Королевские игры

Фэйзер Джейн

– Как называется этот замок, сэр Эмиас?

– Замок Фотерингей, мадам. Надеюсь, здесь вам будет удобно.

Тюремщик открыл небольшую дверь, за которой оказалась спальня, где тоже весело горел камин, а кровать скрывалась от сквозняков за толстыми гобеленовыми шторами. Слуги вносили вещи, а Шарлотта руководила размещением.

– Мне больше никогда не придется увидеть дневной свет?

Мария опустила собачку на пол.

– Каждый день в течение часа вы сможете гулять во внутреннем дворе в сопровождении компаньонок.
–

Полит дождался, пока переселение закончится, и лишь после этого направился к выходу.
– Оставлю вас, мадам. Утром поговорим.

В замке щелкнул ключ.

– А здесь удобнее, чем в Чартли, мадам.

Шарлотта остановилась на пороге спальни и огляделась.

– Да. Наверное, мучителям стало скучно смотреть на мои страдания, - согласилась Мария, - Боюсь, правда, что это не к добру.
– Она показала на стол, где стояли поднос с холодным мясом, корзинка с хлебом и кувшин с вином.
– Должно быть, это наш ужин, леди.

Завернулась в плащ, села возле камина и протянула руки к огню.

– Не желаете ли вина, мадам?

– Спасибо, Шарлотта.

Королева приняла бокал, пригубила и почувствовала, как по измученному холодом телу разливается тепло. Спустя несколько минут она встала и ушла в спальню, где Шарлотта уже успела повесить на стену распятие и положить на пол подушку. Опустилась на колени и начала беззвучно молиться.

Прошло несколько дней. Сэр Фрэнсис вернулся на Сизинг-лейн после совещания с королевой и членами тайного совета. Рассеянно поздоровался с женой, сел за накрытый к обеду стол и коротко кивнул в ответ на вежливый реверанс Розамунды. За едой говорил мало, а дамы не осмелились нарушать задумчивость господина светской беседой.

Закончив трапезу, секретарь королевской канцелярии поднялся.

– Розамунда, не зайдешь ли в кабинет после обеда?

Не дожидаясь ответа, которого, впрочем, и не спрашивал, он вышел из столовой.

Урсула быстро взглянула на воспитанницу, положила на ее тарелку ложку десерта и завела разговор о житейских мелочах. Глубоко озадаченная, Розамунда поковыряла пудинг, извинилась и встала из-за стола, чтобы выполнить распоряжение лорда Уолсингема.

Когда она вошла в кабинет, сэр Фрэнсис, как всегда, читал документы.

– Есть работа. Присядь.

Он показал на стул. Розамунда села и скромно сложила руки на коленях.

– Сегодня королева сообщила членам своего совета, что Марию Стюарт ждет суд по обвинению в государственной измене. Суд состоится в ее нынешней тюрьме: это замок Фотерингей в графстве Нортхемптоншир. Тебе предстоит вернуться к леди в прежнем качестве и докладывать о каждом слове, каждой мысли шотландской королевы, которую та выскажет вслух. На суде изменница будет отрицать свою вину, а мне необходимо знать, что она действительно думает по этому поводу.

Итак, предстояло совершить новое предательство, страшнее предыдущего. В этот раз речь шла о жизни Марии Стюарт.

Розамунда

сидела, опустив голову, и молча смотрела на сложенные руки. Об отказе нечего было и думать.

– Что же сказать леди Марии, сэр?
– наконец спросила она.
– Вот уже несколько недель, как я уехала из Чартли.

– Предлагаю вновь пустить в ход религиозные убеждения. Можешь рассказать, что в Лондоне пришлось серьезно пострадать от насилия, что тебя заставляли отказаться от католичества и перейти в англиканскую веру, но ты сохранила твердость и вновь попала в заключение. Думаю, версия покажется убедительной и достойной доверия.

Трудно было не согласиться: королева Шотландии отличалась трагической доверчивостью.

– А как отсылать доклады?- уточнила Розамунда унылым, бесцветным голосом.

– Сэр Эмиас все устроит. В замке Фотерингей сделать это будет легче, чем в Чартли. Пленницу обслуживают подданные самого Полита, и еду готовят в кухне замка. Мария лишилась даже той малой доли независимости, которой пользовалась в Чартли, так что у тебя появится множество разнообразных возможностей передавать письма.

Розамунда промолчала. Оставалось лишь согласиться, так стоило ли что-то говорить?

– Кажется, работа не слишком тебя радует?
– Привычным жестом сэр Фрэнсис сложил руки на столе.
– Должен напомнить, что речь идет о службе королеве. Да, все, что ты сделаешь, пойдет во благо ее величеству и укрепит безопасность страны. Так что оставь сомнения: раз относишься к числу моих агентов, значит, выполняй порученное задание.

Давно уже господин секретарь не разговаривал с ней столь жестко.

– Когда выезжать, сэр?

– Утром, едва рассветет. Сопровождать будут мои люди, чтобы возвращение больше походило на арест и заключение.

Розамунда встала.

– Пойду собирать вещи, сэр.

– Подожди минуту. Еще пару слов.

Сэр Фрэнсис жестом попросил сесть.

Он пронзительно посмотрел на кузину, словно старался прочитать мысли.

– Насколько далеко зашло твое знакомство с шевалье де Вожира?

Неожиданный вопрос, посланный, словно стрела из туго натянутого лука, застал врасплох. Румянец залил щеки, а растерянность мешала найти достойный ответ.

– Понятно. Лицо уже выдало правду. Итак, несет ли шевалье ответственность за утрату твоей невинности?

Розамунда покачала головой:

– Нет, сэр.

Уолсингем нахмурился:

– Не пытайся лгать. Меня все равно не обманешь.

Розамунда снова покачала головой и громче, увереннее повторила:

– Нет, сэр. Здесь он ни при чем.

После долгого молчания сэр Фрэнсис произнес:

– Что ж, пусть будет так. Но знай, что я ни на миг не поверил сказке о бродячем артисте. Не буду принуждать тебя назвать имя истинного виновника, однако лишь до тех пор, пока этого не потребуют интересы дела. Рано или поздно мы вернемся к разговору.