Королева Кандеса
Шрифт:
После того, как подали еду, она призвала главного дворецкого.
— Я желаю, чтобы меня не беспокоили ни под каким видом, — сказала ему она. — Я буду работать здесь допоздна. — Он бесстрастно поклонился, и она заперла за ним дверь.
В ходе ремонта рабочие пробили дыру в одной из стен ее спальни. Она сначала их резко отругала, но затем обнаружила, что за дырой есть пространство — старая, давно не использующаяся каминная труба.
— Работайте в какой-нибудь другой комнате, — сказала она рабочим, — заделывать дыру я найму людей понадежнее. — Но
Заперев двери, через десять минут она спускалась по веревочной лестнице, висевшей в каминной трубе. Огромный портрет Джайлса Трейс-Гайлса, обычно прикрывавший дыру, был отставлен в сторону. На дне дымохода она отодвинула оловянную решетку очага, украшенную дельфинами и обнаженными девами, и отряхнулась в бывшей спальне для прислуги, переделанной в кладовую.
Было несложно скользнуть через холл в винный погреб и сдвинуть в сторону стеллаж по масляной дорожке. И вот она в норе повстанцев, и на какое-то время свободна от Буридана, Сакруса, и всего прочего — кроме, пожалуй, ворчания своей новообретенной и еще малознакомой совести.
Безумная органная музыка изломанных трубопроводов Буридановской башни стихла. Не то чтобы в Башне стояла тишина, когда Венера шагнула из филигранно отделанного подъемника — все строение по-прежнему гудело от порывов ветра. Но, по крайней мере, теперь на шум можно было не обращать внимания.
— Железная леди здесь! — закричал один из ожидавших в камере. Услышав, как выражение пошло передаваться вниз по коридорам, Венера насупилась. В камере подъемника было трое стражей, и, вне сомнений, снаружи укрывались еще люди. Она заложила руки за спину и отправилась к сводчатой арке, всем своим видом говоря: ну-ка, останови меня! Они не стали.
Камера подъемника выходила на самую верхнюю из галерей обширного атриума башни. Галерея была и самой маленькой, поскольку с уменьшением высоты пространство атриума ширилось. Отсюда вид кружил голову: казалось, она подвешена высоко над пещерой со стенами-перилами. Венера стояла, глядя вниз, а последователи Брайса молчаливо окружали ее. Снизу доходил шум работающих молотков и пил.
Через некоторое время раздался перестук шагов, и затем появился сам Брайс. Его покрывала пыль от штукатурки, волосы были в беспорядке.
— Что? — спросил он. — Они идут?
— Нет, — с полуулыбкой отвечала Венера. — По крайней мере, пока еще нет. Это не означает, что мне в какой-то момент не потребуется устроить экскурсию. Но пока вы в безопасности.
Он с неодобрительным видом скрестил руки.
— Тогда зачем вы здесь?
— Затем, что это моя башня, — просто ответила она. — Хотела напомнить вам об этом факте.
Отсылая взмахом руки импровизированный почетный караул, он подошел и оперся на перила рядом с ней.
— А у вас железные нервы, — сказал он. — Я вроде бы припоминаю, при нашем последнем разговоре вы были привязаны к стулу.
— Может быть, в следующий раз будет ваша очередь.
— Вы думаете, что заперли нас здесь как пауков в банке?
— Что
— Реванш. Кроме того, вы голубых кровей — из знати. Невозможно, чтобы вы были на нашей стороне.
Она принялась разглядывать свои ногти:
— У меня нет стороны.
— Это и есть сторона голубой крови, — презрительно усмехнулся Брайс. — Есть те, кто заботится о людях — это одна сторона. А все прочие на другой стороне.
— Я забочусь о своих людях, — сказала она, пожимая плечами, и добавила, чтобы уколоть его: — И о моих лошадях я тоже забочусь.
Он отвернулся, сжав руки в кулаки.
— Где наш печатный пресс? — чуть погодя спросил он.
— В пути. Но у нас с вами есть более важный предмет для обсуждения. Только с вами. Э-э... У меня для вас есть одна работка...
Он глянул на нее; за высокомерием она разглядела заинтригованность.
— Пойдемте в место, лучше приспособленное для разговоров, — предложил он.
— Больше стульев, меньше веревок?
Он поморщился.
— Что-то в этом роде.
— Отсюда вы можете видеть Сакрус, — сказала она. — Это широко раскинувшееся поместье, оно тянется на несколько квадратных миль. Если кто-то вам и враг, то, думаю, это они.
— Наряду с прочими.
Местом для разговора выбрали библиотеку башни — высокий холл, полный готических арок и истлевших портьер, висевших, словно скальпы побежденных. Венера рыскала среди них, когда они с Гартом были здесь одни, и — как знать? — что-то из этих пыльных корешков, отстаивающихся на полках, могло не иметь цены. У нее времени на выяснение не нашлось, но люди Брайса прибрались здесь, и даже оставили парочку томов лежать раскрытыми на боковых столиках, возле нескольких потрескавшихся кожаных кресел.
Рассеянный вечерний свет лился сквозь ромбовидные оконные панели. Ей вспомнилась другая комната — в сотнях миль отсюда, в нации Гехеллен — и перестрелка. Она застрелила там женщину, прежде чем товарищи Чейсона разнесли окно и все они выпрыгнули наружу.
Брайс устроился в древнем полуразвалившемся кресле, которое давным-давно прилипло к полу, как ракушка.
— Наши цели просты, — начал он. — Мы хотим вернуть старые методы правления из тех дней, когда Вирга еще не повернулась спиной к развитым технологиям.
— Была причина, почему мы так поступили, — заметила она. — Чужаки...
Он пренебрежительно повел рукой:
— Я знаю россказни об этой «искусственной природе» из-за оболочки мира, которая нам угрожает. Они всего лишь сказки для того, чтобы угнетать народ.
Венера покачала головой:
— Я знавала агента с той стороны. Она работала на меня, предала меня. Я убила ее.
— Вы приказали убить ее?
— Убила. Собственной саблей. — Она позволила своей маске соскользнуть на секунду, обращаясь к Брайсу с совершенно неистовым выражением. — Вы что же думали — с кем вы говорите? — низким голосом добавила она.