Королевство моря и скал
Шрифт:
Серебристые облака скрыли луну, но сегодня вечером океан был неподвижен, как стекло, целиком отражая ночное небо. Возможно, я недостаточно ценила Варинию, когда уезжала отсюда, но я всегда испытывала благоговение перед природной красотой этого места. Я глубоко вдохнула и сделала долгий выдох, жалея, что не могу запечатлеть это чувство в своей груди: стеснение, которое было одновременно тоской и чувством удовлетворения. Оно заставляло меня чувствовать себя маленькой, что, как ни странно, успокаивало.
Я оперлась о перила
– Спокойно, дитя. С тобой все в порядке?
Я кивнула, отгоняя мысли о Сирене, и мы вместе прислонились к перилам. Он прижал меня к себе рукой, и я была благодарна ему за то тепло, что подарило мне его объятие. Вокруг мог рушиться мир, но хотя бы это было правильным.
– Что тебя беспокоит? – поинтересовался он после нескольких минут молчания.
– Я больше не понимаю, куда ведет мой путь, – ответила я тяжелым голосом, полным непролитых слез.
– Знаю, дитя. – Он пригладил мои волосы, убирая прядки со лба. – Твой путь никогда не был простым. И, боюсь, никогда таковым не станет.
– Почему? – спросила я, прямо как делала это, будучи ребенком, когда на каждый его ответ задавала очередной вопрос.
– Некоторые из нас рождены с точным представлением о том, кем и чем мы являемся, – сказал он. – Другим же придется для этого приложить куда больше усилий.
Я прикусила губу, погрузившись в размышления.
– Зейди знает, кто она, так ведь?
Он кивнул.
– Да. Как и ваша мама.
– А ты? – прошептала я.
– Думаю, что знал, но некоторое время я противился своей судьбе, а потом смирился.
Я задумалась, что он хотел этим сказать, но, в конечном счете, имел значение только один вопрос.
– Ты счастлив?
– Я вполне доволен. Я знаю, что нахожусь там, где мне самое место.
– А такие люди, как я?
Он надолго задумался.
– Не уверен, что ты ищешь от жизни удовольствий, Нора.
Я подняла взор вверх на звезды, мерцающие сквозь облака. Многое до сих пор оставалось для меня непонятным, и хоть я рисковала всем ради возвращения в Варинию, в глубине души я понимала, что какая-то частичка меня всегда задавалась вопросом, а что еще есть там.
– Нет, – согласилась я. – Полагаю, что нет.
Отец молчал в течение нескольких минут, но потом, наконец, повернулся ко мне.
– Что с тобой случилось там, в Иларии, Нора?
Я подумывала о том, чтобы поведать ему о кровопускании, подземелье, монстре, о том, как наблюдала сцену того, как леди Мелину столкнули со скалы, и что меня едва не постигла та же участь. Но мне казалось несправедливым обременять отца своими трудностями. Я знала, что это только тяжело опечалит его, а сейчас мы все изо всех сил старались
Папа молчаливо слушал во время моего повествования, а его губы сжались в тонкую линию. Я видела, что ему было горестно, но он также был зол и изо всех сил пытался сохранить самообладание. Когда я договорила, он отчаянно обнял меня, как если бы боялся, что мы оба можем распасться на кусочки.
– Я должна буду уехать утром? – наконец, спросила я.
Он яростно помотал головой.
– Ты останешься настолько, насколько сочтешь необходимым.
По крайней мере, здесь я нужна была хотя бы папе. Но я знала, что мне вскоре придется уехать, не только для того, чтобы отыскать Сэми, но и потому, что мое присутствие ставило под угрозу меня и мою семью. Я никак не могла узнать, был ли уже отменен указ, запрещающий ступать варинийцам на сушу. Но если Федра обнаружит меня, мы с моей семьей вскоре можем разделить участь Сэми.
– Ты должна поспать, – сказал отец. – Как и я. Некоторые мужчины собираются завтра утром на охоту, гораздо дальше в море. Мне понадобятся все мои силы.
Я подняла на него взгляд.
– Нет, отец. Это слишком опасно. Останься дома со мной. Мы можем понырять вместе.
Он грустно улыбнулся.
– Как бы я этого хотел. Но в нашей деревне слишком много голодных детей, которых нужно кормить. Они мне снятся по ночам, как их ротики разинуты, словно у птенчиков.
У меня защемило сердце от переживаний за этих детей и от той ответственности, которую ощущал на себе отец.
– Все наладится, – произнесла я, впрочем, без той уверенности, которую ощущала, когда только воссоединилась с Зейди.
С таким количеством людей, сомневающихся во мне, становилось все труднее и труднее не задаваться вопросом, а может, они правы.
– Ты веришь мне насчет Сэми? – настаивала я, хоть и опасалась услышать ответ.
Отец вздохнул и посмотрел на небо, а затем перевел свой темный взгляд на меня.
– Я всегда буду верить в тебя, Нора. – Мгновение он молчал. – Ты ведь собираешься искать его, так?
– Я должна, папа. Он нужен Зейди, как и его родителям.
Он кивнул.
– Я знаю. Но я ненавижу то, что снова тебя потеряю, когда ты только вернулась.
Я закрыла глаза и почувствовала, как слезы заскользили вниз по щекам с моих ресниц.
– И я не хочу терять тебя.
– Просто пообещай мне, что подождешь, пока я не вернусь с рыбалки.
– Обещаю. – Но даже сказав это, я не была уверена, что у меня будет возможность выполнить обещание. Я надеялась, что возвращение домой успокоит тревогу в моей душе, которая становилась все сильнее, вернет мне ту часть меня, которая всегда хотела быть на носу лодки и первой добраться до устрицы.