Королевская жемчужина. Поцелуй на удачу

Ригерман Анастасия

В конце концов, должна же я узнать, как живет мой народ? А как еще это сделать, если не взглянуть на их жизнь изнутри.

Со временем, когда первый восторг отступил, а мое сердце немного успокоилось и перестало колотиться как сумасшедшее, я начала замечать и другую сторону жизни обычного народа. Заношенная одежда, обветшалые постройки, немощные старики, которых прежде во дворце никогда не встречала. А еще грязные и будто бы потерянные дети.

– Привет, – замерла я рядом с мальчишкой в драной одежде.

Ему от силы было лет шесть. – Где твои родители?

– Я сирота. У меня никого нет, – нехотя признался он.

– Ты голоден?

Догадаться было несложно. На прилавок с пирогами и лепешками он смотрел так, словно их гипнотизировал, а его и без того выразительные глаза на худом лице казались нереально большими.

Вместо ответа мальчишка жадно сглотнул.

– Так что же ты стоишь? Вон их здесь сколько! Вот, возьми, – подхватив два самых румяных и еще теплых пирожка с прилавка, я вложила их в детские ладони.

– Спасибо!

Поблагодарив меня за доброту, ребенок стремительно подорвался с места и побежал вниз по улице, словно чего-то опасался. Я было тоже развернулась, планируя продолжить мой путь в сторону порта, только торговец выпечкой отчего-то жутко разозлился.

– Эй! Ты украла мои пироги!

– Украла?! – удивилась я. – Разве вам жалко для голодного ребенка?

– Плати или я вызову стражу, – пригрозил мне противный толстяк.

– Но чем?

– Деньгами, конечно же. Они ведь у тебя есть? – усмехнулся он, неприятно скривив лицо.

– Нет, – честно призналась я. Во дворце деньги были ни к чему, а все, что появлялось на столе или поступало на королевскую кухню, можно было брать свободно.

Торговец хитро прищурился, осмотрев меня придирчивым взглядом, как умалишенную.

– Тогда сойдут и твои серьги.

– Но это все, что осталось от моей мамы! Я не могу их отдать, они мне слишком дороги.

– И кем же была твоя мать?

– Не ваше дело! – не выдержала я, гордо вскинув голову.

Грубая пятерня жестко схватила запястье, и мужчина громко закричал:

– Стража! Я поймал воровку! Сейчас же отрубите ей руку!

– Руку? Да вы в своем уме?! Это из-за пары пирожков?

– Такие у нас законы. Слава мудрому и великому правителю Азибада, который защищает покой своих верных подданных.

Я и подумать ни о чем не успела, как рядом с нами появился вооруженный страж с секирой. Перехватив из рук торговца, он абсолютно бесцеремонно поволок меня в сторону к заготовленному пню с воткнутым топором и запекшейся на нем кровью. Человеческая она была или здесь разделывали мясо животных, я не могла знать, но испугалась жутко.

От грубого захвата жгло кожу. Ни один другой мужчина, кроме отца, не смел ко мне прикасаться. Это правило всю мою жизнь соблюдалось так же свято, как и утренний ритуал приветствия, когда я опускалась

на колени и целовала его руки, сопровождая молитвой Двуликому.

Иногда, шутя, отец говорил, что только благодаря мне и дожил до своих почтенных ста лет, сохранив при этом процветающее королевство, здравый рассудок и бодрость духа. Сейчас же, уповая на его милосердие, мне не оставалось ничего другого, как выдать себя.

– Постойте! Вы совершаете огромную ошибку! Я требую встречи с королем. Он – мой отец, а я – ваша принцесса.

– Да она совсем спятила, – рассмеялся торговец, наблюдая за происходящим. – У нашего короля нет наследников, все об этом знают.

– Что значит нет, если я его дочь?!

– А я северный принц собственной персоной! – передразнил меня мужчина, гадко рассмеявшись прямо в лицо.

Слезы обиды и отчаяния брызнули из глаз, прокатившись горячими ручейками по щекам, но ни страж, уже схватившийся за топор, ни торговец, даже не думали останавливаться.

– Вы лжете и поплатитесь за это! Как только я вернусь во дворец, расскажу обо всем отцу!

– Такую голодранку, как ты, даже к его воротам не подпустят. Я об этом позабочусь, – пригрозил мне страж.

– Хорошо, возьмите мои серьги, – взмолилась я, понимая, что все зашло слишком далеко.

– Время переговоров прошло, принцесса, – выплюнул торговец, зло сверкнув глазами, и лениво почесал живот, словно все это уже успело ему наскучить.

– Да что же вы творите?! Кто-нибудь, помогите! – прокричала я сквозь рыдания.

Люди оглядывались, но продолжали идти своей дорогой или безучастно наблюдать за происходящим со стороны. Похоже, подобная несправедливость была для них в порядке вещей.

– Не дергайся, – прорычал мужчина, уложив мою руку на окровавленный пень и удерживая силой.

– Нет! Нет! Пожалуйста! Отец сделает все, что я попрошу, только позвольте мне вернуться во дворец.

Казалось, спасения нет. Я продолжала кричать и вырываться, не желая сдаваться, но это не помогало. В ушах барабанил пульс, глаза застилали слезы. А когда мужчина замахнулся топором, я зажмурилась от ужаса и едва не грохнулась в обморок.

Глава 2

– Остановитесь! Сколько она должна? – раздалось внушительным баритоном над моей головой, и я с надеждой распахнула глаза.

Рядом со мной появился какой-то важный господин в высоких начищенных сапогах и черном камзоле с золотыми пуговицами, слишком ярко сияющими на солнце. Сведенные брови, немного острые черты лица, усы, бакенбарды. Не знаю почему, но с этим прямым носом и беспристрастным взглядом он напоминал хищную горделивую птицу.

– Господин Дарклин, – признал его торговец и даже как-то испуганно попятился в сторону.