависит, переживет ли караван эту битву.

Балдан вспомнил трюки, которыми радовал отца, когда был совсем маленьким мальчиком. Будет ли этого достаточно?

Нужно быть уверенным до конца. Время уходит. Через полчаса будет поздно пытаться изменить ситуацию. Он стянул рубашку. Давно уже Балдан не носил классическую одежду хольдов, одежду своего народа…

Он уселся и стащил с себя сапоги. Затем брюки. Склонился перед ящерицами. Он находился на расстоянии примерно тридцати шагов от них. Достаточно ли близко? Узнает ли его Лица? Он потянулся, помахал поднятыми над головой руками, а затем сделал сальто назад. Давно уже не занимался сын Повелителя Вод такими вещами, поэтому неудачно приземлился на пятую точку. Однако он тут же снова вскочил на ноги. И на этот раз прошелся колесом.

Вернувшись на исходную точку, Балдан снова помахал руками. Он казался себе самым сумасшедшим существом в мире, погрузившимся в пучину абсолютного безумия. Увидит ли его Лица? Нельзя сдаваться! Он снова сделал сальто. И еще одно. На этот раз кобольд приземлился на ноги.

Балдан в отчаянии оглянулся на ящериц. Поднял руки и замахал. На этот раз лутинка за роговым капюшоном помахала в ответ. Балдан бросился к животным. Лисьехвостый, державшийся за веревку, взобрался на ворот. Другие, бившие древками копий по рукам беженцев, загородили его. Наступая на ноги и толкаясь, Балдан добрался до ящерицы. Молодой воин спустился немного ниже. Новый командующий сумел ухватиться за его руку. И веревку тут же подняли.

— Лица!

Лутинка оценивающе оглядела его. Как она может оставаться спокойной в самой гуще смертей? Она… И вдруг Балдан понял. Она решила выжидать. И если ее людям будет угрожать опасность, она со своими рогатыми ящерицами просто опрокинет один из степных кораблей и сбежит через звезду альвов.

Они лутины. Никто не умеет так ловко перемещаться по Золотой Паутине, как они. Они уйдут, если сумеют открыть магические врата.

На Лице было короткая туника с прорезями по бокам, узкие брюки и сапоги. Выглядела она эротично. И улыбалась.

— Даже при таких обстоятельствах это очень необычное поведение…

Балдан ответил на ее улыбку.

— Просто я знаю, как даже в самых безумных условиях привлечь внимание красивой женщины.

Лисьемордая обнажила в улыбке маленькие острые зубки.

— Тебе очень повезло, что битва не сильно захватила тебя и ты меня заметила. Повезло и твоему племени.

— Повезло? Я тебя не понимаю.

— Рустур, тролль, который командует во внутреннем круге, уже посылал к вам двух гонцов, а вы не выполнили его приказы.