Королевский подарок

Линк Гейл

– Вы обещали мне заняться моим делом, а этот подонок исчез из Лондона, – злобно твердила она.

– Дело касается и меня тоже, и я буду действовать так, как считаю нужным, – возразил он, взмахнув шляпой перед попавшимся навстречу знакомым.

– Но я хочу участвовать в расправе, снова увидеть его мучения…

– Повторяю – не вмешивайтесь. Очень скоро он не будет представлять для вас угрозы.

– И для вас тоже!

Он улыбнулся, скрывая злобу.

– Да, и для меня. – Он знал, на что намекает его

собеседница: у нее в руках были копии документов, изобличавших его шпионскую деятельность, которые ей передал его поверенный. Она заплатила старому распутнику своим телом. Разоблачение лишило бы его и богатства, и положения при дворе: король не простил бы ему пособничества Кромвелю. Даже если Карл пощадит его жизнь, без роскоши и почета он жить не желал.

Поэтому они были нужны друг другу: она выжимала у него деньги, а он не мог убить ее, опасаясь, что она кому-то поручила передать компрометирующие документы королю.

– Мне чудятся его глаза, – прошептала она, – ночами напролет я вижу этот синий взгляд, пылающий ненавистью. Вижу, как его руки тянутся к моему горлу… – Она задрожала, хотя был теплый день и дорожки парка были залиты ярким солнечным светом.

– Ну, ему есть за что ненавидеть вас, дорогая… Вы лишили его глаза и обезобразили ангельски прекрасное лицо, да еще оставили – для сравнения! – нетронутой другую половину. Неплохая шутка! Он постоянно видит в зеркале, каким он был прежде. – Он злорадно хихикнул. – И такому уроду досталась молоденькая красотка!

– Вы были бы не прочь, если бы она досталась вам со своим хорошеньким приданым, – медовым голоском вставила женщина.

Да, мысль заполучить наследницу Фицджеральдов в свои руки, распоряжаться ее огромным состоянием, быть хозяином ее нежного тела, возбуждала его ум, но не воспламеняла тело. Он прислушался к себе – желание не загоралось. Его тайный порок был, очевидно, известен женщине. Она явно забавлялась ситуацией, зная, что хромой и обезображенный Бьюкенен сохранил мужскую силу, а ее собеседник – жалкое существо, может быть, вовсе не мужчина.

Но лукавая улыбка быстро исчезла с ее губ.

– Куда же они отправились? – спросила она озабоченно.

. – В Дорсет. Сегодня утром. – Он снял свой пышный парик, чтобы ветерок освежил вспотевшую голову. – Ну вот, моя дорогая, вдруг что-то случится во время путешествия… Дороги нашего королевства небезопасны…

– Ох, устала я от разговоров. И пить хочу дьявольски! Зайдемте в таверну…

– Не остановиться ли нам перекусить в гостинице «Красное перо»? – спросила Мариза Брайенну. – Мы ведь позавтракали очень рано.

– Не возражаю, – мгновенно согласилась Брайенна, – с огромным удовольствием посижу часок в доме;

движение кареты утомляет, все время мелькание в глазах.

– Ох, а мне так хочется покататься верхом на моем новом жеребце! – вздохнула Мариза.

–

Не думай обо мне, дорогая кузина, я останусь в карете, а ты скачи верхом рядом с мужем.

– И как вы, миледи, не боитесь скакать верхом на такой громадине? Это дело мужское, – сказала Чарити.

– Я еще не решила, может быть, поеду верхом после остановки в гостинице, – сказала Мариза и стала глядеть в окно кареты.

Немного впереди скакал ее муж на белом жеребце, серебристо – белый длинный хвост которого почти касался земли. Мариза залюбовалась прямой фигурой Кэма и его великолепной посадкой. Руки в кожаных перчатках держали поводья твердо и уверенно.

Брайенна знала, что кузина буквально одержима страстью к верховой езде и скачет превосходно, ее учили браться Брайенны. Сама Брайенна ездила редко, только на смирной, хорошо выезженной лошади.

– Супруг мой! – позвала Мариза. Кэм натянул поводья и подъехал к карете.

– Что угодно, миледи? – спросил он.

– Мы хотели бы остановиться и пообедать в гостинице «Красное перо». Сообщите, пожалуйста, кучеру. Это недалеко.

– Хорошо, я скажу ему, а сам поеду вперед и распоряжусь, чтобы приготовили комнату для дам и обед.

– Ах, нет, подождите! Остановите, пожалуйста, карету. Я хочу поехать верхом вместе с вами.

Кэм взмахнул шляпой и быстро вернулся со вторым оседланным жеребцом, на котором ехал вслед за каретой грум. Карета остановилась, грум помог Маризе выйти и подвел ей белого жеребца.

– Ты не хочешь попробовать, кузина? – улыбаясь, спросила Мариза Брайенну.

– Нет, он велик для меня, да и горяч, наверное. Это – конь для тебя! Поезжай, встретимся в гостинице.

– Да, встретимся там, – согласилась Мариза, дала жеребцу шпоры и в ушах ее засвистел ветер. Радость вольной скачки впервые со дня приезда в Лондон заставила ее забыть обо всех своих проблемах; на душе было легко и беспечно. Обернувшись, она увидела, что муж почти догнал ее; она склонилась к лебединой шее своего жеребца и ласково зашептала ему в ухо:

– Скорее! Обгоним.

Кэм сделал то же самое, только шептал своему коню что-то по-шотландски. Он хотел победить в скачке, показать своей гордой жене, какой он великолепный наездник. Он опередил ее, когда уже видна была гостиница, и они прискакали почти одновременно. Мариза, румяная и улыбающаяся, весело воскликнула:

– Вы просто молодчина, господин мой муж! Кэм уже спешился, бросил поводья груму и принял в объятия соскочившую с коня Маризу. Ее грудь поднималась и опускалась от учащенного дыхания, и как же ему хотелось сдернуть вниз ткань платья, припасть губами к обнаженной коже и лизать ее, твердо нажимая языком и чувствуя, как все сильнее напрягаются алые соски! А потом сосать их, пока она не застонет от болезненного и сладостного ощущения…