Королевская семья

Чеснокова Юлия Олеговна

В восемь вечера, после ужина, Беллона наконец-то осталась без общества матери, которая, как и обещала, провела с ней весь день. Переваривая всю полученную информацию, принцесса легла на кровать, которая пахла свежими простынями. На прикроватном столике в вазе стояли кремовые розы со светло-розовой каймой. Их запах расслаблял и одурманивал, но девушка всё равно не отвлекалась от того что ей нужно разобраться во всём, что произошло, и что происходит. Она снова достала из ящичка свою старую тетрадку, открыла новую страницу и начала писать. «Двадцатое мая. Вчера я была на охоте с участием Дерека, которую организовал мой любезный братец. Не знаю уж, что на него нашло, но всё-таки он соблаговолил

помочь мне. По началу, когда мы только приехали к графу Бенку – мы, это я, Габи, Мария и дочь баронессы Клотильды, я страшно переживала за каждое своё движение и тщательно прислушивалась ко всему, что говорили, чтобы понять, как себя вести и быстрее адаптироваться. Всё шло нормально. До поры до времени. Был один инцидент. В результате одного несчастного случая, я упала с лошади и подвернула ногу, но в целом всё прошло замечательно! А этот инцидент даже напротив, сыграл хорошую роль – благодаря моей хромоте, Дереку пришлось несколько раз пронести меня на руках. Я испытала такое волнение, не знаю почему, но у меня разыгралось какое-то странное внутреннее ощущение, которое я не могу описать. Когда он дотрагивался до меня (на прощание ведь он ещё поцеловал мне руку), по всему телу пробегала дрожь, хотя мне не было холодно или страшно. Вернусь к предшествовавшему этому событию. Меня уверили, что это несчастный случай, но некоторые убеждения выглядели не слишком правдоподобно, и я остаюсь в некотором сомнении, что всё же столкнулась с покушением, но об этом не хочется думать…

Мне очень не понравилось открытие, которое я сделала. Рыцари рассказывали о своём ордене, речь снова зашла о «великолепной» Стелле. Оказалось, что она является женским идеалом всех приезжих олтернцев. Боже мой, они совершенно не чтят порядочность! Неужели Дереку тоже нужна подобная женщина? Если потолковать над этим, получается, что я не могу ему понравиться. Точнее могу, став такой, как их обожаемый образ…Но это невозможно! Я никогда не стану обесчещенной и не уроню имя Карлеалей в грязь. Возможно, Робин был прав, говоря, что я их идеализирую и совсем их не знаю. Ведь восхищение развязным поведением женщин, это ещё далеко не всё, что они могли рассказать о себе. Может им нравятся и более гнусные вещи?

Тогда я задумалась, а может я и не влюблена в Него вовсе? Когда-то тётя Алиса сказала, что если один человек полюбил, а другой не ответил ему взаимностью, значит, они не посланы друг другу судьбой, и надо искать дальше. Я попыталась узнать более подробно о таких случаях и поговорила с мамой. Она призналась, что тоже влюбилась в отца с первого взгляда, вернее открыто она этого не сказала, но я поняла. Но ей мужа выбрали родители, поэтому она стала счастлива, в конце концов. Стало быть, родители всегда лучше знают, что нужно их детям, а сами люди порой решают, как им поступить не в свою пользу. Это всё, конечно, правильно, но Дерек мне не перестаёт от этого меньше нравиться. И не делая поспешных выводов, нужно как-то выведать, нравлюсь ли я хоть чуточку графу? В таком случае, высказывание тёти Алисы ко мне не относится, и мы с Дереком сумеем прийти к компромиссу.

Потом упомянули о Минерве, моей покойной тёте. Она была чем-то вроде той Стеллы, только в меньших масштабах, ну я так поняла по тем немногим сведениям, которые про неё имею. Её жизнь оказалась трагической, и я спрашиваю себя, не потому ли, что она вела себя своевольно? Не слушала старших, игнорировала мнение общества, всё делала по-своему. Мне стало стыдно за свои опрометчивые поступки вчерашнего дня. Я тоже пошла наперекор многому. Хоть бы об этом никто никогда не узнал!

Да, решено, я никогда не поступлюсь тем, что во мне воспитывали ради интереса, интереса к мужчине. Ни ради чего не поступлюсь!

Моя гордость и моё достоинство всегда останутся при мне. И всё-таки почему, почему Ему нравятся недостойные, низкие женщины?».

В дверь убедительно постучали, и Беллона молниеносно швырнула дневник обратно в ящик, закрыла его маленьким золотым ключиком (раньше она никогда не закрывала его, но сейчас почему-то интуитивно сделала это), который засунула под вазу. Девушка быстренько перескочила на стул возле трюмо, взяла в руку расчёску.

– Войдите!

Комната наполнилась лёгким ароматом луговых цветов, который источали духи Габриэль. Неся на руках Ромашку, виконтесса сама напоминала свою кошку – пушистую, хорошенькую, с большими глазами, выражающими лукавство.

– Привет, Белл. Ты не представляешь, как же мне сегодня весь день было скучно! Я не знала, чем себя занять. Я уж и читала, и играла в карты, и музицировала на рояле, даже уговорила служанок сыграть в прятки. От этого я утомилась ещё больше. Мария уехала после обеда в город, ты всё время ходила с её величеством. Как ты могла меня бросить? Все бросили меня!

– Перестань, ты же понимаешь, что маме нужно было знать, как прошла охота, на которую она дала своё разрешение. Мне необходимо было ввести её в курс дела.

– И ты рассказала о покушении?..

– Нет, разумеется! К тому же, Габи, никакого покушения не было, мы вчера во всём разобрались.

– Да, конечно. А как ты объяснила травму ноги? Кстати, как чувствует себя твоя нога?

– Спасибо что вспомнила. Вполне нормально, но наступать ещё больно. А объяснила я всё довольно просто; я быстро неслась на Фиалке и не заметила повалившегося дерева, которое лежало на пути. Фиалка резко затормозила, и я соскочила с неё. Но возникла кое-какая проблема…

– Что ещё такое?

– Как объяснить всё королю, который завтра возвращается?

– Можно придумать что-то правдоподобное, например, гуляла и оступилась, или зацепилась подолом, идя по лестнице. Вариантов масса.

– Я уже думала над всем этим. Меня пугает то, что может сочинить отец для предотвращения моей очередной травмы. Он может приставить мне охрану, которая будет следить, чтобы со мной ничего не произошло или заставит мадам Бланж следовать за мной по пятам, куда бы я ни пошла.

– Мда, это он может. Что же тогда делать?

– Не знаю. Попытаться не попадаться ему на глаза, пока нога не заживёт?

– Это невозможно. Завтра все обязаны будут собраться на обеде, чтобы торжественно его встретить. Если тебя там не будет, он подумает, что ты заболела и тогда неизвестно, чем всё кончится.

– Ох, ну, сколько же проблем! Будь папа хоть чуточку проще…

Девушки задумались, перебирая в голове всё, что они знают. Беллона терялась в догадках, как поступить так, чтобы не расстроить отца, не подставить мать и не оказаться в немилости. Габриэль же искала сумасбродный план, благодаря которому можно будет не только выйти сухими из воды, но и извлечь выгоду. Иначе она не могла. Уж если что сочинять, то по полной программе. Минут через десять гробового молчания, будущая графиня Леонверден подскочила с радостным писком и захлопала в ладоши.

– Что такое, Габи, ты придумала что-то?

– Ты даже представить себе не можешь что! Это гениально!

– Ну же, говори?

– Всё будет просто высший класс! Только нам нужна помощь одного человека.

– Да не тяни же. В чём твоя задумка?

– Значит так. Мы зовём врача её величества осмотреть тебя…

– Зачем? Я уже знаю, что со мной…

– Не в этом дело. Вывих ноги – это то, что должна знать ты, ну и по необходимости, твоя мать, а для твоего отца мы предоставим совершенно другой диагноз.