Королевский маскарад
Шрифт:
– Тимынтэ, это средство для сна, пробуждающего память. Спать будете по очереди. Один пьет и ложится, кладет на лоб этот амулет. Сны придут яркие, и спящий станет внятно говорить. Второй должен слушать. Сыру, ты письму обучена?
– Да, меня Дюпта научил, – гордо сообщила девушка.
– Отлично. Тимынтэ, будешь говорить первым. Она запишет. Потом повторите – наоборот. Сравните записи и воспоминания. Никому ничего рассказывать не надо, пока мы не вернемся. Я и Дюпта уедем по делам дня на три-четыре.
– Успеете… – начал было Тимынтэ.
– Знаю, обязательно вернемся к последнему закату, – твердо пообещал Лоэль. – До встречи. И, Тимынтэ, пригляди за Хэнку,
Шаман кивнул, еще раз улыбнулся и бережно принял амулет. По живому интересу во взгляде Лоэль понял: в эту зиму у него появится, по крайней мере, один ученик. Наверняка толковый. И будет в роду Кэлху отличный шаман эльфийской выучки…
Посмеиваясь над своими мыслями, принц выбрался из тепла чума в холодную ночь. Расторопный Дюпта уже ждал, с оленями, с теплым новым сокуем для эльфа. Неизменное копье приторочено за седлом, глаза веселые, прищур заинтересованный. Сын вождя поверил в возможность проколоть беде брюхо и уже наточил для большого дела свою стальную «пальму».
Побежали быстро. Сперва пешком, сберегая силы оленей. Потом отдохнули в седлах – и снова рядом с учагами. Дюпта несся так, словно за ним уже гнались все баруси ледяного края. Эльф старался не отставать и всерьез обижался на себя самого. Что будет с отцом, если ему сказать, что эльфа, разменявшего третью сотню лет жизни, едва не загнал человек? Орильр станет охотно разговаривать с этим человеком – и уважать его больше, чем сына…
Решено: баруси с ней, с этой магией! Надо идти на поклон к следопытам, пусть воспитают из слабого принца настоящего эльфа. Быстрого и выносливого. К тому же Жасу обратиться, он надежный, не выдаст… Или с родным братом поговорить, с Лильором? Принц фыркнул, принимая окончательное решение: сдаться на воспитание Кошке Ли. Она и ребенком кукол не любила, предпочитая донимать капризами живых, способных ответить. Пусть лупит и гоняет. С ней весело. Не просить же, в самом деле, злюку Осу?
За размышлениями усталость не так донимала. Ветер удачно толкал в спину, ровный и несильный. Мороз щипал щеки, но не лютовал, выстуживая горло. Олени двигались стремительно, Дюпта временами довольно напевал что-то и гладил рукавицей свою «пальму». Отдыхать он не собирался. Есть строганину можно и на бегу, и в седле…
Солнце выглянуло из-за южного горизонта, снег приветственно полыхнул радужным сиянием – и обжег взгляд светила, торопливо отвернувшегося от края льдов. Ветер сменил направление, ловко задувая в капюшон сбоку. Нижний, колючий, злой.
– Ты хорошо бежишь, Элло. Река рядом, – довольно сообщил Дюпта. – Я думал, не выдержишь. Со мной никто не соглашается бегать, я слишком мало устаю, такой уродился. Когда отец не сердится на меня – ну так бывает редко, – он мной гордится. Прыгай в седло, скоро начнутся овраги. Я коварный кайга, хотел загнать мужа Сыру, ты так решил, да?
– Ты уже загнал, – честно признался Лоэль, чуть отдышавшись. – Сколько еще верст?
– Ну не думал даже… Это вы, нидя, верстами измеряете путь, – удивился кайга. – Погоди, соображу… Двадцать. Может, меньше. Я считаю так: до берега, спуститься, потом идти вниз. Пока мы двигаемся к переправе, где Хэнку на охоту вышел. До нее пять верст. Туда тебе надо? Или для дела важно, где мы его подобрали?
– Нет, важно место, где на него напали, – обрадовался Лоэль.
Пять верст – совсем рядом. И не надо, скорее всего, идти на север, против ветра. Замечательно!
Получасом позже кайга уже деловито занимался
Дюпта выбрался на лед реки и подошел к эльфу.
– Нашел? – с надежной спросил он.
– Да. Тут его ударили в первый раз. Багром – только не говори, как называется по-вашему, умоляю! – стащили в воду, стали топить. Он захлебнулся, его отволокли дальше. К берегу.
Лоэль шел стремительно, почти не глядя под ноги, кайга его бережно поддерживал и направлял, жадно вслушиваясь в торопливые слова. Принц замер у зарослей тальника, вмерзшего в лед. Огляделся. Глаза показались Дюпте совсем белесыми и слепыми: не этот день сейчас видел шаман-нидя. Иной, давно минувший. Кайга уважительно притих. И подумал, как ему еще далеко до опыта Дянгу. Уйти вверх, в чужие земли леснийцев, в трудный сезон, когда нет ни снега, ни летних троп. Выбраться к людям, разыскать такого толкового мага – и все это в ничтожный срок! Пусть завистливые глупцы твердят про везение. Но удача любит только самых упорных и ловких!
Эльф упал на колени и стал ощупывать снег, сняв рукавицу. Сухо, неприятно, незнакомым голосом рассмеялся. Вздохнул, тряхнул головой, сгоняя наваждение. Принял переданную спутником рукавицу, натянул.
– Тут его убивали. Хэнку – достойный сын славного отца. Он очнулся и вырвался. Уже с раной под ребрами – вывернулся и рухнул в воду. Его сочли мертвым, не стали догонять. Они сами замерзли, устали. Здесь сидел шаман. Он держал нож из кости оленя. Я запомнил этого человека, не переживай. Он сейчас далеко. Точно сказать мне сложно. Но вот нож вижу лучше, кровь на нем была, запеклась, впиталась. Если они все еще вместе, шаман и оружие…
– Наверняка, – хищно уверил кайга. – И они тоже зимуют, никуда не денутся оттуда!
– Мы их навестим попозже, как с бедой разберемся, – пообещал Лоэль. – Отсюда к юго-западу, верст триста. У границы леса.
– Ты уверен, что справишься с дямадами?
– Если мне поможет Тимынтэ, – с сомнением вздохнул Лоэль. – Мне для начала надо попасть в тот слой мира, куда ходят ваши шаманы. Остальное не так сложно, я на это надеюсь. И, увы, нам следует быстро бежать назад. Времени нет.
– Ешь, поспи немного, – сердито покачал головой Дюпта. – Потом пойдем. Даже оленям нужен отдых.
Довод позабавил Лоэля. И убедил. Охотно отведав строганины, выпив теплый отвар непонятного состава, эльф забрался в меховой спальник и тотчас провалился в темную прорубь усталости. Он хотел поговорить с сестрой, неугомонной Кошкой Ли. Надел ее перстень. Точнее, грубую серебряную проволоку, свернутую в три витка. Это ювелирное чудо сестричка соорудила в пятилетнем возрасте. На день рождения подарила – заботливая… Морщила нос и твердила: вещь волшебная. Мол, наденешь, и я приду, буду давать умные советы. Так не бывает, но у сестры все необычно. Хотя… какая магия доступна была пятилетней ведьмочке?