Королевский тюльпан. Дилогия
Шрифт:
Парень кивнул, улыбнулся и тронул мизинцем гарду своего клинка. Я тоже широко улыбнулся в ответ — префект оценит этот жест.
— Это не последняя новость? — спросил я.
— Да. Есть еще одна, и она тоже связана с девицей.
— Ты не сказал после первой новости, чтобы маршал не подумал, будто у тебя на уме одни девицы? — усмехнулся я.
— Ну да… Но вообще.
— Но ведь у тебя на уме есть девицы? Напомни свое имя, — сказал я, поднялся и подошел к парню.
— Терсан, — неуверенно произнес он. — Да, маршал, есть.
— Так это же отлично,
Небольшое панибратство — полезный инструмент. Мы же не сазы, которые докладывают, вытянувшись в струнку. Мы друзья и братья. Иногда так и говорим, похлопывая по плечу: «Брат, ступай и умри за наше дело».
Терсан подошел к золотому столику на ножке из клыка морского тигра, поднял графин. На миг я ощутил его сомнения. Налить себе больше, чем маршалу? Вдруг обидится. Налить мне больше, чем себе? Может, я подумаю, будто он хочет меня споить?
Юноша протянул бокал. Любой аптекарь подтвердил бы на глаз, что в нем ни на одну каплю больше, чем в другом.
— За девиц, — усмехнулся я. — Так какая же новость?
— Пока это слух, — неуверенно сказал парень. — Люди Уха воспользовались Туманом, проложили Тоннель и притащили из другого мира не только цветы, но и женщину. Что собирается делать с ней Ухо, пока неизвестно.
— Подождем, когда станет известно, — сказал я.
Ночные Законники сильны законом для своих. Пока гостья остается в логове Уха, а не бегает по Городу, жалуясь на дурное обращение, отношения с ней — его личное дело. Зная Ухо, гостье не позавидуешь.
А вот проложить Тоннель, не предупредив Совет капитанов, нельзя.
Я пригляделся к парню. Он вряд ли сочувствует незнакомой девице, но на его лице небольшое напряжение. Еще минут десять и гость начнет тяжело дышать. Мучить его незачем, пусть идет и отдышится возле букета в приемной.
— Отправляйся к Уху и пригласи ко мне на разговор. Явишься завтра и доложишь об исполнении остальных поручений.
Когда дверь закрылась, я подошел к каменной стене. Одна из плиток услужливо отошла и появился большой букет. Завтра придется заменить, а пока что я сделал один вдох. Но глубокий. На три часа хватит.
АЛИНА
Первое, что я увидела, были наши цветы. Они лежали на тележке, в несколько охапок, прикрытые чем-то, похожим на брезент. Третий злодей приподнимал край накидки и бережно укладывал оптовый букет.
В первую секунду я решила спасти нашу собственность, еще до конца не представляя, как вернусь с ней через закрывшуюся стену.
Но тут же поняла, что разумнее позаботиться о себе. Для начала — выяснить, что со мной происходит и где я оказалась. За стеной должен был находиться заснеженный проспект Славы. Но не было ни снега, ни проспекта. Серый туман — здесь он был еще гуще, чем в хранилище,
Да какая разница, булыжники, асфальт или плитка! Мне надо понять, в какую сторону идти от этого кошмара.
— Жакель, что за торопун! Там же были еще цветы и вторая цветочница, а ты — закрыл проход!
— Туман уходит. Ты же не хотел оставить за стеной брата?
Как ни странно, этих братцев-цветокрадцев я понимала. Язык напоминал французский или старофранцузский — как-то слышала баллады на нём.
В печку прикладную лингвистику. Надо бы выбраться отсюда, пока все заняты цветами. Похоже, розы и тюльпаны здесь большая ценность, чем я.
Первые несколько шагов я сделала в сторону, бочком. Разглядела что-то, похожее на уличный проем впереди. Значит нам туда дорога…
— Сеструлька, ты куда намылилась?
В словесный контакт я пока что вступать не собиралась и спокойно сделала следующий шаг. Тело чуть напряглось — вспомнило баскетбольную секцию и тренера Бориса Иваныча, давшего девчонкам несколько полезных приемов на тёмных остановках, когда по словам тренера, к тебе лезет какой-то «недомущинка».
— Сеструлька…
Самозваный братик, как я предполагала, схватил меня за правое плечо. В моей голове продолжали звучать слова Бориса Иваныча, тело действовало само, сделав всё, как надо, кроме аккордного удара каблучком в голову — и так сойдет, уже отцепился.
«И никаких подвигов. Вырвалась — бегом отсюда!».
Этому совету я тоже последовала. Пробежала шагов пять или даже шесть в густом тумане. После чего упёрлась в стену. Улица оказалась тупиком.
— Сеструлька, — донесся сзади обиженный, но не очень возмущенный голос, — вот зачем так сразу?
Пришлось обернуться. Не в стену же смотреть — меня в угол еще не поставили.
Парень, с поползнем на щеке, усиленно тёр левой рукой правую. Главное, что хватать меня не торопился.
— Сеструлька, ты поосторожней так. Я мог бы и обидеться. Слушай, а научи меня так вот вертеться, за руку хватать и сбивать с ног. Мне понравилось.
— Верни меня туда, откуда украл, и я тебе пять таких приёмов покажу, — зло сказала я.
Парень удивленно посмотрел на меня, разве что не открыл пасть и не почесал затылок. Я уже хотела повторить фразу на французском, но тут он кивнул — дошло.
— Вернуть тебя в мир высоких домов и повозок без лошадей? Сеструлька, ну это же невозмо-о-ожно!
Я не успела ужаснуться и переспросить — дверь в мой мир закрыта навсегда или козел берёт, обратно не даёт, — как подошел напарник.
— Жакель, управился с попрыгуньей? Пошли, порадуем нашего мара добычей. А тебе, красулька, добрый совет — так себя не веди. Ухо капризов не любит. Ты еще не зарегена. Засохнешь и никто не подкопается. Пошли: мы добычей хвастать, вы — знакомиться.
Меня тут еще и регить будут? Спасибо, не чипировать.