Королева Теней
Шрифт:
Аэлина, - выдохнул он.
Не выговор и не предупреждение, но…мольба. Это звучало как мольба. Он опустил голову к ее выставленной шее и завис на волоске от нее.
Она выгнула шею сильнее, тихо приглашая.
Рован выпустил тихий стон, и зубы впились в ее кожу.
Один укус, одно движение, это было все, что требовалось ему, чтобы вырвать ей горло.
Его удлиненные клыки скользнули в ее плоть – нежно, точно. Она сжала простыни, чтобы удержаться от желания провести пальцами вниз по его голой спине и привлечь
Он уперся одной рукой рядом с ее головой, зарываясь ей в волосы.
Никто другой, - прошептала она.
– Я никогда бы не позволила никому другому приблизиться к моей шее.
Это был единственный способ, который он мог понять, показать ее доверие, только хищная сторона Фэ могла понять.
Никто другой, - повторила она.
Он издал еще один низкий стон, ответ, подтверждение и запрос, и грохот эхом отозвался внутри нее. Осторожно, он вынул свои зубы на месте, где ее жизненная сила барабанила и стучала, его дыхание было горячим на ее коже.
Она закрыла глаза, каждое ее чувство было сосредоточено на этом ощущении, на зубах и рте возле ее горла, на сильном теле над ней, дрожащим от сдерживания. Его язык скользнул по ее коже.
Она издала небольшой шум, который, возможно, мог быть стоном или словом, или его именем. Он вздрогнул и отстранился, прохладный воздух поцеловал ее шею. Дикость – чистая дикость была в этих глазах.
Затем он тщательно, нагло рассмотрел ее тело, его ноздри изящно раздулись, когда он точно учуял, то чего она желала.
Ее дыхание стало рваным, когда он перевел свой взгляд на ее – голодный, дикий, упорный.
Пока нет, - сказал он грубо, его дыхание было неровным.
– Не сейчас.
Почему, - это была попытка вспомнить, как говорить, с ним, пристально смотрящим на нее так. Так, как будто он мог ее съесть живьем. Теплота распространилась внутри нее.
Я хочу не торопиться с тобой – чтобы изучить каждый дюйм твоего тела. К тому же, в этой квартире очень, очень тонкие стены. Мне не нужны зрители, - добавил он, когда склонился снова, очищая своим ртом порез на ее шее.
– Когда я заставлю тебя стонать, Аэлина.
О, Вэрд. Она была в беде. В такой проклятой беде. И когда он произнес ее имя так…
Это меняет дело, - сказала она, едва выговаривая слова.
Все меняется уже некоторое время. Нам предстоит столкнуться с этим.
Интересно, как долго продлилась бы его решимость ждать, если бы она подняла лицо, чтобы встретиться своим ртом с его, если бы она провела пальцами вниз, по его позвоночнику. Если бы она тронула его еще ниже. Но...
Драконы. Ведьмы. Армия. Эраван.
Она выпустила тяжелый вздох.
Сон, - пробормотала она.
– Мы должны лечь спать.
Он снова вздохнул, медленно отрываясь от нее, и шагнул к шкафу, чтобы одеться. Честно говоря, это было пыткой - не прыгнуть за ним,
Возможно, она должна попросить Эдиона пойти и переночевать где-то в другом месте.
И потом, она горела бы в аду целую вечность за то, что она самый эгоистичный и ужасный человек, живший когда-либо на Земле.
Она заставила себя перевести взгляд на шкаф, не доверяя себе смотреть на Рована, не сделай она чего-то бесконечно глупого.
О, у нее было так много проклятых богами неприятностей.
Глава 53 Пей, - напевал демон-принц, как обычно уговаривают любовницу.
Насладись им.
Заключенный рыдал на полу темницы, его страхи, боль и воспоминания вытекали из него. Демон-принц вдыхал их, как если бы они были опиумом.
Очень вкусно.
Это было.
Он ненавидел себя, проклинал себя.
Но отчаяние, исходившее от человека, его худшие воспоминания, разрывали его в клочья…это было опьяняюще. Это была сила. Это была жизнь.
В любом случае, у него не было ничего и никого. Если бы у него был шанс, он бы нашел способ расправиться с ним. В настоящее время это было бесконечностью, это было рождением, смертью и возрождением.
Так что, он выпивал всю боль этого человека, его страх и печаль.
И он учился любить это.
Глава 54 Манона смотрела на письмо, которое только что доставил дрожащий гонец. Элида делала все возможное, чтобы выглядеть так, будто она не наблюдала за каждым метанием глаз Маноны, когда та просматривала страницу, но не смотреть на нее было все сложнее, когда ведьма рычала с каждым словом, которое читала.
Огонь уже превратился в тлеющие угольки, Элида лежала на соломенном тюфяке, вставая она застонала, боль пронзила ее тело. Она нашла мокрый моток пряжи в кладовой, и даже спросила повара, может ли она его взять для Лидера Крыла. Он не смел возразить. Или пожадничать две маленькие сумки орехов, которые она также стащила «для Лидера Крыла». Это все же лучше, чем ничего.
Она хранила это под своим тюфяком, и Манона ничего не замечала. Со дня на день должна была прибыть повозка с припасами. Когда она уедет, Элида будет в ней. И больше никогда не будет иметь дел с этим злом снова.
Элида потянулась к куче бревен и, взяв два, подбросила их в огонь, вызвав волну искр. Она уже собиралась лечь, когда Манона сказала из-за стола:
Через три дня мы с моим отрядом Тринадцати отправимся в путь.
И куда же?
– осмелилась спросить Элида.
С той жестокостью, с которой Лидер Крыла читала письмо, это не могло быть чем-то приятным.
В леса, на севере. В...
– Манона взяла себя в руки и поднялась, она прошла сильными, как и сама, шагами и, подойдя к очагу, бросила туда письмо.
– Меня не будет, как минимум, два дня. Если бы я была на твоем месте, то затаилась бы на это время.