Королевство ведьм

Focsker

«А вот это она молодец, я даже об этом и не слышал», — усмехнувшись, подумал я.

Сидевшая до этого тихо Кэтингем, прибывшая на учёбу в сопровождении обеих сестёр, некоторое время наблюдала за мной, а после, расценив мою сонливость и немногословность как нечто иное, стала проявлять ненужное внимание.

— Хочешь? — пододвинув ко мне миску с нетронутой варёной курицей, спросила та.

— Сыт, — вспоминая вкусный утренний завтрак дома и сравнивая его с местным варевом, честно ответил я. — Как дела в торговле, много рабов за вчера продала? — обратился я к Кире, но она и не думала мне отвечать. Хмыкнув, мечница притянула

к себе «мою порцию», а следом, взглянув на хозяйку и дождавшись одобряющего кивка, принялась уплетать. — Скажи, Жозефина, почему именно рабы? Ведь в мире множество других товаров и прочего. Почему именно торговля людьми? — Вопрос, заданный мной, вызвал на лице Виг снисходительную улыбку.

— Глауд, а какая разница, что именно продавать? Тяговые быки, коровы, лошади и вьючные ослы — они живут и существуют лишь потому, что полезны точно так же, как и рабы. Пойми, там, на границе, не возьми мы их в плен и не сделай рабами, они в очередном из своих набегов схватили бы граждан Империи и подвергли бы точно такой же участи, которая постигла их.

«Приятно осознавать, что попал в компанию таких же чудовищ, как и я сам». Несмотря на все страдания при перевозке, смерти и горе утраты, переживаемое рабами, Жозефина спокойно могла позволить себе улыбаться, шутить, говоря о столь жутких вещах. Для неё жизни детей, женщин и мужчин — лишь инструмент для достижения своих целей. Точно так же, как и для меня. «Благодарю за честность, подруга, ведь лишь благодаря честности, если между нашей дружбой встанет неведомая преграда и ты окажешься моим врагом, я без зазрения совести смогу тебя убить. Ведь ты, твоя мать и стражницы, такие же, как и я, а себе подобных я не жалею.

Следующее за обедом занятие предстояло в компании знаменитой Горы. Обойдя площадку дважды вдоль и поперек, так и не найдя Бьянку, оставшуюся сегодня с матерью решать семейные вопросы, грозная воительница, выставив всех по парам, наконец-то показала свой истинный интерес.

— Глауд, сегодня стоишь со мной, постарайся! — Предложение наставницы, а также отсутствие Брун стали для меня отличной возможностью попрактиковаться во владении мечом. Почтенно кивнув под сожалеющий взгляд Жозефины, поднял свой деревянный меч. — Атакуй! — отдала команду наставница, и я, тотчас сорвавшись с места, попытался достать её колющей атакой.

Дэйда, не стесняясь пользоваться свой чудовищной скоростью, поворачивает корпус и отводит клинок в сторону, а следом, пропуская меня вперед, пытается деревяшкой вдарить по заднице точно так же, как некогда я бил по Эрэну. «Ну уж нет». Падая в песок, делаю кувырок вперёд, отчего меч Горы проходит всего в нескольких сантиметрах от моей филейной части.

— Каждый раз после атаки в песке валяться собираешься? — дразня, произнесла наставница. — Вставай, мальчишка, покажи мне того, кто одолел в честном бою аристократа.

Едва я успел подняться, как несколько быстрых, но откровенно слабых ударов обрушились на меня. Точные, вымеренные, нацеленные на самые чувствительные нервные окончания. Увернуться от каждого я при всём желании не успевал, а вот выборочно пропустить самые малочувствительные — вполне.

— Отлично расставляете приоритеты, Глауд. Полагаю, сражайся вы с более сильным оппонентом, предпочли бы сразу отступить? — Эта женщина видела меня насквозь. Точно так же, как и видела Брунхильду. Ни в скорости, ни в грубой силе, ни в стратегии я не мог ту превзойти. Единственное,

в чём я был выше её на голову, так это в использовании грязных уловок. Вот только каждая из них срабатывала лишь раз.

Сделав вид, что открылся, позволяю мечнице зайти мне за спину, вслед за чем туда же отправляется горсть земли, схваченная мной в момент падения. Женщина удивлена, но из-за чудовищной скорости успевает отстраниться. Наблюдая за моими руками и ногами, она вновь наносит атаку. В обмен на что я деревянным тренировочным лезвием, подцепляя несколько мелких камушков, подбрасываю рассыпчатую почву, намереваясь снова заставить женщину закрыть глаза от песка.

— Раздражаешь. — Вытянув два пальца, внезапным потоком воздуха Дэйда направляет весь поднятый мною песок в мою же сторону, затем сначала делает подсечку, а после приставляет своё тренировочное оружие к моему телу, в очередной раз рухнувшему на землю.

— В защите подобен вёрткой и скользкой змеюке, а в открытом нападении ну прям дитя малое. Глауд, прекращай играться и атаковать, словно мясник, разделывающий неподвижную тушу. Ты ведь и без меня прекрасно знаешь, как бы широко не замахнулся, я тяжелее тебя. Прекращай паясничать и будь серьёзнее! — «Да я и так сама серьёзность!»

В голове полыхнула злоба. Сжав меч покрепче, встал в стойку и, осторожно приближаясь, нанёс серию стандартных ударов. Неумелую, подсмотренную у занимавшихся рядом. Гора сосредоточенно отражает каждый, не сводя с меня своих тёмных, как ночь, глаз. Дэйда как-то предсказывает движения оппонента, быть может, даже читает мысли в момент атаки.

Закрыв глаза и пытаясь предсказать движения громилы, подныриваю под её стандартным выпадом и следом, намереваясь проверить догадку, ухожу в сторону, выставляя перед собой меч, и открываю глаза. Пусто.

Хохочущая гора стоит в метре от меня, подперев подбородок рукой. С умилением глядящая на меня, задумавшаяся Дэйда казалась именно сейчас опасной как никогда. Шестое чувство? Опять? Её спокойный вид, приподнятое настроение и то как, она глядит. Я не ощущал какой-либо вражды, но буквально видел опасность, исходившую от её внутреннего «я».

— Мелкий засранец, — обратилась воительница ко мне, — совет на будущее: если столкнулся с кем-то вроде меня, превосходящим тебя по скорости, силе и мане, даже не пытайся действовать наугад и тем более прятать глаза или лицо. Подобный трюк сработает только с равным или слабейшим врагом, не знающим о твоих догадках. А теперь в стойку, я хочу получше разглядеть, кто спрятан под этой шкуркой. — Откинув клинок в сторону, она, намереваясь сражаться голыми руками, даже металлические перчатки скинула.

Её упоминания о мяснике и о том, кто в этой тушке, такая же случайность? Игра слов? Или же она каким-то образом догадалась. Но как? Невозможно связать мои деяния и преступления с одним лишь поединком, в котором я задействовал не все имевшиеся в моем арсенале уловки и трюки.

— Я нападаю! — рыкнула воительница, попытавшись пробить мне в грудь сельским, размашистым и медленным ударом. В ответ проверяю на прочность её кулаки и бью по ним своим мечом. «Отскочил, словно от стали», — с ужасом осознав их опасность, уворачиваясь, начинаю отступать. Огромная, двухметровая, словно настоящая гора, она своими длинными ручищами умудряется подавлять всё моё преимущество, создаваемое длиной клинка. «Я как будто против чудовища с двумя молотами сражаюсь».