Королева морей
Шрифт:
— Вот, Асия, по случаю счастливого отплытия давай выпьем по кубку вина. Это хоть и «мерзость сатаны», но иногда приятно испить его. Возьмем грех на душу. Мне придется замаливать его, а ты пока еще не правоверная. Ты гяурка, тебе можно, — старик лукаво сощурил глаза и неуверенной рукой разлил густое вино по граненым кубкам. Оно искрилось рубиновым цветом, и хоть Асия никогда не пробовала вина, ей сейчас захотелось отведать запретного напитка.
— Как говорят неверные, будем здоровы, —
Асия осторожно отпила глоток терпковатой влаги с непонятным запахом южных садов, потом еще один, и отставила.
— Не вижу ничего особенного, — сказала Асия.
— Однако руми без него не могут жить. Да и у нас, правоверных, находится немало любителей нарушить шариат. В глубокой древности и нам можно было пить его без запрета.
— Шахаб часто употребляет его, — отозвалась Асия неуверенным тоном.
— Да, Шахаб грешит этим часто, и за это аллах покарает его. Но он не будет сердиться на нас. Допивай, Асия.
Они допили кубки, и Асия почувствовала некоторое кружение в голове и слабость в ногах. Она впервые пила спиртное и немного растерялась от нового ощущения. Абу-Мулайл заметил ее состояние, улыбнулся и сказал:
— Вижу, что оно уже начало действовать на тебя. От него головы становятся глупыми, а руки дерзкими и непослушными. Ноги же заплетаются и плохо держат хозяина. Вот почему надо воздерживаться от употребления этого напитка. Недаром его зовут у нас «мерзостью сатаны». И ты старайся к нему не привыкать. Цепко держит этот напиток тех, кто привык к нему. Не отпускает и приводит к гибели.
Асия сама помнила, как мужики в ее родной деревне стервенели по праздникам, напиваясь зелья, и сколько совершалось драк и даже смертоубийств.
На душе стало легко и приятно, голова работала ясно, и Асия внимательно слушала старика, понимая, что он хочет ей добра.
— Ты упомянула Шахаба, Асия, — сказал Абу-Мулайл задумчиво. — Он последние дни ходит такой вялый и хмурый. С чего бы это?
— Господин мой, я с ним почти не встречаюсь. Мы редко видимся, и я не спрашивала его ни о чем.
— Ну да, ну да. Переживает, собака, знает, чью кость уворовала. Пусть себе переживает да подумает. Это ему полезно. Скоро ему без меня придется устраиваться в этой жизни. Худо ему придется, Асия.
Асия поняла, на что намекает старик. Перед отплытием Абу-Мулайл позвал Шахаба, ее, судью-кади и верных приказчиков и зачитал завещание. Все имущество он делил между своими сыновьями, но Шахаб оказался обделенным и с трудом скрыл возмущение и негодование. Завещание было в торжественной обстановке скреплено подписями и печатями кади, и присутствующие поставили свои подписи на документе.
И
Их двухмачтовая самбука ходко бежала вдоль берега, обходя коралловые рифы. Асия, сносно переносившая качку, подолгу выстаивала на палубе, держась за поручни фальшборта, наблюдая за работой матросов и командами амира-капитана и его помощника-серинджа. Матросы ловко тянули канаты, с быстротой белок карабкались по вантам, безропотно сносили палочные побои.
Худые и обтрепанные, они выглядели очень жалко. Асия часто жалела их и выносила кое-что из еды. Они боязливо благодарили и тут же жадно съедали подачки. Ей было приятно видеть блеск благодарности в их глазах.
А купец Кахлан ибн Лайс старался развлечь Асию разговорами.
— Ханум впервые в море?
— Нет. Бывала и раньше, но редко и мало, — отвечала охотно Асия.
— Сейчас зима, и жары нет, а вот солнце запечет, так страшно будет по палубе ходить. Ханум, наверное, с севера?
— С севера, уважаемый. Там нет такого моря и такой жары.
— А морских разбойников ханум не боится?
— А они бывают здесь? Я уже испытала их нападение и очень боюсь повторения. Не пугайте меня, ага.
— Бывают, да еще какие! Нам, мелким купцам, особенно достается. С нами легко справиться. А они выскакивают из своих укрытий на островах возле Бахрейна, и спасения от них тогда не жди. Все отберут и голыми отпустят. И то приходится аллаха благодарить, что живыми вырвались. А то и смерти предать могут.
— Это я уже видела. Турки нас захватили.
— О, эти нечистые сунниты! Их проклятый Омар сам был свирепым разбойником вместе с Османом и Абу-Бекром. Как тяжко ты пострадала, ханум!
Он старался уважить любопытство важной и красивой ханум, жены такого известного купца. Подробно разъяснял устройство корабля, сыпал терминами, и Асия совсем запуталась, хотя и уяснила для себя некоторые важные понятия.
Самбука несла два огромных косых паруса и легко могла идти против ветра, чему так удивлялась Асия.
Путешественники сделали короткую остановку в порту Рас Ябрин, куда долго заходили, так как городок расположен в глубоком заливе и хорошо защищен от ветров.
Затем самбука направилась на юг, и вскоре берег исчез из глаз. Мгла с запада закрыла часть моря, и видимость ухудшилась. Стало тревожно, и Асия, ушла в каютку, где тоскливо жалась Сафа, плохо переносившая морское путешествие. Из-за этого Асия вынуждена была сама себя обслуживать. И хотя это не доставляло ей хлопот, она делала вид, что сердится.