Королевство Тени и Света
Шрифт:
Я на грани истерики от мысли о том, чтобы потеряться в такой ужасной части города ночью, и я едва не рыдаю от облегчения, когда замечаю впереди, через несколько кварталов от меня, ярко освещённое здание, полыхающее как оазис света.
Я перехожу на настоящий бег, которому сопротивлялась.
Приближаясь, я вижу, что все окна целые, и высокое кирпичное здание выглядит безупречно, щеголяет дорогим фасадом первого этажа из тёмного вишнёвого дерева и меди. Огромные колонны обрамляют альков входа с красивой дверью из вишнёвого дерева со светильниками из нержавеющей стали и такой же притолокой. Высокие окна сбоку здания обрамлены схожими колоннами
За этим зданием виднеются витрины с жилыми апартаментами на втором этаже. По улицам ходят люди.
Абсолютно нормальные люди ходят за покупками, заглядывают в закусочные и пабы.
Вот так запросто я вновь оказалась в приличной части города. «Слава Богу», — думаю я.
«Книги и сувениры Бэрронса» написано на яркой вывеске, которая висит перпендикулярно зданию над тротуаром, крепясь к замысловатому медному штырю, вделанному в кирпичную кладку над дверью. Табличка в старомодном зеленоватом окне сообщает «ОТКРЫТО». Это не могло быть более идеальным местом для вызова такси, даже если бы на вывеске значилось «Добро Пожаловать, Потерянные Туристы/Вызывайте Свои Такси Отсюда».
Низкий бархатный баритон плавно разносится в ночи, когда я нахожусь примерно в двадцати метрах от убежища книжного магазина.
— МакКайла.
Я резко останавливаюсь, озадачившись. Как кто-то в Дублине может знать моё имя? Я пробыла в Ирландии всего один день. Голос доносился из тёмного переулка слева от меня. Мурашки пробегают по шее, сердце начинает стучать, и я испытываю чрезвычайно тревожное дежавю. Хотя я знаю, что этого не было (я никогда даже не выезжала за пределы Штатов), у меня такое ощущение, что я бывала прямо здесь, в этом самом месте, в этот самый миг, и тогда случилось нечто, колоссально меняющее жизнь. Момент так и отдаёт кайросом — это греческое слово означает «миг возможности, ключевой момент, необходимое мгновение», кусочек хроноса (это греческое слово, обозначающее время), когда могут свершиться великие вещи.
Великое добро или великое зло.
Я стою, колеблясь. Поддаться ли мне любопытству, взглянуть налево и исследовать загадку, или поспешить вперёд, к зданию, которое пылает бастионом в ночи и манит меня на уровне, которого я не понимаю?
На моей шее висит массивное, осязаемое бремя, точно этот крошечный, как будто незначительный момент, это решение и то, как я его приму, может определить и переписать остальную часть моей жизни.
Вполне возможно, что стоящий в тени мужчина знал мою сестру, и вот откуда ему известно моё имя… искушение, которому невозможно противостоять.
— Ты хочешь узнать про Алину? — говорит он.
Я ахаю, и моё сердце начинает бешено колотиться. Я поворачиваюсь и смотрю в тень, но могу различить лишь смутные очертания высокого мужчины. Хочу ли я узнать про Алину? Я хочу узнать всё, а потом хочу прикончить её убийцу голыми руками! Он разрушил мою жизнь, жизнь моих родителей, весь мой мир, когда отнял у меня Алину!
Звякает колокольчик, дверь книжного магазина отворяется, и мой взгляд возвращается к улице.
Высокий, тёмный, мощно сложенный мужчина выходит оттуда. Я замираю неестественно неподвижно, словно каждая клеточка моего тела посвящает 100 % своего внимания ему, и это поглощает всю мою энергию, и ничего не остаётся для базовых телесных функций.
Мужчина слева от меня тихо матерится.
— МакКайла,
Я не могу пошевелиться. Мои ноги приклеились к тротуару.
Другой мужчина останавливается на тротуаре, окутанный внешним освещением книжного магазина. Ему около тридцати лет, он ростом под два метра, с тёмными волосами и золотистой кожей. Черты его лица сильные, точёные. Я не могу точно определить его национальность — возможно, потомок средиземноморцев из Старого Света или басков. Он одет в элегантный тёмно-серый костюм, белоснежную накрахмаленную рубашку и галстук. Он не просто обладает мужской красотой. Это слишком мягкое слово для описания его. Он чувственный, он привлекает, источает силу и самообладание. Мужчина, который точно знает, кто он, чего он хочет, и он вальяжно войдёт в сам Ад, чтобы получить это. Он из числа тех, кто делит людей на три лагеря: на его стороне, рядом с ним или на его пути. И остаётся лишь пожалеть дурака, который встанет на его пути. Он чрезвычайно магнетический. Это одновременно влечёт и отталкивает меня.
Он смотрит по сторонам, словно что-то почувствовал, что-то ищет. У меня возникает странное ощущение, что он… не совсем человек.
Внезапно его голова резко поворачивается в мою сторону, и он всматривается в тени, глядя прямо на меня чёрными как полночь глазами. На мгновение мне кажется, будто я заметила там кровавый проблеск. Но это лишь игра дождя и отражения.
Электричество трещит в воздухе между нами.
— Он опасен, — бормочет мужчина в тени.
Я остаюсь застывшей, пронзённая весом оценивающего взгляда мужчины, как насекомое, пришпиленное к его бумаге. Я не могу отвернуться. Я не могу пошевелиться.
Мы смотрим друг на друга несколько долгих секунд. Затем он едва слышно бормочет:
— Ты. Ты здесь.
— Что? — шепчу я.
— Зайдёшь? — он жестом указывает на дверь.
— Откуда ты меня знаешь? — выдавливаю я.
— Долгая история.
Я очень тихо говорю в тени:
— А ты… ты откуда меня знаешь?
— Долгая история, — с тихим смешком отвечает мужчина в тени.
Я парализована нерешительностью, грузом этого момента.
— Ему принадлежит квартира, которую снимала твоя сестра, — говорит голос из тени. — Осторожнее, МакКайла. Он опасен.
Я поворачиваюсь к нему, пока он говорит.
— Покажись.
Я дрожу, когда мужчина выходит в круг слабого света. Высокий, золотистые волосы и кожа, экзотическая красота; одет в джинсы, ботинки и свитер цвета слоновой кости. Он — воплощение цивилизованности, элегантности и утончённых манер.
— Я В'Лэйн, МакКайла. Я помогу тебе с твоими поисками, отвечу на многие твои вопросы. Но мы должны уходить немедленно, пока он не… он идёт! Выбирай, МакКайла. Ты должна выбрать немедленно!
Я перевожу взгляд обратно на тёмного мужчину, который шагает ко мне, и качаю головой, словно таким образом обрету решительность.
Моё сердце оглушительно громко стучит в ушах.
Кто эти мужчины? Откуда они меня знают? Откуда им известно о моей сестре?
Как мне выбрать?
Я не знаю, что делать.
Пока мужчина из книжного магазина приближается, я колеблюсь в нерешительности. Тёмный мужчина пугает меня. Блондин кажется мне… менее опасным, и телом, и душой. Тёмный мужчина практически ничего мне не сказал, блондин предложил информацию о моей сестре. Тёмный мужчина потрясает меня таким образом, которого я не понимаю. Блондин не влияет на меня на том же первобытном уровне.