Королевский подарок
Шрифт:
– Только поцелуем.
– Да, мужчины редко начинают супружескую жизнь таким образом.
– Я показала ему, что готова принять его как мужа… – Щеки Маризы пылали. – Он дал мне понять, что у него нет никакого вкуса к супружеской жизни. Может быть, к супружеской жизни именно со мной? А теперь это трусливое бегство!
– Куда он мог направиться? – спросила Брайенна.
– Не знаю. В Уайтхолл, быть может… Мне безразлично, но из-за этого я нахожусь в затруднитель – нейшем положении.
– Ты можешь возбудить процесс о расторжении брака.
– Нет, ни за что! Я должна
Теперь заалели и щеки Брайенны. Вопрос Маризы напомнил ей то, о чем она предпочитала не вспоминать, – ее собственную ужасную свадебную ночь. Ее муж, неумелый мальчик, вторгся в нее так неистово и так грубо прорвал девственную плеву, что кровь хлынула потоком, и Брайенна закричала от боли. Вбежала ее няня, Брайенна кинулась ей на шею, умоляя помочь. Старая женщина выгнала из постели мужа, заперла на задвижку дверь, и, плача вместе с Брайенной, сделала для нее все, что могла. Как она могла рассказать кому – либо про это, даже Маризе?
– Пятно я сделаю, это пустяки. Ты только не подпускай горничную к постели, я выйду, вернусь и сделаю как надо. Но у меня есть план, который будет для тебя выгоден, а Бьюкенена поставит в глупое положение.
Мариза с любопытством взглянула на Брайенну, уловив в глазах кузины лукавое выражение.
– Это займет месяц, но, думаю, удастся. – Брайенна рассказала Маризе свой план. Мариза крепко пожала руку кузины.
– Спасибо тебе. Я согласна.
– Но если твой муж догадается и рассердится?
– Нет, не догадается. И он заслуживает того, чтобы его проучили.
– Ну, а сейчас, – что ты думаешь делать сейчас? Уедешь в свой замок в Дорсете? Мариза ответила не сразу.
– Нет, останусь еще на пару дней. Король вызвал в Лондон своего поставщика – хочет пополнить конюшню. Он упомянул мне об этом, и я просила, чтобы этот барышник доставил лошадей и для меня. Видно, он понимает толк в своем деле, если поставляет лошадей самому королю. Заодно я обойду лондонские магазины – накануне свадьбы все как-то не хватало времени.
– Граф будет сопровождать тебя, когда ты уедешь в Дорсет?
– Как захочет. Это меня не занимает нисколечко. Ну, и достаточно о графе, – прервала себя Мариза. – Как мы проведем с тобой время сегодня?
– Что ты скажешь насчет прогулки по реке?
– Чудесно. Ну, тогда я одеваюсь.
– А я сейчас вернусь. Горничную пока не впускай, да я ей и сама скажу.
– Спасибо тебе, – Мариза нежно обняла Брайенну.
– Не стоит. Мы родные по крови и всегда стояли друг за друга.
– Да, я не забыла, что вы с Килруном дали мне убежище, когда я,богатейшая наследница Фицджеральдов, казалось, лишилась всего, и мое состояние, замки достались приспешникам Кромвеля.
Брайенна молча улыбнулась и вышла из спальни. «А что же Бьюкенен? – подумала Мариза, провожая ее глазами. – Будет он стоять за нее – или против нее?»
В скромной карете Джейми никто не мог обратить внимания на Бьюкенена. Они ехали
А ему и надо было забыть о том, что неотступно стояло перед глазами – о гордом теле обнаженной красавицы – жены, готовой снисходительно подарить ему свои милости. Нет! Лучше опытная шлюха, которой он хорошо заплатит. Никаких эмоций, никаких сложных отношений. Хватит с этих замысловатых игр.
Он посмотрел на Джейми, который сидел у окна кареты, – друг его не одобряет, но поможет. Джейми спас его от смерти, вырвал из рук Фейт. Он был уверен, что погиб, когда увидел занесенную над его лицом раскаленную кочергу. Но очнулся в карете, укрытый соломой, – друг отвез его на ферму, владельцы которой были тайными сторонниками Карла Стюарта, и хозяйка фермы выходила его. Она кормила его, промывала раны, перебинтовывала их. Сначала повязки скрывали все лицо, раздробленную кисть правой руки и колено. Первой была снята повязка с руки, и Кэм увидел изуродованные суставы. Потом он понял, что ничего не видит правым глазом, и вряд ли сможет ходить – коленная чашечка на правой ноге была раздроблена вдребезги. Но Кэм не пал духом и, превозмогая страшную боль, заставлял себя ходить.
Однажды он потребовал бритву; жена фермера долго колебалась, но он настаивал, уверяя ее, что хочет выбрить заросшую щетиной левую половину лица. Кэм никогда не забыл тот миг, когда он впервые увидел свое изуродованное лицо в зеркале, освещенном из окна ярким солнечным светом. Непроизвольным движением он взял бритву и поднес ее к горлу.
– Не смей! – раздался голос за его спиной, и он опустил руку.
– Нет, Джейми, я не сделаю этого, – сказал он другу, лицо которого было искажено тревогой. – Никогда не сделаю. Это было бы слабостью, недостойной меня.
И он сдержал свое слово, стараясь забыть навеки прежнего Кэмерона – красавца с ангельским лицом. Целыми днями Кэм неустанно тренировал свою левую руку. И только в бессонные ночи приходило иногда сожаление о неудавшемся самоубийстве.
Джейми неподвижно и молчаливо сидел в карете рядом с Кэмом. Это же безумие – потакать таким желаниям. Чтобы спастись из царства теней, Бьюкенену нужна не шлюха, а любящая жена. А он наносит Маризе одно оскорбление за другим – при его, Джейми, попустительстве. Жена может помочь ему восстановить веру в себя. Какая ирония судьбы – женщина по имени Фейт разрушила эту веру. И почти уничтожила его друга, веселого красавца, влюбленного в жизнь.
До сих пор Джейми помнил запах горящего мяса, слышал торжествующий крик миссис Беллэмп и видел ее жертву, без чувств распростертую на кровати. Джейми не знал, продолжила бы она уродовать его друга, если бы он не ворвался с приказом о его освобождении, добытом ценой взятки. Он освободил Кэма из рук этой мегеры, перевел в тюрьму и тайно вывез оттуда, заявив, что Бьюкенен умер от ран. Потом Стюарт вернулся к власти. Но разыскать и схватить миссис Беллэмп не удалось – она бежала. Джейми надеялся, что эта женщина мертва. Так было бы лучше, потому что жажда мести разъедала душу Бьюкенена.