Королева Марго
Шрифт:
— Превосходно, сударь; по-моему, я никогда так хорошо себя не чувствовала: это, должно быть, оттого, что я провела ночь не дома.
— А-а! Не дома? — переспросил Ла Моль, как-то странно посмотрев на Маргариту.
— Ну да! Что ж тут удивительного?
— Не будет ли нескромностью, если я осмелюсь спросить, в каком монастыре вы переночевали?
— Разумеется, не будет: я не делаю из этого тайны — в Благовещенском. А что здесь делаете вы, и почему у вас такой встревоженный вид?
— Я тоже
— А это его перо? По правде говоря, его судьба и меня тревожит: место здесь недоброе.
— Ваше величество, вы можете успокоиться: это мое перо; я потерял его в половине шестого утра на этом самом месте: тут на меня напали четверо разбойников и, кажется, хотели убить меня во что бы то ни стало.
Маргарита сдержалась и ничем не выдала сильного испуга.
— Ах, вот как! Расскажите, как было дело! — сказала она.
— Очень просто. Как я имел честь доложить вашему величеству, было часов пять утра…
— Что? — прервала его Маргарита. — В пять утра вы уже вышли из дому?
— Простите, ваше величество, но я еще не возвращался домой, — ответил Ла Моль.
— Ах, господин де Ла Моль, господин де Ла Моль, возвращаться домой в пять часов утра! Так поздно! Вы получили по заслугам, — сказала Маргарита с улыбкой, которая любому другому показалась бы лукавой, а торжествующему Ла Молю — обаятельной.
— Я и не жалуюсь, — почтительно кланяясь, отвечал Ла Моль, — и если бы меня за это даже растерзали, я все-таки чувствовал бы себя во сто раз счастливее, чем того заслуживал. Словом, поздно или, если угодно вашему величеству, рано я возвращался домой из одного чудесного дома, где провел ночь, как вдруг четыре грабителя с ножами неимоверной длины выскочили из-за угла переулка Мортельри и пустились за мной в погоню. Смешно, сударыня, не правда ли? Но что правда, то правда: я был вынужден обратиться в бегство, потому что забыл шпагу.
— Ах, понимаю! — ответила Маргарита с самым простодушным видом. — Вы возвращаетесь за своей шпагой?
Ла Моль взглянул на Маргариту так, словно у него мелькнуло какое-то подозрение.
— Я, конечно, вернулся бы туда, и к тому же весьма охотно, ибо у моей шпаги был великолепный клинок, но я понятия не имею, где этот дом.
— Как же так, сударь? — заметила Маргарита. — Вы понятия не имеете, где дом, в котором вы провели ночь?
— Да, и пусть меня унесет сатана, если я догадываюсь, где этот дом!
— Как странно! Ваше приключение — это целый роман!
— Совершенно верно, настоящий роман!
— Расскажите
— Это довольно длинная история.
— Ничего, у меня есть время.
— А главное, она совершенно неправдоподобна.
— Рассказывайте, рассказывайте, я как нельзя более легковерна.
— Вы приказываете, ваше величество?
— Приказываю, если это необходимо.
— Повинуюсь. Вчера вечером мы с моим другом, расставшись с двумя обворожительными дамами, с которыми мы провели вечер на мосту Михаила Архангела, поужинали у Ла Юрьера.
— Прежде всего, — самым естественным тоном спросила Маргарита, — кто такой этот Ла Юрьер?
— Ла Юрьер, — ответил Ла Моль, взглянув на Маргариту так же подозрительно, как и в первый раз, — это хозяин гостиницы «Путеводная звезда» на улице Арбр-сек.
— Так, так, я вижу ее отсюда… Итак, вы ужинали у Ла Юрьера и, конечно, вместе с вашим другом Коконнасом?
— Да, с моим другом Коконнасом. Когда мы ужинали, какой-то человек вручил каждому из нас по записке.
— Одинаковой? — спросила Маргарита.
— Совершенно одинаковой. Там была только одна строчка: «Вас ждут на улице Сент-Антуан, против улицы Жуй».
— А записка была без подписи? — спросила Маргарита.
— Не совсем: вместо подписи стояли три слова, три чарующих слова, трижды суливших одно и то же, а именно — тройное блаженство!
— Какие же это три слова?
— Eros, Cupido, Аmоr.
— В самом деле, прелестные имен! И вы получили то, что вам было обещано?
— О, гораздо больше, во сто раз больше! — с восторгом воскликнул Ла Моль.
— Продолжайте; мне страх как любопытно знать, что ждало вас на улице Сент-Антуан, против улицы Жуй.
— Какие-то две дуэньи с платочками в руках объявили, что завяжут нам глаза. Как вы догадываетесь, ваше величество, мы не сопротивлялись я смело подставили головы. Одна провожатая повела меня налево, вторая новела моего друга направо, и тут мы с ним расстались.
— И что же дальше? — спросила Маргарита, видимо, решившая разузнать все до конца.
— Не знаю, куда повели моего друга, — отвечал Ла Моль, — быть может, в ад, но меня отвели в такое место, которое я принял за самый настоящий рай.
— Из которого вас, наверное, прогнали за чрезмерное любопытство?
— Справедливо, ваше величество, вы на редкость проницательны! Я с нетерпением ждал рассвета, чтобы увидеть, где я нахожусь, но в половине пятого ко мне вошла та же дуэнья, опять завязала мне глаза, взяла с меня обещание не поднимать повязки, вывела на улицу, прошла шагов сто и еще раз заставила поклясться, что я не сниму повязки, пока не досчитаю до пятидесяти. Я досчитал до пятидесяти и оказался на улице Сент-Антуан, против улицы Жуй.