Королевский двор

Стужева Жанна

Ощутив довольно сильный удар по щеке, я вынырнула из видения и снова уставилась на короля, на сей раз непонимающе. Арий был зол…

— Больше никогда так не делай, — гневно прошипел король и ткнул меня пальцем в грудь. Щека горела огнем, а слезы готовы были проступить, но я держалась. — Контролируй себя, иначе придется тебе наведаться в школу энкант.

— Прошу прощения, — смутилась я. — Все случилось абсолютно случайно, я не нарочно.

Еще пару раз глубоко вздохнув, Арий взял себя в руки и процедил:

— Я

очень на это надеюсь. А теперь, будь добра, покинь мой кабинет. У меня слишком много дел.

Я испуганно поднялась, не смея даже спорить. Очень хотелось вернуться к обсуждению, но тело сработало быстрее мозга, словно исполнение королевских приказов теперь было рефлексом. Дойдя до дверей в коридор, я все же смогла совладать с эмоциями и обернулась:

— Дядя… — Я впервые обратилась к Арию так по-родственному. Король вскинул удивленно брови и как-то странно посмотрел на меня. — Прошу, скажите только одно: жив ли мой муж?

Одинокая слезинка скатилась по щеке и упала на платье, оставив мокрый след. Король проследил за падением крохотной капли и глухо вздохнул. М-да, похоже, не любит Его Величество женских слез.

— Тебе это должно быть известно лучше меня, — тихо проворчал Арий. В два глотка он допил кофе и откинулся в кресле. Я непонимающе приподняла брови и нахмурила лоб, уже готова была задать вопрос, повисший в воздухе. Но меня опередили, давая ответ. — Твоя брачная татуировка исчезнет со смертью супруга, дорогая племянница.

Такой простой и ясный способ узнать о здравии мужа я почему-то напрочь забыла.

— Благодарю. — Я быстро присела в книксене и вышла за дверь.

В коридоре было людно: охрана, лакеи, горничные. Все тут же умолкли и вытянулись по струнке, я же прошла мимо, даже не поздоровавшись (положение обязывало себя так вести).

За очередным поворотом я втихаря задрала рукав платья и осмотрела собственное запястье: брачная татуировка была на месте, вот только… Она словно выцвела, потеряла краски.

— Надо что-то делать, нельзя же просто ждать! — проворчала себе под нос и нахмурилась: Сиэль где-то там далеко, он слаб, может быть, даже при смерти, а я тут развлекаюсь?! Паника затопила без остатка, голова закружилась, а колени предательски задрожали. Благо, по коридору шла Робертина.

— Ах, сестрица, я так рада, так рада! — излишне радостно проворковала она. Но краем глаза я все же успела заметить брезгливость в ее взгляде. Мир вокруг завертелся, и мне пришлось ухватиться за плечо сестрицы. — Сатияра, что с тобой?

— А? — Я непонимающе вынырнула из круговорота стен и уставилась в яркие, обильно подведенные черной краской глаза Робертины. И снова мир поплыл куда-то вдаль, затягивая в ясное, как день, видение.

Я иду по коридору хрустального замка, а придворные разбегаются на моем пути. Я злюсь, явственно ощущаю, как неприятно скатывается тугой узел раздражения

в груди. Мне хочется рвать и метать, убивать, и в ладонях неприятно покалывает сдерживаемая сила. Но я слишком слаба, от дядюшки достались лишь отголоски магии… Зато… Зато есть другая! Да! Воспользуюсь ей, чтобы поставить эту выскочку на место! Хватит терпеть, даже ради сохранения собственной жизни!

— Я не намерена терпеть эту выскочку! — Я влетаю в кабинет отца и вижу его в компании длинноногой брюнетки, распластавшейся на столе. Мерзость! Отворачиваюсь, чтобы не видеть, как мой родитель дергается последний раз на очередной подстилке, и жду, пока из его уст раздастся стон, говорящий о завершении процесса. Стон раздается почти сразу, а вслед за ним властное:

— Свободна, лэри… Как там тебя?

— Полин, лэри Полин, Ваше Высочество, — все еще кокетничает девушка. Я не выдерживаю и начинаю сердито притопывать — пусть уже катится: злость кипит во мне и ее срочно нужно выплеснуть.

— Пошла вон, Полин! — беззлобно уточняет отец, а я злорадно ухмыляюсь: так ей! Но не стоит отвлекаться, я пришла не за этим. Оборачиваюсь, бросаю резкий взгляд в светло-голубые наивные глазки и приказываю:

— Вон! И забыть все, что было. Мужу ни слова!

— Забыть все, забыть, — в трансе повторяет за мной Полин.

Мгновение — и я снова оказалась в дворцовом коридоре нос к носу с Робертиной.

— Это что такое было? — вкрадчиво поинтересовалась она, сощурив пылающие гневом глаза.

Это что же получается, я видела только что ее воспоминание? И она… Подумать только, она — энканта? Я неверяще распахнула глаза, но тут же взяла себя в руки: нельзя, чтобы сестрица догадалась, что я в курсе.

— Извини, я плохо себя чувствую последнее время, и иногда у меня случаются провалы в памяти, — растерянно отозвалась я. Пожалуй, актрисы самых дорогих цирковых шоу сейчас позавидовали бы моей игре. — Что случилось?

Но Робертина видимо успела заметить шок и удивление перед тем, как я закрылась.

— Я прекрасно поняла, что ты влезла мне в голову, др… — На миг девушка запнулась, наверняка намереваясь обозвать меня, но сдержавшись. — Сестра.

Она стояла, как фурия, готовая вот-вот броситься на меня, но держалась. Похвально, по крайней мере, сестрица действительно пыталась держать себя в руках. Что ж, не было смысла отрицать, раз уж Робертина почувствовала вмешательство. Зато можно было попытаться указать на что-то менее компрометирующее.

— Я словно наяву увидела момент, где наш дорогой папенька говорит о покушении на жизнь наследницы, — вкрадчиво сказала я и слегка прикрыла ресницы, наблюдая за сестрой. Сестрица хмыкнула и немного расслабилась, ее плечи немного опустились, а руки перестали сжиматься в кулаки. Похоже, мои слова удовлетворили ее, потому что Робертина подтвердила: