Королева магии. Проклятый рассвет
Шрифт:
– ДА! – рявкнула я, не выдержав. – Потому что пока он предлагал только заботу и внимание! Я готова платить за это, папа. Никто не называл мне цену за то, чтобы ты все-таки пришел на выпускной, как обещал, а не надрался в это время! Никто не предлагал заплатить и не сидеть возле тебя вместо того, чтобы веселиться с друзьями! Никто не предлагал заплатить и не работать три смены, потому что ты так напился, что не смог выйти на работу! Никто не компенсировал мне отложенные на колледж деньги, которые ты проиграл! Все это в моей жизни, черт возьми, совершенно бесплатно, и да,
Папа, пошатываясь, поднялся.
– Я бы тоже очень хотела, чтобы все это видела мама. Она бы точно не стала терпеть твои запои и не верила обещаниям, что вот-вот «все станет хорошо». Не знаю, из какого дерьма ты нас вытащил, но, возможно, не стоило – все равно мы вляпались в новое!
Бах!
Я сначала услышала звук, а потом – когда щеку обожгло – поняла, что получила по лицу. Языком почувствовала вкус крови, провела дрожащей рукой по губам, но в полумраке трейлера ничего толком не увидела. Надо отдать отцу должное: он выбил злость одним ударом, оставив только горькую обиду, опустошение и странное внутреннее ощущение – как будто резко упало давление, и от слабости даже просто стоять тяжело.
– Грейс…
Наверное, он понял, что перегнул палку, но я уже не могла говорить с отцом. Бросив мусорный мешок там же, где и стояла, я схватила куртку и выскочила на улицу, как была, без обуви.
– Грейс! – донеслось мне в спину.
Но я умела быстро бегать. И знала все самые укромные уголки бухты. Иногда мысль о том, чтобы остаться в одном из таких жить уже не казалась наивной романтичной мечтой в духе приключенческих книг.
Это было одно из немногих «моих» мест. Туристы сюда не совались, тем более ночью. Чтобы попасть в небольшую пещеру нужно проплыть несколько метров до скалы, а затем обогнуть ее и нырнуть под плоский камень. Я нашла ее еще в детстве, в те времена, когда папа был занят строительством бара.
Местечко не инстаграмное: слишком мало света и моря. Но вода все же подбиралась к ногам, накатывая волнами и оставляя белесую пену. А через круглое отверстие в потолке пещеры лился лунный свет.
– Я на миг всерьез подумал, что увижу тебя с русалочьим хвостом, – раздался в тишине, нарушаемой лишь морем, голос Дилана.
Я подскочила и поспешно вытерла слезы.
– Что ты здесь делаешь?! Следишь за мной?
Он виновато развел руками и улыбнулся. Несколько каштановых прядей упали ему на глаза. А еще Дилан держал небольшую коробку.
– Я готовил тебе сюрприз. Думал, ты пойдешь открывать шезлонги, увидишь шарики и вот… пончики. Пока привязывал шарики, увидел, как ты выскочила и понял, что ты в бухте. Что стряслось, Грейс? Снова отец?
– Так. Семейные дрязги.
Он сел рядом, открыл коробку с четырьмя разноцветными пончиками и протянул мне.
– Сладкое не заменяет счастье, но отлично его имитирует. Розовый – «бабл гам». Тебе понравится.
Пончики действительно волшебные: нежное воздушное тесто, бархатистая поверхность, не приторная, а вкусная начинка. Забавно хрустящий воздушный рис и мягкая помадка в роли глазури. Это было бы наслаждением, если бы мне не было так больно жевать. Скула покраснела
– Не угадал?
– Угадал, просто я… не обращай внимания. Мне грустно, но обычно этого никто не видит, и все само собой проходит. Тебе просто не повезло.
– Ну почему же? Очень повезло. Чудесное место. Не думал, что в наших краях есть такие пещерки.
– Да, я с детства люблю здесь бывать. Здесь немного опасно в прилив, но я пока что не попадала. Зато полная луна смотрит прямо в отверстие в крыше. Свет классно падает внутрь, и камни рисуют тени. В детстве я любила придумывать для них сюжеты.
– Расскажешь?
– Ерунда. Сказки. Придумывала огромных древних существ. Женщину с телом медузы ниже пояса, с изящной фигурой и длинными многочисленными рогами на голове. Как в том фантастическом фильме, помнишь? У нее было красивое, но очень инопланетное лицо с огромными черными круглыми глазами, а еще белоснежная – даже больно смотреть – кожа. Я решила, что это луна. И однажды она вышла из моря прямо посреди дня и съела солнце, погрузив мир во мрак.
Я усмехнулась, вспомнив мечты писать рассказы или создавать компьютерные игры.
– Психолог наверняка нашел бы во всем этом тысячи детских травм.
Но Дилан – поэтому я и была в него влюблена – относился серьезно к тому, что от меня слышал.
– А что же случилось с луной?
– С луной? – Я нахмурилась.
– Существо съело луну, неужели Ковен Солнца не отомстил?
– А есть такой ковен?
– Если есть пожирательница солнца, то должны быть и его защитники.
– Хорошо, я возьму тебя в соавторы, – рассмеялась я. – Про месть луне я ничего не придумала.
Дилан потянулся, чтобы меня поцеловать, и нечаянно коснулся больной щеки. Я зашипела и отстранилась, а он нахмурился.
– Грейс?
– Прости, я ударилась…
– Не лги мне. Тебя отец ударил?
– Мы оба хороши.
– Нет, Грейс, это работает не так! Раньше он просто напивался, а теперь бьет тебя? Сколько можно так жить? Почему, Грейс, ну почему ты не хочешь выйти за меня замуж и забыть об этой жизни как о страшном сне?!
– Потому что он мой отец. Потому что… – Мой голос сорвался, и я решилась признаться в том, в чем не признавалась до сих пор никому. – Я решила взять деньги, отложенные на колледж, и отправить его в реабилитационный центр. Мне осталось накопить совсем немного.
Дилан укоризненно покачал головой.
– Грейси-Грейси. Ты уже пожертвовала ради отца многим. Почему хочешь пожертвовать будущим?
– Потому что все не так, как кажется. Папа – моя семья. Он не всегда был таким. И я не могу его бросить. По крайней мере, не сейчас, когда есть шанс ему помочь.
Мы долго молчали. Я смотрела на мокрый песок, завороженная блеском его частичек в лунном свете. Дилан задумчиво рассматривал потолок.
– Может, ты и права. Мне сложно понять, у меня совсем иные отношения в семье. Мы выстроили вокруг себя заборы из бабла и лишь изредка устраиваем перекличку.