Королева сердец зомби
Шрифт:
Она… выбрала его?
Хочет быть с ним?
Я поражен.
Он обнимает ее. Она обхватывает его щеки ладонями, как я так часто делал с ней, поднимается на носочки и нежно целует в губы.
Каждая клеточка моего тела кричит в знак отрицания. Я хочу оторвать ее от него, заключить в свои объятия, где ей самое место, и потребовать, чтобы она поцеловала меня. Только меня. Я хочу ее встряхнуть. Встряхнуть так сильно, чтобы мысли о Гэвине были навсегда забыты. Я хочу сказать ей, чтобы она держала дистанцию с этим
Но это не принесет мне никакой пользы. Видения никогда не ошибаются…
…игровая комната исчезает. Я моргаю и снова оказываюсь в спальне. Мы снова внутри. Гэвин, спотыкаясь, отходит от меня. Он бледен, явно потрясен. Я знаю, что недавно у него было видение с Али. В нем они не просто целовались, они делали кое-что большее. Я узнал об этом от Гэвина после того, как Али отказалась рассказывать. Я пытался убедить себя, что они неправильно истолковали то, что видели.
Теперь я не могу этого сделать.
— Уходи, — огрызаюсь я, вцепившись в ручки стула, чтобы не потянуться к нему. Я хочу убить его. И я умею это делать. Я даже могу сделать так, чтобы это выглядело как несчастный случай. Знаю, где спрятать тело. Али никогда не поймет, что произошло. Но она может скучать по нему, может оплакивать его… и мысль об этом сводит меня с ума. — Уходи сейчас же.
Он понимает. Это спасет ему жизнь.
Я пытаюсь дышать. В моей голове сейчас минное поле, и я переступаю через каждую из них. Али оставит меня. Бум! Али влюбится в Гэвина. Бум! Али будет целовать и прикасаться к Гэвину. Бум! Гэвин завоюет ее, а я… я потеряю ее. Бум, бум!
Я не привык быть беспомощным. Если есть проблема, я действую. Исправляю. Все становится лучше. Но ничего не могу с этим поделать, и я это знаю. Я не могу заставить кого-то меня полюбить.
Она шевелится, и ее глаза открываются, показывая радужки цвета идеального летнего утра, ясные и голубые, поразительные.
— Привет, — тихо говорю я. Я тянусь к ее руке, но останавливаю себя перед самым прикосновением.
Она не может сосредоточиться.
— Привет. — ее голос изменился. Стал более хриплым. — Я рада, что ты снова со мной разговариваешь.
Я должен улыбнуться ей, как-то успокоить ее, но вместо этого хмурюсь. Она рада, что я сейчас здесь. Но как долго это продлится? Когда она будет радоваться присутствию Гэвина?
— Я никогда не игнорировал тебя, — сказал я.
— Значит, избегал.
Я не могу ей лгать… не могу.
— Да.
Ее взгляд встречается с моим, и, как и в случае с Гэвином, у нас начинается видение…
…Мы находимся в игровой комнате Анкха. Я стою напротив нее… улыбаюсь чему-то, что говорит мне Вероника. Я почти не слушаю, слишком поглощенный тем, что Али снова стоит перед Гэвином, снова обхватывая ладонями его щеки.
Несмотря на расстояние,
— Ты лучше, чем я думала.
— Знаю, — отвечает Гэвин. Он абсолютно самоуверен, и мне хочется сломать ему нос.
— Такой скромный, — говорит Али.
Он усмехается.
— Ты довольна тем, как все закончилось?
Она смотрит в мою сторону, не обращая внимания на то, что Вероника стоит рядом со мной.
Она выглядит безразличной. Как будто ей все равно, что я стою с бывшей. Как будто я ей безразличен.
— Да, — говорит она. — Да, я…
…видение заканчивается прежде, чем она успевает сказать что-то еще, исчезая в один-единственный, разбитый удар сердца.
Я опускаю голову на поднятые руки, провожу пальцами по своим и без того растрепанным волосам. Еще одно доказательство. Конец близок. Время обратного отсчета в наших отношениях идет на убыль.
Гнев наполняет меня. Нет. Гнев — недостаточно сильное слово. Ярость наполняет меня. Темная, тяжелая и колючая, она давит на меня, режет. Почему Гэвин? Почему он, а не я?
— Ты же знаешь, что Гэвин — бабник. — говорю я холодным голосом, пытаясь скрыть ярость. — Он никогда не был с одной и той же девушкой дважды. И ему никогда не нравились блондинки. У вас ничего не получится.
— Меня не интересует Гэвин, — выпаливает она. — Коул, ты должен…
— Ничего не говори. Просто… не надо. — ее заверения только ухудшат ситуацию. Однажды мне придется наблюдать, как она все сильнее и сильнее влюбится в одного из моих друзей. Я буду уничтожен.
Я уже уничтожен.
Я хватаю две подушки и подкладываю ей за спину. Когда она устраивается поудобнее, я беру стакан воды с прикроватного столика и подношу его к ее губам.
— Пей.
Румянец заливает ее щеки, когда она повинуется.
— Спасибо.
Я киваю и отставляю стакан в сторону.
— Давай поговорим о том, что случилось с Джастином. — это причина, по которой она здесь. Это безопасная тема. Это даст мне время, позволит взять себя в руки.
— Он в порядке? — спрашивает она.
— Да, он выздоровел намного быстрее, чем ты. — зомби укусил Джастина, и токсин подействовал так быстро, что потом он укусил Али. Он заразил ее. Но, если его исцелила одна доза противоядия, то для Али потребовалось три дозы. Почему?
— Эй, не вини меня. Я здесь жертва.
— Да. Знаю. — я почесал затылок. — Прости. Было страшно наблюдать, как ты страдаешь, и не знать, чем помочь.
Она расслабляется, и я не могу заставить себя рассказать ей остальное.
— Охотник когда-нибудь кусал другого охотника? — спрашивает она.
— Насколько мне известно, нет. Не тогда, когда оба все еще были людьми.
— Пыталась ли я укусить кого-нибудь, пока была… не в себе?
— Только меня, — говорю я.
Она снова бледнеет.