Королевский порок
Шрифт:
– Закройте дверь, – приказал Чиффинч. – И сядьте.
Он указал на стул возле маленького столика под окном. Сам Чиффинч расположился напротив меня и подался вперед, отчего мы оказались лицом к лицу.
– У меня для вас поручение, Марвуд. Помните Эдварда Олдерли? – (Я так удивился, что ненадолго утратил дар речи.) – Олдерли, – с раздражением повторил Чиффинч. – Только не говорите, что вы про него уже забыли! Вспомните ту историю со вторым супругом леди Квинси, в которой вы участвовали после Пожара. Эдвард Олдерли – сын этого человека от первой жены. Он раньше частенько бывал при дворе.
– Да, сэр.
– Он мертв. – Чиффинч помолчал, теребя бородавку на подбородке. – Вряд ли кто-то будет по нему сильно убиваться.
Мое потрясение быстро сменилось облегчением. Какой счастливый поворот в судьбе Кэт!
– От чего он умер?
– Утонул. Но для нас важнее даже не сам факт его гибели, а место, где нашли тело. – Чиффинч оставил в покое бородавку, чтобы постучать указательным пальцем по столу. – В колодце лорда Кларендона.
Я начал понимать, отчего герцог Йоркский пришел в такую ярость. Лорд Кларендон – тесть герцога.
– Прямо в доме у его светлости?
– В саду. Впрочем, это одно и то же. Но учтите, дело конфиденциальное. Хоть словом о нем обмолвитесь – пожалеете. Вы меня поняли?
– Да, сэр, но… Вы уверены, что мне по силам такое деликатное поручение?
– Уж поверьте, будь моя воля, этим вопросом занимались бы не вы. Но таков приказ короля. Полагаю, его величество остановил выбор на вас, потому что вы немного знакомы с этим человеком и его семейством.
Выходит, нечего и надеяться переложить это поручение на кого-то другого.
– Что прикажете? – спросил я.
– Отправляйтесь в Кларендон-хаус и подробно разузнайте, при каких обстоятельствах погиб Олдерли. Тело сейчас хранится под замком. Лорду Кларендону, разумеется, известно о случившемся, и его секретарю, господину Милкоту, тоже. Сегодня утром тело Олдерли обнаружил слуга, но с него взяли слово хранить молчание. Мы пока не хотим, чтобы новость стала достоянием гласности. Сначала нужно разобраться, что именно произошло. Это очень важно.
– Гибель Олдерли случайна, сэр?
Чиффинч всплеснул руками:
– Откуда, во имя всего святого, я могу знать? Это предстоит выяснить вам. Доложите мне о результатах как можно скорее.
– Господин Уильямсон…
– На него мне глубоко плевать. Но я прослежу, чтобы ему сообщили, что вы исполняете поручение короля. Едва ли он будет возражать. – Чиффинч с благочестивым видом возвел очи к небу. – Король – первый после Господа, и наш долг – служить ему. Надеюсь, что выражаю общее мнение.
Я машинально кивнул. Чем больше я размышлял об этой ситуации, тем больше она меня настораживала. Я достаточно долго прослужил в Уайтхолле, чтобы понять: когда сильные мира сего вступают в противоборство, страдают мелкие сошки.
Чиффинч достал из кармана бумагу.
– Вот письмо с подписью короля, удостоверяющее ваши полномочия. – Чиффинч держал документ в руке, но не спешил отдавать его мне. – Помните. Лорд Кларендон больше не лорд-канцлер, но у него по-прежнему много друзей, желающих, чтобы он вернул расположение короля. И один из них – герцог Йоркский. – Чиффинч выдержал паузу, дав мне время вспомнить о том, что герцог Йоркский – предполагаемый наследник короля, а его дочери – внучки Кларендона – следующие претендентки на престол. – Поэтому умоляю вас, Марвуд, будьте осторожны. Если предстанете перед его
С этим предупреждением Чиффинч отослал меня прочь. Исполненный дурных предчувствий, я прошел через покои, доступные для посетителей, пересек караульное помещение и вышел на Пеббл-корт. Дождь за это время еще усилился.
Мне было приказано отправиться в Кларендон-хаус незамедлительно, но по дороге я должен был зайти в редакцию «Газетт» в Скотленд-Ярде, чтобы забрать свой плащ и письменные принадлежности. Там у меня возник соблазн написать коротенькую записку для Кэт и отправить ее на имя господина Хэксби, чтобы тайком предупредить девушку о гибели кузена. Но я побоялся нарушить запрет господина Чиффинча, не располагая полными сведениями о случившемся.
Кроме того…
Эта мысль настигла меня посреди двора, и я застыл, словно громом пораженный. Дождь капал с полей моей шляпы.
Как же я сразу не сообразил? Меньше двух дней назад я сообщил Кэтрин Ловетт, что кузен напал на ее след. В ответ девушка рассказала мне, что Эдвард Олдерли взял ее силой, когда она жила в доме у дяди, и сообщила о своем намерении убить его за это.
Услышь я нечто подобное от другого человека, решил бы, что это всего лишь красочная фигура речи, способ выразить ненависть. Но Кэт – случай особый. Эта девушка привыкла и говорить, и действовать напрямик, и в силе духа ей не откажешь. Я своими глазами видел, на что она способна. И вот теперь Эдвард Олдерли мертв.
Как ни ужасно это звучало, я не мог исключить, что Кэт каким-то образом расправилась с кузеном. И, что еще страшнее, к расправе над Эдвардом Олдерли приложил руку я, предупредив убийцу, что кузен нашел ее.
Глава 10
Эта улица носила официальное название Португал-стрит в честь нашей королевы Екатерины Брагансской, но все упорно продолжали называть ее Пикадилли. Дорогу к западу от Гайд-парка, ведущую к Редингу, проложили давно. Много лет назад частью здешних земель владел человек, разбогатевший на изготовлении широких старинных кружевных воротников с зубчатыми краями, называемых пикадилли, и постепенно так же начали называть и саму дорогу. В последнее время поместья богачей вырастали среди полей, будто гигантские грибы. Самое обширное из них – Кларендон-хаус.
Передо мной предстало огромное строение из грубого камня, способного выдерживать любые удары стихии. Его окружали высокие стены и ограды. Кларендон-хаус выходил на Пикадилли, спускаясь с холма на юг, к Сент-Джеймсскому дворцу, казавшемуся маленьким и даже довольно обшарпанным на фоне великолепного нового соседа. Я слышал, как господин Уильямсон говорил, что король недоволен: дом подданного не должен затмевать дворцы его величества.
Большинство лондонцев разделяли нелюбовь короля к этому поместью. Пока лорд Кларендон наслаждался роскошью в своей новой резиденции, тысячи из них лишились домов во время Пожара. Люди прозвали поместье Дюнкерк-хаус: говорили, что бывший канцлер нашел способ присвоить львиную долю государственной прибыли от продажи этого города, в свое время завоеванного Кромвелем, французскому королю.