Королевская кровь. Огненный путь. Расколотый мир

Котова Ирина Владимировна

– Знайте, – произнес он наконец, – что, не будь у меня короны, я бы ни минуты не сомневался. Но в следующий раз Рубин будет в Рудлоге только через тридцать лет. Имею ли я право забирать целый год процветания своей страны?

– Ты отказываешь нам? – спокойно и терпеливо уточнил Терии.

– Нет, – раздраженно отозвался Седрик. В сердце его вина и торжество оттого, что просят его помощи, смешались со злостью: он тоже просил, но ему не пошли навстречу. – Но мне, как вы и сказали, нужно время, чтобы обдумать вашу просьбу и принять разумное решение. И я очень надеюсь, что в любом случае оно

не повлияет на наши отношения. А пока, прошу, будьте моими гостями.

Через некоторое время в своих покоях тихо беседовали драконы. И слушали их соглядатаи, чтобы каждое слово передать своему королю. Но были там и люди, что работали не только на Рудлог.

– Что будем делать, если Седрик откажет? – спросил Нории, стоя у распахнутых ставней и любуясь на пышную зелень, омываемую налетевшей к ночи грозой.

– Постараемся убедить его, – ровно ответил Владыка Терии. – А если не получится, придется принимать другие меры. Нам нужен Рубин, некуда деваться. Надеяться на внезапные дожди бесполезно, слишком долго мы их ждали.

– Он согласится, – с уверенностью сказал Энтери. – Разве может он оставить нас в беде?

С печальными улыбками посмотрели на него Терии и Нории. Энтери повезло не быть правителем, и не знал он, что дружба – это одно, а политика – совершенно другое. Там, где дружба и симпатия заставляют отдать последнее, политика велит воткнуть нож в спину и провернуть, чтобы урона больше нанести.

За окном заполыхали молнии, и уже все три дракона зачарованно обратили свои взоры на потоки дождя, барабанящие по подоконнику, проникающие в комнату.

– Матушка разгулялась, – с почтением проговорил Нории, вытянул руки за окно, набрал в ладони воды, умылся. – Красный свой сезон празднует, супругу встречает.

– Полетать бы, – мечтательно выдохнул Энтери. – Давно я под дождем не летал.

– И я бы слетал, – глухо пророкотал Нории. – Заглянул бы в храм, поклонился Красному, попросил бы помощи – чтобы смягчил Седрика.

– Полетайте, – согласился Владыка Терии. – А я спать. Завтра нелегкий день.

Ани-искорка нырнула в темноту. И не должно болеть сердце у крошечной точки – а болит; не должно сжиматься от будущего горя – а будто задыхается она. Куда сейчас выкинет ее Колодец памяти? Нужна ли ей такая страшная память?

Нужна.

И понеслись видения, забрасывая ее то в прошлое, то в будущее, смешиваясь, – и все страшнее были они, все неотвратимее.

Зазвенели на ветру тонкие бамбуковые палочки и серебряные трубочки. Вставал рассвет над вишневыми садами, пока в Рудлог спускалась ночь. И в эту рань в маленьком павильоне неподалеку от императорского дворца уже горели свечи. Там кипела работа, там слушал срочный доклад своего соглядатая глава императорской тайной службы. Выслушал, хищно глаза его блеснули: любят Желтые вмешиваться в политические узелки, свои нити вплетать.

Наградил шпиона, подождал, пока закроется Зеркало, по которому маг отправил своего человека обратно в Рудлог, и поспешил на встречу со старым императором.

Тей Ши, ослепший на оба глаза, но видящий больше иных зрячих, сидел на скамье, пока супруга его, стоя на коленях перед мужем, расчесывала

его длинную бороду. Стар был йеллоувиньский тигр, но зубы его оставались крепки, и хитер он был так, как другим монархам и не снилось. Договорил глава тайной службы, замолчал. А старик кивнул величественно.

– Мудра природа, Хин Ву, не терпит дисгармонии. Слишком возвысились Пески, а в союзе с Рудлогом и вовсе непобедимы стали. Если переступит через себя мальчишка Рудлог, то уйдет драконья страна вперед так, что и вовсе не догнать ее будет, а с такой мощью рано или поздно захотят они расширить свои владения. Хорошо, если на Эмираты пойдут, а если на Йеллоувинь?

– Что прикажешь делать, великий? – с поклоном спросил Хин Ву.

– Заберите камень. Даже если стерпит это Седрик, засуха в Песках пойдет нам на пользу: будут драконы закупать у нас зерно и фрукты, за счет них усилимся. А если не стерпит – тем лучше. Сразу два сильнейших будут истощены войной, а наш благословенный край тем временем станет первым, и поклонятся нам другие страны. Спрячь Рубин, чтобы не знал никто, где он, а через год, как придет время, подкинем обратно. Так и порядок вещей не нарушим, и мальчишку от неверного решения убережем.

Не успела возмутиться искорка-принцесса, как перед нею – новая картинка. Мечется по покоям блакорийский король: передали ему шпионы, зачем прилетели драконы с утра в Иоаннесбург. Тихо наблюдали за ним верные советники, ближе которых нет у него.

– Сколько лет, – рычал блакориец, – сколько лет впустую! Еще немного – и сам бы отдал мне камень, но прилетели эти твари; не откажет он им, не сможет. Когда еще возможность такая представится?

– Что прикажешь делать? – спросил один из советников – ровно так, как в далеком Йеллоувине спрашивал своего господина глава тайной службы.

Виланд Черный остановился, устало рухнул в кресло.

– Сейчас хороший момент забрать его, Герман. Только нужно поспешить. И сделать так, чтобы никого из наших людей не заметили.

Той же ночью в охраняемый храм всех богов в Иоаннесбурге проникли воры. Проскользнули черными ловкими тенями мимо охраны, как невидимые. Подхватили камень в шкатулку, выбрались – и ушли в Зеркало.

Только наутро священники обнаружили, что свершилось святотатство: опустела чаша в изножье статуи Красного Воина.

А королю Седрику о краже сообщили как раз тогда, когда собирался он завтракать с дорогими гостями. Много он думал этой ночью и так и не принял решения. Донесли ему также, что Нории и Энтери вернулись под утро, и заполыхал он гневом, ворвался в покои гостей. Обернулись ему навстречу драконы, нахмурились – вслед за королем стража вошла, окружила их, замерла.

– Что это значит, Седрик? – поинтересовался Нории. – Что случилось?

– Сегодня ночью, – рыкнул красный король, едва сдерживаясь, – пока вы летали, пропал из храма Рубин, который вам так нужен. И я спрашиваю у вас: не вы ли его взяли? Вы были в храме, видели вас!