Королева Карибов
Шрифт:
— Нет, но в ту ночь, когда я посадил ее в шлюпку, дул сильный ветер. Вот-вот должен был разразиться ураган. Мне и прежде рассказывали, будто Онорату спасли, подобрали. Я долго надеялся, я верил этому слуху, но теперь… это всего лишь одна из легенд залива.
— Но Диего уверял меня, что герцогиня в самом деле была подобрана испанской каравеллой, потерпевшей позднее крушение у берегов Флориды.
— А дон Пабло де Рибейра, управляющий герцога, рассказывал мне в Пуэрто-Лимоне, что шлюпку с
— Диего Сандорфу, кабальеро, — сказала маркиза. — Вспомните, ведь герцог отплыл именно во Флориду.
— И вы полагаете?.. — спросил Корсар, пораженный этой догадкой.
— Что он отправился искать свою дочь.
Кровь бросилась Корсару в лицо, глаза его загорелись.
— Жива! — вскричал он. — Онората жива!.. Неужели Бог совершил это чудо? Я должен видеть этого Диего! Я должен сам расспросить его.
— Я вам сказала, что он укрылся в форте Сан-Хуан де Люц.
— Что делать?
— Захватить эту твердыню.
— Это безумие, которое стоило бы огромных жертв. Флибустьеры не пойдут на это.
— Диего Сандорф, конечно, не выйдет оттуда до отплытия ваших судов и ухода ваших людей, кабальеро.
— Тогда я похищу его! — воскликнул Корсар, словно приняв быстрое решение.
— Где? — удивленно спросила маркиза.
— В форте.
— Какое безрассудство!.. Разве вы не знаете, что в форте шестьдесят пушек и гарнизон в восемьсот человек?
— Ну и что?
— Вас убьют, кабальеро.
— Я привык смотреть смерти в лицо.
— Но нужно жить.
— О да!.. Чтобы отомстить за моих братьев, — проговорил Корсар мрачным голосом.
— И ради Онораты…
Корсар вздрогнул, но не ответил. Он принялся ходить по комнате, как зверь в клетке.
— Прощайте, сеньора, — сказал он вдруг.
— Куда вы идете, кабальеро?
— Испытывать судьбу.
— Вы все же решились?
— Да, маркиза. Я похищу этого человека.
— Послушайте, кабальеро: кто знает…
— Вы что-то еще хотите мне сказать?
Испанка подошла к письменному столу из черного дерева, инкрустированному перламутром, и набросала несколько строк. Потом протянула записку Корсару.
— Найдите способ передать это Диего Сандорфу.
Корсар взял записку и прочел:
«Дон Диего! Один дворянин, мой друг, желает поговорить с вами. Он будет ждать сегодня ночью у последней восточной башни от полуночи до рассвета.
Он прибыл вместе с флибустьерами и отправится вместе с ними.
Инес де Бермейо».
— Благодарю, маркиза, — сказал Корсар, — но вы можете скомпрометировать себя.
— А почему, кабальеро? Разве я даю вам средство захватить форт? Наоборот, я избавляю моих соотечественников от этой опасности.
— Вы покровительствуете
— Нет, дворянину, кабальеро. Вы не враг моей родины.
— Да, я никогда не стал бы им, если бы злая судьба не свела меня с герцогом. Прощайте, сеньора, возможно, мы еще увидимся до моего отъезда во Флориду.
— Одно слово, кабальеро.
— Говорите, сеньора.
— Если Онарата жива… что вы сделаете с герцогом, ее отцом? Корсар посмотрел на нее долгим пристальным взглядом, потом сказал:
— Вы думаете, что души моих братьев успокоились? О нет, сеньора это не так…
— А Онората? — спросила маркиза.
— Судьба моя предначертана, — ответил он глухо. — Но я готов еще бросить ей вызов.
— Что вы хотите этим сказать, кабальеро?
Вместо ответа Корсар пожал ей руку и вышел быстрыми шагами, не прибавив ни слева.
В саду его ждали флибустьеры вместе с Моко, Кармо и Ван Штиллером.
— Пусть матросы с «Молниеносного» уходят, — приказал он. — Останутся только мои доверенные люди.
Он готов был уже углубиться в широкую аллею вместе с оставшимися, как вдруг остановился.
— Яра… — прошептал он со вздохом. Он вернулся в дом и снова вошел в гостиную нижнего этажа. Маркиза де Бермейо была еще там. Она сидела грустная, задумчивая.
— Где Яра? — спросил Корсар с легкой дрожью в голосе. — Я хочу видеть ее в последний раз.
— Пойдемте со мной, кабальеро, — ответила испанка, вставая.
Она отвела его в соседнюю комнату, богато обставленную и освещенную двумя канделябрами. Там, на диване из зеленого бархата, покрытая белой фландрской простыней, лежала бедная индианка.
Казалось, она спит или грезит. Ее нежные черты были спокойны, губы сложены в легкую улыбку. Тонкая струйка крови вытекала из-под простыни на ковер.
Корсар постоял, печально глядя на прекрасное лицо, потом наклонился и запечатлел на ее лбу последний поцелуй.
«Ты будешь отомщена, Яра, — прошептал он, — Корсар сдержит свою клятву».
Потом отвернулся и быстро вышел, словно пряча от маркизы свое искаженное глубоким волнением лицо.
— Пошли, — резко сказал он Кармо и его двум товарищам.
Быстрым шагом все четверо пересекли сад и вышли на улицу, направляясь к главной площади.
Несмотря на то, что спускалась ночь, грабеж в городе продолжался. Зная, что в их распоряжении мало времени и опасаясь подхода стоявших в окрестностях испанских войск, пираты грабили с яростью и неслыханной жестокостью. Из каждого дома доносились крики отчаяния, стоны, мольбы о помощи. Время от времени то в одном, то в другом доме разгорались схватки, трещали выстрелы, но флибустьеры быстро подавляли сопротивление, и грабеж продолжался.