Королевская пешка
Шрифт:
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Возвращаясь к себе в привратницкий домик — она ходила помолиться в церковь Пресвятой Девы Марии, расположенную в стенах замка, — Крессида услышала снаружи громкие крики толпы. Она задержалась на мгновение в замковом дворе и, приложив руку к сердцу, прислушалась. Может, уже есть известия с поля боя? Она заспешила в дом, ее тревога передалась следовавшей за ней Алисе.
— Да это, должно быть, пустяки какие-нибудь, девочка. Толпе ведь много не надо, лишь бы поглазеть да посудачить. Наверно, жулика булочника поймали и
Крессида рассеянно кивнула ей. Она с нетерпением ждала вестей, но, когда они приходили, боялась их услышать. Она помнила последний совет Мартина: «Не верь всяким россказням о сражении, верь только тем, кого хорошо знаешь».
Филипп, белый как мел, ожидал свою госпожу у дверей в ее комнату.
— Миледи, на улицах говорят, что король проиграл битву и Генрих Тюдор коронован прямо на поле боя золотым венцом… короля сбили с коня, а когда он был убит, корона упала наземь со шлема.
Алиса буркнула что-то, пытаясь остановить его, но мальчик взволнованно продолжал:
— Лорд Томас Стэнли самолично короновал графа Ричмонда. Венец нашелся под сломанным кустом, и какой-то солдат принес его лорду Стэнли.
Крессида подтолкнула пажа в комнату и знаком попросила Алису запереть дверь на засов.
— Говоришь, на улицах толкуют, что король погиб?
— Да, миледи. — Мальчик поморгал с несчастным видом. — Я слышал, как один мужчина говорил, что победу Генриху принесли братья Стэнли. Они выжидали до последней минуты, а затем бросили свои силы, чтобы отрезать Ричарда от его соратников, а короля уже сбили с лошади, и он дрался пеший, пока его не убили…
— Значит, войско короля отступает? Мальчик проглотил ком в горле, он явно старался не встретиться с нею взглядом.
— Похоже… похоже, что так, миледи. Я… я не стал ждать, что скажут еще, и поспешил к вам.
Крессида тяжело опустилась на кровать; Алиса тотчас подошла к ней и ободряюще коснулась плеча.
— Не годится вам терять надежду. Граф вполне мог уйти с поля живым.
— Мой отец рассказывал, как преследовали отступавших после сражения под Тьюксбери, — бесцветным голосом проговорила Крессида. — Тогда пролилось больше крови, чем во время самой битвы, сказал он, все, кто носил цвета Ланкастеров, были окружены, а зачинщики… зачинщиков казнили…
Крессида словно окоченела и оттого не могла найти облегчения в слезах. Она так долго страшилась такого конца, все эти последние мучительно-сладостные дни с Мартином! Где он сейчас? Пал ли на поле боя? Или его и в эти минуты преследуют, гонят, словно затравленного зверя?
Все это не укладывалось у нее в голове. Мартин постоянно твердил ей, что королевские войска превосходят силы Тюдора, что король Ричард гораздо более опытный военачальник, чем Генрих Тюдор или любой из его приверженцев, — и, тем не менее, Филипп говорит сейчас, что Ричард потерпел сокрушительное поражение.
Короля подло предали. Мартин в душе знал, что это вполне возможно, но храбрился перед нею. Крессида повернула испуганное лицо к няне, издала страдальческий стон и спрятала голову в складках широких юбок Алисы.
— Ступай-ка прочь отсюда на время, —
— Но… но кто ж тогда будет прислуживать? — испуганно заикаясь, воскликнул паж.
— Справлюсь без тебя. Да гляди у меня… когда опять явишься сюда с еще более страшными известиями, сперва расскажешь все мне. — Последние слова она произнесла грозным шепотом.
Мальчик молча кивнул и поспешил выскользнуть из комнаты.
Крессида все еще не могла плакать. Внезапно она выпрямилась, одной рукой по-прежнему держась за юбку няни.
— Что нам делать? Что с нами будет? Я ни за что не уеду отсюда до тех пор… — губы Крессиды задрожали, — до тех пор, пока не узнаю что-нибудь о лорде Мартине. — Внезапно у нее вырвалось рыдание. — О, Алиса, ну как, как он мог спастись? Ведь он наверняка сражался рядом с королем, я же знаю.
Алиса сжала губы.
— Нам про это ничего не известно. Ты сама только что сказала, отец твой спасся под Тьюксбери.
— Его взяли в плен, и спасся он лишь по милости герцога Глостера.
Последние слова она выговорила с трудом, вспомнив о самой горькой вести, принесенной Филиппом, — что Ричард, который был тогда герцогом Глостером и спас ее отца, теперь сам погиб на поле боя — если слухи верны. И это не слухи, по-видимому, это правда. Иначе, отчего бы так волновались люди на улицах? Она сама слышала гомон издали, возвращаясь из церкви, и даже тогда страшилась узнать причину.
Крессида отказалась от позднего обеда, который принес ей в комнату встревоженный слуга. Несмотря на протесты своей подопечной, Алиса взяла поднос с яствами и, поставив его на стол, спросила слугу, не слышал ли он что-нибудь новое о битве. Крессида устало поднялась с молитвенной скамеечки, где она молилась за упокой души короля.
Слуга беспокойно покосился на графиню.
— Ожидают, что новый король вот-вот въедет в город, может, и часу не пройдет, — неловко переминаясь с ноги на ногу, проговорил он. — По улицам уже ходили солдаты, кричали, что сюда везут тело покойного короля… то есть узурпатора… чтобы показать его народу.
Алиса быстро спровадила слугу и вернулась к Крессиде, которая смотрела на них с ужасом.
— Нет, нет, они не могут так поступить. Это недостойно… Это…
Алиса увлекла ее вновь к кровати.
— Миледи, таков обычай. Новый король должен показать народу, что король Ричард действительно мертв. Так же было с покойным королем Генрихом Шестым, и тело короля Эдуарда было выставлено на всеобщее обозрение, чтобы его подданные могли попрощаться с ним.
Крессида закрыла лицо руками. Она присутствовала на похоронах королевы Анны, видела, с каким благоговением было все устроено, теперь же король, которого она полюбила, которым начала уже восхищаться, должен был стать объектом любопытства любого здешнего горожанина или нищего, которые все сбегутся и будут тупо таращить на него глаза.