Королева голод (сборник)
Шрифт:
– Вот за это раздосадованный Ларуш ее и вышвырнул из окна!
– Тогда кто задушил отца Ангеррана? – вздохнула Рэйчел. – Только вопросы и ни одного ответа.
– А твои видения? Что если люди здесь вообще ни при чем и настоящий убийца – призрак Жака де Молэ?
– Клод, минувшей ночью он защищал меня!
– Я до сих пор не могу понять от кого!
– Не знаю, – призналась Рэйчел. – Мне кажется, что в замке есть некая темная сила. Она или обитает здесь давно, или привнесена кем-то извне и враждебна как нам, так и призраку гроссмайстера. Я чувствую, Клод: он соткан из боли, ненависти
– Что же тогда его цель?
– Охрана сокровищ, конечно, – уверенно заявила Рэйчел. – Он хочет, чтобы богатства Ордена попали в руки честных людей.
– Таких, как мы?
– Не льсти себе, Большой Клод! – рассмеялась Рэйчел. – Заметил, что мы идем по кругу и все время возвращаемся к сокровищам? Как я уже сказала, станем опираться на предметы неодушевленные. Будь любезен, детально опиши мне все, что видишь здесь, в библиотеке.
– Больше всего бросается в глаза паутина в углу у окна и великое множество книг, – иронически начал подросток. – Никакого, знаешь ли намека на холст с нарисованным очагом… Вместо него гобелен. Пейзаж вполне нейтральный. Замок Крессэ, солнце, небо… В метре – круглый щит. На нем – четыре согнутые в коленях босые ноги и снова книги, книги…
– Да, книги, – Мидллуайт задумчиво подперла рукой подбородок. – Их слишком много. Искать ту, о которой говорил дядя Пьер, придется долго. Сборник стихов рыцаря Гийома. О нем знали все владельцы замка. В нем искали ключ к разгадке. Не исключено, что в библиотеке сборника вообще нет.
– Вы поразительно догадливы юная охотница за сокровищами! – раздался голос Ларуша, который сумел бесшумно войти в библиотеку. – Я тоже какой-никакой владелец, поэтому книжица, которую вы ищете у меня!
– Вас отпустили?
– Я потратил на адвоката остатки своих скромных сбережений, – Жак усмехнулся. – Что поделаешь? Свобода стоит дорого!
– Нужно быть большим ловкачом, чтобы убедить Мортрэ в вашей невиновности, – поспешил заметить Клод. – Никак не ожидал от комиссара столь человеколюбивого жеста.
– Комиссар вынужден был даже извиниться, но при этом выглядел, как тигр, у которого отобрали кусок мяса и пыхтел, подобно паровозу. Ну, так книга вас еще интересует?
– Больше чем вы думаете, мсье Ларуш, – сказала Рэйчел. – Принесите ее, пожалуйста.
Жак вытащил из кармана пиджака тонкую книгу в старинного вида переплете, протянул ее сначала Рэйчел, но поняв свою оплошность, отдал Рэймонду.
– Не думаю, что написанную здесь галиматью можно считать путеводителем по тайным хранилищам сокровищ. Типичные для средневековья рифмованные рассуждения о прелестях прекрасных дам, звоне мечей, Свете и Тьме.
– А вот мы и посмотрим! – Клод зашелестел пожелтевшими страницами. – С чего начнем, Рэйчел?
– Чтобы не терять времени – с того, что отличается от всего остального.
– Отлично!
Клод погрузился в чтение, а Ларуш и Мидллуайт стали ждать результата. Неожиданно Честер, до этого спокойно лежавший у ног хозяйки поднял морду и зарычал.
– Что случилось, бродяга? Кто-то идет сюда?
– Судя по настроению собаки – Великий и Ужасный Отдавливатель собачьих лап отец Луиджи, – высказал свое предположение Жак.
Он оказался
– С возвращением, мсье Ларуш. Заметил вас из окна и решил узнать о гостеприимстве комиссара. Надеюсь, вы не сбежали?
Дорого бы отдала Рэйчел, чтобы увидеть в этот момент лицо Жака! Что если убийца и вправду он и шутливое замечание священника окажется горькой правдой? Не слишком ли быстро удалось вырваться Ларушу из лап Мортрэ?
Жак рассеял подозрения Мидллуайт одной фразой.
– Бежать мне не пришлось, но я, поверьте, сделал бы это, поскольку испытываю дикое желание найти настоящего убийцу.
– Что ж, будем искать его вместе, – ответил Форелли. – Я принимаю твое предложение порассуждать, Рэйчел. Как продвигаются наши исследования?
– Думаю на этот раз мы на верном пути, падре, – сказала Мидллуайт, придерживая пса, готового наброситься на священника. – Знаешь, Честер тебе лучше погулять в саду. Ну, иди же!
Честер нехотя вышел из библиотеки, по пути бросив на Форелли недружелюбный взгляд.
– Так! Если следовать твоему принципу отбора, Рэйчел, – произнес Клод, подняв голову. – Это будет стихотворение без названия. Оно здесь только одно.
– Читай же!
Когда ступни твои коснутсяПрозрачной синевы небес,То двери тайны распахнутся.Откроют множество чудес.Не только злато, кладезь знанийТеченьем веры принесло,Но ты не смей, беспечный странникВсе это обратить во зло.Рэймонд замолчал, ожидая реакции Рэйчел. Та помедлила несколько секунд.
– Последнее четверостишие звучит, как предупреждение, а в первом…
– Склеротик! – вдруг воскликнул Форелли. – Я сам хотел бы просмотреть эти строки, но опять забыл очки в комнате…
Он поспешно вышел из библиотеки.
– О чем это я? – нахмурилась Рэйчел.
– О первом четверостишии, – машинально напомнил Клод, глядя на дверь. – Очки… Рэйчел, он постоянно их забывает!
– Хватит молоть чепуху! – нетерпеливо воскликнул Ларуш. – Я тоже ношу очки и все время о них забываю! Хватит об офтальмологии и расстройствах памяти. Мы говорим совсем о другом!
– Я только хотел сказать, что когда приносил очки отцу Форелли в парк, то из озорства нацепил их на себя… Отец Луиджи ведь близорук?
– Продолжай, Клод! – Рэйчел привстала в кресле.
– А между тем в линзы его очков не приближают и не удаляют предметы.
– Обычные стекла, Клод! – воскликнула Мидллуайт. – Он все понял и пошел вовсе не за очками!
– Что он должен был понять, Рэйчел?! – Ларуш почти кричал. – И при чем здесь очки?
– Зачем человеку очки с простыми стеклами? – Мидллуайт покачала головой, удивляясь тому, как медленно соображают люди. – Ответ очевиден: чтобы быть похожим на того, кто действительно близорук. Он обо всем догадался! Ступни на щите и небо на гобелене! Стихи сэра Гийома прямо указывают на то, что они должны коснуться друг друга!