Королевский гамбит
Шрифт:
— Да вроде нет…
— Жаль, жаль. Охота посмотреть. А ну как врёте или допились до глюков? Шучу, шучу… В общем, так. — Он хлопнул себя по коленкам и встал. — Я позвоню сейчас кое-кому, а вы пока сидите тут и никуда не уходите. М-да, дела… — Он вышел в коридор и зажужжал там диском телефона. — А вы точно не врёте? — крикнул он снова оттуда.
— Фил, ты же нас знаешь… — обиженно протянул Кабан. — Вот этими руками… на запчасти… хрусть — и пополам…
— М-да… —
Придерживая трубку плечом, он затворил дверь в коридор и разговор превратился для нас в неразборчивое бормотание. Мы сидели на диване и тупо смотрели в телевизор. Маха нервно курила и время от времени поглядывала на дверь.
— Мальчики, — вполголоса сказала она, — вы что, в самом деле хлопнули старушку?
— Да никого мы не хлопнули! — поморщился я. — Вернее, хлопнули, но это не старушка. Чёрт, Маха, мы же всё рассказали. Когда я вам врал?
— Было дело, — неуверенно сказала она.
— Так то по мелочи! А сейчас всё серьёзно! Чёрт, и на хрена мы сегодня так напились?
Серёга неотрывно пялился в экран. По телевизору показывали старт Гагарина.
— А вот интересно, — вдруг сказал Кабан, — как это Гагарин догадался, что надо именно в День космонавтики лететь?
Маха посмотрела на него, потом на меня, загасила в пепельнице сигарету, сунула руку за диван и достала бутылку.
— Налейте пока, — сказала она. — Я сейчас кофе сварю.
И ушла.
В коридоре щёлкнул рычаг телефона, и на пороге комнаты нарисовался Фил. Он посмотрел на нас обоих с каким-то странным выражением в глазах, потом подсел к столу и налил себе стопку. Выпил не закусывая и потянулся за сигаретой.
— Значит, так, — сказал он, прикурив. — Похоже, вы не врёте. Было заявление. От какой-то тётки. Милиция ездила, ничего не нашла. Сочли за ложный вызов.
— Ё… — Кабанчика аж приподняло. — Так ты что, в ментовку звонил?!
— Сиди, сиди, — успокоил его Фил. — Конечно нет. Эта контора посерьёзнее будет.
— ГэБэ, что ли?
— Старые связи, — Фил загадочно усмехнулся. — Так вот, чего скажу. Светиться вам здесь нечего. Не хватало ещё, чтоб эти твари о моей квартире пронюхали.
— Лёша! — ахнула Маша.
— Не мешай, — отмахнулся он. — Сказал, поеду, значит, поеду… Не оставлять же их одних? Ну, вздрогнули…
Мы едва успели допить остатки водки, как за окном засигналили.
— О! — Фил поднял палец и раздавил сигарету. — Это за нами. Одевайтесь и пошли. Сумку пока бросьте у меня.
— Погоди, я только арбалет возьму, — засуетился Серёга.
— Оставь, нам лишние хлопоты ни к чему. — Денисыч нарядился в свой всегдашний длинный плащ и шляпу, сунул в наружный карман газовый пистолет и первым вышел на лестницу. — Маха! — обернулся он. — Закрой дверь, никому не открывай, пока я не стукну вот так. — Он показал, как. — Поняла?
— Поняла. А если…
— Никому, я сказал.
Стемнело совсем. Мои часы показывали девять вечера. Все лампочки в подъезде были выбиты, и мы, нащупывая ступени, двинулись вниз. Я чёрт-те что себе только не навоображал, пока мы спускались по лестнице, — и милицейского «козла», и пресловутый «воронок», и чёрную «Волгу», и белую, и даже грузовик. Машина же внизу на поверку оказалась самой обыкновенной «девяткой» цвета кофе с молоком, правда, с молдингами и тонированными стёклами. Мы залезли в салон (Фил вперёд, мы с Кабаном на заднее сиденье), шофёр обменялся с Филом деловым рукопожатием и, даже не представившись, врубил передачу и вдавил акселератор. Свет фар побежал по домам, машина вырулила на проспект и двинулась по направлению к центру.
— Ты хорошо их знаешь? — обратился водитель к Филу, изучая нас с Серёгой в зеркальце заднего вида.
— Как себя, — ответил он. — Нормальные ребята.
— Что ж, ладно. Можете звать меня Сергеем Ивановичем.
— Я тоже Сергей, — зачем-то заявил Кабан.
Я назвал себя. Водитель протянул назад ладонь, которую мы с Кабаном по очереди пожали, после чего разговор продолжился.
— В армии служили? — Мы кивнули. — Хорошо. Спецназ?
— ПВО, — сказал Кабан.
— А я — в пехоте, — объявил я. Хотел ещё сказать, что я механик-водитель, но передумал и промолчал.
— Вот как? — Водитель поднял бровь. — Интересно… Документики имеются?
— Дома.
— Что ж вы старушку так-то, а?
— Была бы то старушка, мы б её не тронули, — злобно бросил я. — А это…
— Да и было бы, зачем, — хмыкнул Кабан. — У ней небось всех денег-то копеек двадцать.