Королева Тьмы

Бишоп Энн

Черные Камни были практически осушены до дна, но он держался изо всех сил, когда они медленно начали падать к Черной паутине.

И ничего не произошло.

Сотрясаясь от пережитого, дрожа всем телом, Деймон уставился на Черную сеть, не в силах поверить собственным глазам.

Ему потребовалось не меньше минуты, чтобы усилием воли заставить пальцы разжаться. Наконец, уговорив себя отпустить Ведьму, он осторожно взмыл над паутиной. Возле ее плеча Деймон обнаружил два лопнувших предела. Бережно, осторожно он пригладил Черные шелковые нити поверх остальных

цветов, окутавших ее своей силой.

Ведьму было невозможно рассмотреть за хаотически переплетенными разноцветными нитями, четко виднелся лишь маленький витой рог. Но этого оказалось достаточно.

«Мы сделали это, — прошептал он, и его глаза наполнились слезами. — Мы это сделали».

«Да, — тихо прошипел Лорн. — Вы ссправилиссь».

Деймон поднял глаза, огляделся. Когда он вновь устремил взор на Ведьму, она исчезла. И все остальное тоже.

15. Террилль

Сэйтан открыл глаза, попытался пошевелиться и обнаружил, что придавлен к полу двумя телами. Его сыновья. «Ох, ведьмочка, — подумал Повелитель, — надеюсь, это стоит уплаченной цены».

Он снова попытался пошевелиться, зарычал, осознав всю тщетность своих усилий, и наконец сумел толкнуть Люцивара локтем.

Тот заворчал в ответ и свернулся, калачиком.

Он снова пихнул Люцивара, потому что не находил в себе сил оттолкнуть Деймона. Даже не всерьез. Даже так. Только не сейчас.

Ворчанье перешло в рык, но наконец Люцивар пошевелился. И разбудил Деймона.

— Я бесконечно счастлив, что вы нашли столь удобную подушку, — сухо произнес Повелитель, — однако человек моего возраста предпочитает спать не на холодном каменном полу.

— Не переживай, человек моего возраста тоже не в восторге, — проворчал Люцивар, аккуратно поднимаясь на ноги.

Размяв плечи, он осторожно потянулся.

Деймон со стоном сел.

Наблюдая за ним, Сэйтан заметил, как в его глазах вспыхнул свет, исполненный восторга и предвкушения. Это непривычное выражение, появившееся во взоре сына, растопило его сердце.

Он принял руку Деймона, поднимаясь на ноги, и заметил явную холодность Люцивара к брату. Это изменится. Должно измениться. Но сейчас к упрямому эйрианцу лучше не подходить с подобными разговорами — по крайней мере, до тех пор, пока он не увидит Мэриан и Деймонара, поэтому нет смысла провоцировать его на очередную вспышку гнева. Кроме того, Сэйтан слишком устал, чтобы сейчас пытаться приструнить сына.

Повелитель направился к дверям. Двое сыновей шли по обеим его сторонам на шаг позади.

Сумерки. Прошел целый день.

Они миновали дворик. Люцивар распахнул ворота.

Порыв ветра пронес мимо тряпку, привлекшую внимание Повелителя. Обрывок женского платья. Платья Гекаты.

Он не стал заострять на нем внимания.

— Мне сейчас не хватает сил, — тихо произнес он. — Не могли бы вы вдвоем…

Люцивар устремил взор на юг. Деймон — на север. Через минуту на их лицах появилось одинаковое мрачное выражение притворного спокойствия.

— Там есть Кровь, — медленно произнес

Деймон. — Немного.

— То же самое, — произнес Люцивар.

Немного. Всего лишь немного. Благая Тьма, пусть в Кэйлеере все будет иначе…

— Идем домой.

Он почувствовал изменения сразу же, как только они вышли из Врат между Королевствами. Едва Алтарь остался позади, как Деймон и Люцивар взглянули на коридор, ведущий к Первому Кругу и остальным.

Сэйтан же повернулся в противоположную сторону, не готовый еще справиться с тем, что неизбежно последует за встречей.

— Идите за мной.

Оба неохотно повиновались.

Он вышел на террасу, обнесенную низкой стеной, которая выходила к Риаде, ближайшей деревне Крови.

Деймон посмотрел в сторону селения. Люцивар — туда, где располагалось эйрианское гнездовье.

Во вздохе Деймона отчетливо прозвучало облегчение.

— Я не знаю, сколько людей жили там вчера, но Крови по-прежнему много.

— Фалонар! — воскликнул Люцивар и ухмыльнулся, взглянув на других мужчин. — Все живы и в полном порядке. Их немного потрепал шторм, но все хорошо.

— Хвала Тьме, — прошептал Сэйтан.

Подступили непрошеные слезы, в которых гордость в равной степени смешалась с горем. Протвар сказал, что это поле битвы другого рода, но их ждет добрая схватка. Он был прав. Схватка была достойной истинного воина. Вместо того чтобы увидеть, как друзья и близкие присоединяются к мертвым демонам, они ушли во Тьму, зная, что любимые ими люди будут жить дальше. Чар, Дужэй, Мортон, Тишьян, Кассандра, Протвар, Мефис, Андульвар. Ему будет их не хватать. Мать-Ночь, как же ему будет их не хватать…

— И Кровь будет петь Крови. Вы спели хорошую песню, друзья мои. Вы спели хорошую песню.

Придется рассказать о происшедшем Люцивару и Деймону — и Сюрреаль. Но не сейчас. Не сейчас.

Он по-прежнему страшился предстоящей встречи, однако дольше оттягивать было нельзя.

— Идемте, щеночки. Уверен, ковен найдет что сказать об этом.

Все прошло еще хуже, чем он ожидал.

Ковен и мальчики с восторгом встретили Люцивара, который тут же заключил в объятия Мэриан и Деймонара. Деймона приветствовали с прохладной сдержанностью. Все, кроме Карлы, которая после традиционного «чмок-чмок» действительно поцеловала его. И Сюрреаль, которая наградила Деймона холодным взглядом, а потом заявила:

— Ты похож на дерьмо, Сади.

Он бы сорвался на нее, если бы Деймон не ответил сухо, что ее комплименты, как всегда, изысканно несдержанны. И если бы она не усмехнулась в ответ.

А Терса, заключившая лицо своего сына в ладони, взглянула в его золотистые глаза.

— Все будет хорошо, Деймон, — мягко произнесла она. — Поверь той, что способна видеть. Все будет хорошо.

Сэйтан не думал, что его сын заметил холодность окружающих или обратил внимание на то, кто поздоровался с ним, а кто воздержался. Его глаза блуждали по комнате в поисках той, кого здесь не было — и никогда уже не будет.