Королевская пешка
Шрифт:
Когда мы сели, мой муж галантно подал мне руку, помогая спуститься с трапа. Мягкий золотистый песок расстилался роскошным ковром у нас под ногами.
Белое солнце, отраженное белым песком и водой, ослепляло. Шум волн и ветра оглушил, дезориентировал. А Энираду крепко ухватив меня за запястье куда-то потащил.
Как оказалось, к большому белому шатру, расположившемуся прямо посреди пляжа. Там за лёгкими резными столиками сидели молодые люди, и вели оживлённую беседу. Слышались взрывы смеха.
От восторженного девичьего визга,
А этот… кобель рассмеялся, когда обе красотки местного разлива звонко чмокнули его в щеку, каждая, со своей стороны.
И нет, я не ревную. Мне данное венценосное сокровище не нужно ни даром, ни с доплатой. Но это же – банальное неуважение.
В общем неофициальное знакомство с друзьями Энираду, которые по совместительству были его свитой не задалось с самого начала. Они, в большинстве своем, смотрели на меня с вежливым недоумением. Как на шестилетку, прибившуюся к компании брата-подростка. А я не хотела с ними общаться и не считала нужным изображать заинтересованность или расположение. Меня утомляла шумная толпа. И откровенно раздражало такое отношение.
Терпения моего хватило минут на пятнадцать. А потом, плюнув на все, я пошла гулять по пляжу. Одна.
Энираду, купающийся в лучах всеобщего внимания, не сразу заметил моё отсутствие. Он улыбался, что-то говорил в ответ на нежное щебетание девушек. И снова выглядел, как идеальный принц, с которым не хотелось иметь ничего общего.
Иллюзия близости, возникшая, между нами ночью развелась, как дым.
Но это было к лучшему. Не стоит тешить себя напрасными надеждами. Он если и не враг, то в друзья или защитники особо не рвётся. Нас даже союзниками назвать сложно.
Оставив между мной и шатром метров шестьсот, я села прямо на песок, сняла босоножки, опустила гудящие ноги в немного прохладную воду и закрыла глаза.
— Почему ты ушла? – раздался раздраженный голос княжича прямо у меня под ухом минут через десять.
— Устала.
— От чего? Мы же только прилетели. – И столько недоумения в золотых глазах, что захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым. А рядом, как на зло ничего кроме песка и моих туфель, но их жалко.
— Я обязана быть там? – раздражение, копившееся с самого прилета, нашло выход. — Это твои друзья, а не мои. Вот и общайся с ними сам.
— Что на тебя нашло? Все ведь было нормально. И тут эта демонстративная акция. Яра, это выглядит по-детски.
— А мне плевать.
— Ты обиделась. Вот только мне интересно, на что?
— Я хочу побыть одна.
— Как же с тобой сложно! – простонал он, запрокидывая лицо к небу.
— Давай ты вернешься вон к той компании и продолжишь веселиться с ними, а меня оставишь в покое? И
— Они мой ближний круг – друзья и подчиненные. И мы крайне редко вот так отдыхаем. Чаще – работаем. Тебе будет полезно познакомиться…
— А я не хочу! Не хочу быть там. Не хочу ни с кем знакомиться. Не хочу! Что непонятного?
Энираду тяжело вздохнул и словно бы через силу произнес:
— Прости. О том, что произошло на самом деле знает всего несколько человек. Все остальные думают, что мы просто выбрались отдохнуть и решили составить нам компанию, поздравить со свадьбой. У нас не приняты пышные торжества и красивые церемонии. Но чтобы не позвать друзей… это выглядело бы странно. Нужно было отложить это мероприятие на пару дней. Я не подумал. Опять. У тебя что-нибудь болит?
— Нет, — говорю, глядя на линию горизонта – туда, где океан сливается с небом. Ругаться как-то перехотелось. Да и непонятно, чего я сорвалась? Княжич мне ничем не обязан. Да относится он ко мне лучше, чем можно было рассчитывать. – Все нормально. Если нужно, я вернусь и побуду там.
— Если уверена, что не сорвешься. Истерика навредит в первую очередь тебе самой.
— Я умею держать себя в руках. Могу даже сделать вид, будто не замечаю, как мне все «рады».
— Тебе только предстоит завоевать их уважение и любовь.
— Уважительное отношение они обязаны проявлять. Это банальная вежливость по отношению к тебе же. Но твои, так называемые, друзья, решили, что могут не утруждать себя подобным. А любовь свою пусть засунут куда-подальше. Мне она без надобности.
— Не торопить отталкивать тех, кого видишь впервые. Среди них много очень хороших людей. Просто, они воспитаны по-другому.
— Если любовь заслуживают или покупают, это уже не любовь, а что-то другое. Ее дарят. Не требуя ничего взамен.
— Яра, ты – зануда. К каждому слову придираешься.
— А ты – ханжа, который, к слову, не знает настоящего имени своей жены.
Я прыснула от смеха, глядя в его ошарашенное лицо. У Энираду была живая мимика, когда он не прятался за маской высокомерной невозмутимости. Меня разрывали противоречивые эмоции. С одной стороны, мне гораздо больше нравился Гаяр. И симпатия к талийскому княжичу казались мне самой почти что предательством. С другой, мой супруг действительно старался наладить взаимоотношения. Он защищал меня и заботился в меру своих сил.
— Ты пошутила? — спросил он растерянно, а я отрицательно покачала головой, вставая.
— А как тебя зовут?
— Раньше надо было спрашивать, — добавляю в голос игривые нотки. И даже не потому, что желаю пофлиртовать. Энираду вызывает у меня слишком противоречивые эмоции. Просто хочется сбросить пар. В идеале так, чтобы при этом никто не пострадал.
— Но я же не знал, что об этом, вообще, надо спрашивать.
Легкомысленно пожимают плечами, предлагая поторговаться:
— А что ты можешь предложить взамен?